Phenomen.Ru : Философия online

Главная > философская правда > Белое знамя русской интеллигенции

  логин

  пароль

Забыли пароль?


:: сайта »
:: академические »
:: глобальные »
:: Философская правда »


:: члены »
:: кандидаты »
:: форум кандидатов »
:: зарегистрироваться »


:: все статьи »
:: популярные статьи »
:: обсуждения »


:: философский словарь »
:: :: все статьи КФС »
:: :: все статьи РБ »
:: каталог ресурсов »
:: :: добавить ссылку »


:: все форумы »
:: общий форум »
:: форум кандидатов »
:: обновленные темы »


  e-mail

Подробности



RSS-канал Новости Phenomen.Ru
Rambler's Top100

Белое знамя русской интеллигенции

«Сразу скажу: так называемые «пилатовы главы «Мастера и Маргариты» кощунственны. Это неинтересно даже обсуждать», – с таких слов начинает известный богослов-полемист диакон Андрей Кураев свою книгу о романе Михаила Булгакова. В своей книге отец Андрей обращается ко всем, кто не равнодушен к роману М. Булакова, ко всем, кто любит этот очень московский роман. Уже на первых страницах отец Андрей откровенно признается в своих чувствах к этому в каком-то смысле культовому тексту. «Я полюбил эту книгу, когда она еще не входила в школьную программу. И мог страницами цитировать ее по памяти. Даже спустя пятнадцать лет после прочтения, впервые оказавшись в Иерусалиме, я смотрел на город через булгаковские стихи (язык не поворачивается назвать прозой его описание горы над Ершалаимом). – И далее отец Андрей ставит перед собой и всеми заинтересованными почитателями романа вопросы, на которые и отвечает своей книгой. – В общем, мне хотелось бы оправдать консерватизм своей любви. Имею ли я право продолжать с любовью относиться к булгаковской книге, несмотря на то, что за эти годы я стал ортодоксальным христианином? Может ли христианин не возмущаться этой книгой? Возможно ли такое прочтение булгаковского романа, при котором читатель не обязан восхищаться Воландом и Иешуа, при этом восхищаясь романом в целом? Воланд – оппонент автора или резонер, которому доведено озвучивать авторскую позицию? Возможно ли такое прочтение романа, при котором автор был бы отделен от Воланда?» (с.4-5). И если школьные учебники отрицают такую возможность, то диакон Андрей Кураев предлагает выйти за рамки «слишком средней школы». И выходит. Он демонстрирует ортодоксально-христианское прочтение романа «Мастер и Маргарита». В этом ему помогают черновики М. Булгакова, воспоминания современников писателя, литературная критика.

Прежде всего, необходимо сказать, что роман писался в условиях жестокой цензуры. М. Булгаков знал, что это его последний роман, и очень хотел, что бы роман был опубликован. Поэтому роман писался и для своих – русских интеллигентов, и для чужих – советских образованцев. Различие между интеллигентами и образованцами, между русскими и советскими, пожалуй, является смысловым стержнем книги д. Андрея Кураева.

С одной стороны, пишет отец Андрей «Булгаков построил книгу так, что советский читатель в «пилатовых главах» узнавал азы атеистической пропаганды. Но автором этой узнаваемой картины оказывался... сатана. Это и есть «доведение до абсурда»... Булгаков со всей возможной художественной очевидностью показывал реальность сатаны. И оказалось, что взгляд сатаны на Христа вполне совпадает со взглядом на него атеистической государственной пропаганды. Так как же тогда назвать эту пропаганду? Научной или ...? Оказывается, в интересах сатаны видеть в Христе идеалиста-неудачника. А, значит, чисто-«научного» атеизма нет. Атеизм – это просто хорошо замаскированный (или бывший в своем истоке) сатанизм» (с.41-42). Это один вывод, который делает отец Андрей из романа Булгакова.

Для другого вывода отец Андрей использует слова Виктора Цоя: «если есть тьма – должен быть свет!». А вот про свет он пишет для русской интеллигенции неотделимой от православной культуры. «Булгаков пишет для своих – для «белых». Шариковы могли воспринимать лишь поверхностную мишуру, карнавальную смехотворность его романа. Те, кто попримитивнее, возмущались этой сатирой; те, в чьей крови все же были гены «водолаза» – радовались ей. ....А вот духовные родственники Булгакова – белая церковная интеллигенция – смогла прочитать его роман как произведение христианское»(с.43-44). Среди таких духовных родственников отец Андрей называет Анну Ахматову и Михаила Бахтина.

Роман надо рассматривать исходя из общей литературной традиции фаустианы: книга Иова, «Фауст» «Мастер и Маргарита». Но фаустиана М. Булгакова заканчивается беспросветно плохо, и в этом ее главное отличие. Однозначно, это сатира не на Евангелие, а на толстовство, то есть на этически дуализм без Бога. Бога в романе нет! Как нет в романе положительных героев, так же как и нет в нем любви. Вопреки существующему стереотипу, что роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита» о любви д. А. Кураев утверждает обратное: этот роман скорее об отсутствии любви, в нем М. Булгаков демонстрирует «взаимное использование любовниками друг друга» и не более того (с. 108). Конечно, о христианском «возлюби», «о плодах любви» здесь не может идти и речи. Персонажи романа далеки от самопожертвования, отношения их бесплодные. Пациент палаты № 118 не творец, он мастер. Именно поэтому он не достоин света. Ему уготована другая участь – обезличенный покой. Да, этот роман не о свете, булгаковский заискивающий перед Пилатом Иешуа не Иисус Христос.

Тогда о чем же этот московский роман? Он о мощи «черного властелина, о человеческом бессилии перед ним, а также о пошлости атеизма». Здесь единственным положительным героем может оказаться «вдумчивый читатель романа, не принадлежавший к литературным шариковым». Тот, кто прочитав роман о тьме, потянется к свету и встанет под белые знамена русской интеллигенции. Под этими знаменами Михаил Булгаков, а вместе с ним и диакон Андрей Кураев, собирает белую гвардию – тех, кому опостылело атеистическое государство и атеистическая культура. Тех, кто уже стоит под белыми знаменами русской интеллигенции, то есть своих, отец Андрей перечисляет поименно: Борис Пастернак, Анна Ахматова, Александр Солженицын, Валентин Распутин.

И, наконец, к вопросу о памятнике. Нужен ли Москве памятник роману М. Булгакова? Безусловно, нужен! Но не литературным персонажам, не примусу, а автору романа, Михаилу Булгакову, как знаменосцу русской интеллигенции.

И, наконец, последнее, у книги диакона Андрея Кураева ««Мастер и Маргарита»: за Христа или против?» есть приложение под названием «За что Канту грозили Соловки?». В этом приложении диакон Андрей Кураев, выпускник философского факультета МГУ, кандидат философских наук, надо заметить, весьма неожиданно выступает в несвойственной для него роли. В роли философа. Многие знают отца Андрея как яростного апологета, талантливого полемиста, неутомимого миссионера. А вот в роли философа он выступает редко и неохотно. Что же заставило Кураева забыть о сане и заговорить не от лица Церкви, а от лица мыслящего интеллигента? Конечно же, дело не в философии Канта. Думается, что выпускнику философского факультета не надо рассказывать, что этический ригоризм Канта так же далек от христианской этики всепрощающей любви, как интеллектуальный бог Канта далек от воскресшего Христа. Дело не в Канте. Все дело в вечном и болезненном вопросе о свободе воли. В приложении «За что Канту грозили Соловки?» слышится голос мыслящей интеллигенции, которая не может обойти стороной вопрос о соотношении ортодоксии и свободомыслия, веры и разума.

Публикация: Сергей Лохов


 Страница обновлена:
 16.12.2004, 16:50:08 MSK

 © Программирование и
     дазайн: Иван Шкуратов