IPB

Здравствуйте, Гость ( Вход | Регистрация )

[ Каскадный ] · Стандартный · Линейный

> Заботливый устроитель забайкальской духовности

Николай Коноплев
post Aug 23 2009, 08:57 AM
Отправлено #1


Участник
**

Группа: Club Members
Сообщений: 79

Пол: Male



Коноплёв Н. С., д. филос. н.,
профессор, зав. кафедрой философии
и религиоведения Иркутского
государственного университета

ЗАБОТЛИВЫЙ УСТРОИТЕЛЬ ЗАБАЙКАЛЬСКОЙ ДУХОВНО-СТИ
Постановочный репортаж

/ Рассмотрен научно-методологический срез духовности замечательно-го выразителя современной отечественной мысли доктора философских наук, профессора В. А. Кобылянского (1942-2007), посвятившего жизнь делу интел-лектуального просвещения родного края. Как теоретик В. А. Кобылянский внес значительный вклад в раскрытие внутренних связей системы «человек – соци-ум», благодаря чему стало возможным обоснованное преодоление того, что сегодня мы связываем с содержанием «негативной диалектики». Последняя оформляется глобально складывающейся искусственной средой, и проведенный В. А. Кобылянским философский анализ структурной обеспеченности места человека в мире позволяет избежать нежелательных последствий «глобали-стики». Очерчена линия преемственности между духовными устроителями Забайкалья - декабристами и их нынешними преемниками, такими как заме-чательный патриот Малой Родины, безвременно ушедший из жизни, – Виктор Аполлонович Кобылянский. /

Увидеть в незнакомце близкого по духу человека: В. А. Кобылян-ский, Ф. В. Константинов и я

Наше знакомство с В. А. Кобылянским состоялось в Ленинграде в сере-дине 80-х гг. минувшего столетия. Мы встретились на заседании Философского общества СССР. Намечались выборы председателя… До этого им был акаде-мик Ф. В. Константинов (1901-1991). И вот он мелкими шажками преодолел расстояние от входа в большой зал Двенадцати Коллегий («рисуюших» основ-ной корпус /тогдашнего/ Ленинградского государственного университета им. А. А. Жданова /ЛГУ/, где собрались участники форума) до стола президиума, сопровождаемый «группой поддержки». Я знал (и до сих пор горд этим), что Федор Васильевич - из Приангарья: мой земляк. Старейшина советских фило-софов не без труда передвигался узким пространством между столами... Лицо маститого старца сияло нежной юностью (или так казалось на расстоянии?). - «Словно мальчишечка», – пронеслось подсознанием. Ранее приходилось видеть подобных старичков - из прибайкальских старожилов, когда мы студентами – на осенних работах (в помощь селу) - копали картошку, собирали овощи, вози-ли на ток зерно... Переглянувшись с находившимся рядом Виктором Аполлоно-вичем (в ту пору сравнительно молодым – высоким и стройным), обнаружил: оба мы с любопытством наблюдаем за ветераном философского фронта. …Вынужденно полуусмехнулись. Так уж вышло. Какой там председатель да еще на новый срок? А между тем «наклевывалось» именно переизбрание... Ли-дер марксистской философии, вроде, не настаивал на этом, но когда его канди-датуру попытались отвести, упал в обморок. Незаменимого «опекуна» фило-софского универсализма (Федор Васильевич лично отредактировал остающую-ся лучшей на сегодня «Философскую энциклопедию» /т. 1-5, 1960-1970/) - «пе-реутвердили»! Теперь мы с В. А. Кобылянским от души улыбнулись «свер-шившемуся факту». (Выше я употребил «полуусмехнулись», но это, как видит читатель, относилось к нашему с Виктором Аполлоновичем первому впечатле-нию от встречи с именитой личностью. И вот после ее «прохождения по ин-станции» мы вполне сочувственно улыбнулись, поскольку преисполнились ра-достью за бедного и физически немощного подвижника диалектического и ис-торического материализма. Да, биологически – «малопригодный», но это не значит, что истощилась духовность сего почтенного мужа.) Своей улыбкой мы поприветствовали сохранившего за собой бразды правления Философским об-ществом СССР популярного среди вузовской молодежи автора «Основ маркси-стской философии» (1962). Виктор Аполлонович стоял, облокотившись о стену. Он фиксировал – поскольку сверху ему хорошо было видно происходящее в президиуме собрания - ситуацию с обмороком, я же незаметно сидел за одним из «встроенных» в зал столов, слушая моего читинского визави. Насколько помню, Виктор Аполлонович был с бородой; его взгляд – будучи рассеянным – «поверхностно скользил». Впечатляющий докторант сосредоточился на своих мыслях, переживаниях... Он занимался таким философствованием (название защищенной В. А. Кобылянским докторской диссертации /1988/ – «Социально-философские основы теории взаимодействия природы и общества»), рамками которого философия обращается в «страстное чувство» (Ф.М. Достоевский /1821-1881/). …Проводив нестройным взглядом (по завершению событий) слегка «накренившегося» (однако не утратившего достоинства) и в окружении поклонников «припавшего» к выходу «лидера партийного любомудрия», мы также спустились во двор ЛГУ и вскоре расстались. Виктор Аполлонович вер-нулся в Читу, я – в Иркутск. С Читой у меня связаны неоднозначные воспоми-нания; одно из них – «тяжелое»: служба в войсках химической защиты (ст. Без-речная, 1964-1965).

«Читинский экскурс»

В Чите же мы – представители кафедры философии диалектического и исторического материализма Иркутского государственного университета (ИГУ) – при поддержке Читинского ОК КПСС и местных вузов провели Всесоюзную философскую конференцию «Взаимодействие природы и общества как ком-плексная проблема науки и практики» (23-25 сентября 1981 г.). Там я наверняка встречал Виктора Аполлоновича (тем более что обсуждаемая тематика соответ-ствовала интеллектуальным запросам взрослеющего мыслителя), но память этого не отразила. Зато в городе на Неве В.А. Кобылянский меня сразу узнал, и мы - вновь отмечаю я - повели себя как старые знакомые.

Деятельность забайкальского философа в Иркутском госуниверси-тете

Прошло еще несколько лет, и в ИГУ (1994) открылся диссертационный (докторский) совет Д.063.32.05 по специальностям: 1) онтология и теория по-знания и 2) социальная философия – с приглашением давшего согласие Викто-ра Аполлоновича. Он предстал слегка располневшим, солидным профессором: на каждой защите выступал с продуманными тезисами, стройно излагая собст-венное видение избранной соискателем темы и соотнося его (т. е. данное виде-ние) с результатами оппонируемого текста. Виктора Аполлоновича отличало чувство такта, сопровождаемое мягкой интеллигентностью. Он мог говорить взволнованно, однако всегда уравновешивал свои порывы апелляцией к мне-нию членов совета. С профессором можно было не соглашаться, но сохраня-лось явное желание дослушать его...

Роль академика И. Т. Фролова в научном настрое создателя лабо-ратории по комплексному изучению человека

Будучи длительное время заведующим кафедрой философии Читинско-го государственного педагогического института (ныне ЗабГПУ), В. А. Кобы-лянский, по его признанию, добровольно оставил заведование, организовав ла-бораторию по комплексному изучению человека (1992). Думается, он реализо-вывал научно-методологическое направление, выдвинутое академиком И.Т. Фроловым (1929-1999). Помню, как на III Всероссийском философском кон-грессе (Ростов-на-Дону, 2002) вдова Ивана Тимофеевича раздаривала нам, уча-стникам этого немеркнущего события, объемистые «Воспоминания» о безвре-менно ушедшем муже. Виктор Аполлонович разместил в них прочувствован-ный текст... – Находится ли среди вас Кобылянский? – расспрашивала участни-ков конгресса эта пожилая женщина. – Мне хочется, - добавляла она, - вручить Виктору Аполлоновичу книгу... – Однако В. А. Кобылянский отчего-то отсут-ствовал. Занимаясь «человеком», Виктор Аполлонович находил его «отструк-турированным» «нелинейной» системой «индивид – социум». Проблема здесь такова: как между индивидом и социумом постоянно вклинивающуюся искус-ственную среду вывести за пределы их (т. е. индивида и социума) общения? …Современный человек – ввиду массовой индивидуализации социума – лишь «референтно» приобщен к коллективу. Этому сопутствует глобально разрос-шаяся искусственная среда – результат «достижений» НТР (берем «достиже-ний» в кавычки, поскольку посредством их человечество скатывается к ужа-сающей динамонеравновесности). Становясь слишком «многоликим» за счет своего функционального разброса, индивид не в силах «обернуться» цельно-собранным, по-настоящему системно завершенным и – испытывая воздействие «искусственно воздвигнутой социальной мешанины» - заражается «духовной дурнобесконечностью». Глубинно-психофизиологическое самоотчуждение че-ловека («награждаемого» «состоянием шизо» как «естественной данностью») связано с распадом его личностного начала. Комплексное - по мысли В. А. Ко-былянского – исследование человека было направлено на структурирование его естественной природы, вбирающей биоданность и духовный настрой индиви-дуализированного самовыражения.

Редкие и такие уже далекие беседы – так хочется, чтобы они дли-лись вечно!

…Пытаюсь своими словами передать наши редкие с Виктором Аполло-новичем беседы, длившиеся, однако, часами хождения по городу Иркутску по-сле завершения очередного заседания совета. Однажды мы посетили книжный магазин «Руслан». Мой собеседник приобрел труд по истории отечественной философии. Я купил книгу, где современники Л.Н. Толстого (1828-1910) «ря-дили суждения» по случаю отлучения великого писателя земли русской от пра-вославной церкви. Мы оживленно обменялись мнениями о нашей духовности и о том, какое место в ней может быть отведено классику мировой литературы. Виктор Аполлонович рассуждал о патриотизме - непременном условии ком-плексного раскрытия внутреннего мира человека. Патриотизм в данном случае выступает не чем иным как своеобразной доминантой, управляющей духовным настроем человека: благодаря этому преодолевается его излишняя полифунк-циональность, а стало быть обуреваемый «шизоманией» «внутриличностный раздрай». Русская духовность, рассуждали мы, имеет направленность, скреп-ленную Вл. С. Соловьевым (1853-1900) словосочетанием «критика отвлечен-ных начал» (уточним: это не только словосочетание, но – ставшая популярной - научно-исследовательская программа). Для устроителя русского философского ренессанса «отвлеченные начала» свидетельствовали об отрыве рацио от «жиз-незначимого» естественно-природного состояния человека; и русская филосо-фия устремляется к рациональному воспроизведению реальной действительно-сти, но – как демонстрирует Л.Н. Толстой – апробацией синтеза евразийского двоеверия и западной рассудочности (при ведущей роли «евразийства»). Пат-риотизм, о котором рассуждал Виктор Аполлонович, есть, выражаясь на совре-менный лад, своеобразная парадигма нынешнего видения личности, когда она, теряясь «предельным несовершенством мира», взывает: «Спасите!». Придер-живаясь позиции «срывания всех и всяческих масок» (слова В. И. Ленина /1870-1924/ о «матером человечище»), Лев Николаевич рассматривал религию как средство овладения вечностью (ее носителем выступает преодолевающий «предельное несовершенство мира», «слившийся» с природой человек). Рели-гия здесь – предпосылка богостроительства теоретиков «Каприйской школы» - А. М. Горького (1868-1936), А. А. Богданова (1873-1928), А. В. Луначарского (1875-1933). Священный синод отлучил Л. Н. Толстого от церкви, но «народ-ный граф» «пересилил анафематствующих критиков» всемирно-историческим учением о непротивлении злу насилием. Другими словами, толстовство, «взвинтив» религию, определило ее «исторической обусловленностью». Выхо-дит, сущностью религии выступает «система посюсторонних установок». Ро-ман-«притча» обретшего мудрость гения – «Воскресение» - яркое тому под-тверждение. Ясно, что православная церковь «вынуждена» была отгородиться от того, кто скорбно-гневным голосом возвестил: «Не могу молчать!» …Так мы, дополняя друг друга, - рассуждали. Проговаривая позицию Виктора Апол-лоновича, я неизбежно заслоняю ее своими рассуждениями. Оно и понятно: мы развивали диалог, а в нем трудно свести концы и начала – отделить, что сказал мой собеседник, от того, что пытался выразить я. Возвышенное ощущение ра-дости от выстроенной беседы не покидало нас. Кроме того Виктор Аполлоно-вич затрагивал «бытотематику»: с оживлением повествовал, например, о своей ручной собачке, с которой подолгу гуляет на свежем воздухе. …«Всплывал» С. А. Есенин (1895-1925): «И зверьё как братьев наших меньших // Никогда не бил по голове». Такими «животнонасыщенными» мгновениями трезвый интеллек-туал «уподоблялся» пронзительному автору цитируемых строк.

Приоткрывается нежная душа…

Воспринимая В. А. Кобылянского собеседником, держащим сердце вза-перти, а душу не выставляющим «на внешнее обозрение», я осознал хрупкость его – стало быть Виктора Аполлоновича - внутреннего мира. Эти два – «запер-тое» сердце и «внешне не обозреваемая» душа – «взаимосвязанные обстоятель-ства» подталкивали ученого к комплексному развертыванию темы человека: «комплексом» вершитель духовности Забайкалья исподволь приоткрывал свои чаяния, не воспроизводимые конкретными способами общения. Душа у Викто-ра Аполлоновича была нежная, ранимая, а сердце преисполнено – о том «веща-ли» большие выразительные очи - «житейской печали». Этим, полагаю, объяс-нимо «цельнопромеренное» осмысление философом «феномена человечности», желание видеть индивида социально защищенным. Рассматривая человека во взаимосвязи с природой (т. е. естественной средой), «читинский самородок» – и этим, очевидно, означен его вклад в научную методологию - вышел на раскры-тие перспектив позитивной диалектики, связанной с преодолением нарастаю-щего в условиях НТР – за счет углубляющегося «динамонеравновеса», в кото-ром сегодня пребывает социум, - искусственноприродного ареала. «Очищая» человека от навязчивых напластований, позитивная диалектика прочерчивает перспективы своей применимости, и оказывается, что они не беспредельны. Позитивная диалектика оперирует движением как единственным способом су-ществования материи, в котором превалирует изменчивость - ведущая сторона претворяемого противоречия. С усилением устойчивости движение - свертыва-ется и, стало быть, «аннигилирует». …И мы переживаем «арзамасский ужас» (слова Л. Н. Толстого о постигшем его «экзистенциальном беспределе», после чего открылся решающий этап в жизни народного заступника), согласно кото-рому в границах планеты Земля, где все большее значение приобретает «аб-сурдная устойчивость», представляемая искусственной средой, на равных (или почти на равных) с позитивной диалектикой обозначилась негативная диалек-тика. Она подтачивает человеческую природу, «обуревая» индивида, о чем го-ворилось выше, «предельно насыщенным самоотчуждением».

Чему нас учит ненавязчивый друг, патриот Малой Родины?

Научно-философская деятельность В.А. Кобылянского заставляет заду-маться о необходимости преодоления негативной диалектики, «призванной» усиливать деградацию человека... Настигая (но непременно – поскольку иного, к сожалению, не дано - «через путь к праотцам») будущие поколения, философ завещает ему внимающим откровение проблемных ситуаций и тем сохраняется вечностью. В. А. Кобылянский – один из тех, кто, будучи зачарованным от-крывшейся ему радостью широко мыслить, заражает ею местное (и не только его!) интеллектуальное сообщество – становится ярким продолжателем духов-ного настроя, промеренного некогда пребывающими Забайкальем и «хранящи-ми гордое терпенье» (парафраз из А. С. Пушкина /1799-1837/) декабристами. Являясь центром своего неброского региона, город Чита незаметно преобразо-вывается свершающими невидимый ход столетиями. Сегодня «интеллектуаль-ный тезаурус» Читы высвечен наследием замечательного патриота Малой Ро-дины - Виктора Аполлоновича Кобылянского.
User is offlineProfile CardPM
Go to the top of the page
+Quote Post

Posts in this topic


Reply to this topicTopic OptionsStart new topic
 

Текстовая версия Сейчас: 28th March 2024 - 12:02 PM
Реклама: