Phenomen.Ru : Философия online

Главная > философская правда > И.Н. Шкуратов «Феноменологическая психология Э. Гуссерля: опыт имманентной крити...

  логин

  пароль

Забыли пароль?


:: сайта »
:: академические »
:: глобальные »
:: Философская правда »


:: члены »
:: кандидаты »
:: форум кандидатов »
:: зарегистрироваться »


:: все статьи »
:: популярные статьи »
:: обсуждения »


:: философский словарь »
:: :: все статьи КФС »
:: :: все статьи РБ »
:: каталог ресурсов »
:: :: добавить ссылку »


:: все форумы »
:: общий форум »
:: форум кандидатов »
:: обновленные темы »


  e-mail

Подробности



RSS-канал Новости Phenomen.Ru
Rambler's Top100

И.Н. Шкуратов «Феноменологическая психология Э. Гуссерля: опыт имманентной критики»

В московском издательстве «Современные тетради» (серия: Лучшие кандидатские диссертации философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова) вышла в свет моя книга: «Феноменологическая психология Э. Гуссерля: опыт имманентной критики».

Позволю себе обнародовать здесь Предисловие, выдержки из Введения, а также некоторые замечания по изданию.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Книга, которую вы, дорогой читатель, держите в руках, содержит незначительно актуализированный и исправленный текст кандидатской диссертации «Феноменологический подход в психологии: история и перспективы (по работам Э. Гуссерля)», защищенной автором в феврале 2003 на философском факультете МГУ им. М. В. Ломоносова. Позднее эта работа была признана победительницей конкурса на лучшую кандидатскую диссертацию философского факультета МГУ 2002-2003 гг., в связи с чем и появилась возможность ее издания. В силу множества различных причин мне не удалось оформить содержащиеся в тексте идеи в законченную систему, однако я полагаю, что эта своеобразная победа феноменологии над системотворчеством оставляет читателю возможность следить за перипетиями мысли в «реальном времени».

Предваряя основной текст, я хотел бы вспомнить о том, что в наше время ни одно серьезное исследование не может состояться без участия и поддержки многих людей и даже целых коллективов. Пользуясь представившейся мне возможностью, хочу еще раз выразить огромную благодарность всем преподавателям кафедры философии и методологии науки философского факультета МГУ, на которой была подготовлена диссертация. Особые слова благодарности и глубокого уважения я хотел бы адресовать моему научному руководителю профессору А. В. Панину, заведующему кафедрой профессору В. Г. Кузнецову и доценту Ю. Д. Артамоновой, без деятельного и всестороннего участия которых это исследование просто бы не появилось на свет.

Я искренне признателен профессору А. Ф. Зотову, профессору В. И. Молчанову, профессору Н. С. Кирабаеву, профессору Е. А. Антонову, В. А. Куренному, доценту В. Б. Петрову, а также всем членам Диссертационного и Ученого советов философского факультета МГУ за проявленный интерес к моей работе и за ее высокую оценку. В монографии я постарался учесть многие замечания и пожелания, которые были высказаны упомянутыми специалистами.

В заключение хочу сердечно поблагодарить моих друзей и коллег, которые словом и делом бескорыстно поддерживали меня все это время, — В. Н. Горохова, С. А. Филиппова, Т. Г. Музрукову, Н. Ф. Ярину.

Я посвящаю эту работу моей матери — Шкуратовой Марии Сергеевне, чей вклад в то, что я есть и чем могу стать, невозможно переоценить.

Иван Шкуратов

Белгород, 26 сентября 2004 г.

ВВЕДЕНИЕ

Можно, конечно, повторять слово «феноменология», но от этого еще не начинаешь обладать ею.

Э. Гуссерль

Согласно своему названию, психология — это «наука о душе». Прямой вопрос о том, что же такое душа, или «психическое», способен повергнуть мыслящего в такое же оцепенение, которое некогда испытывал Августин перед вопросом «что такое время?». Возможно, именно это обстоятельство мотивирует непрекращающиеся попытки объяснить психическое через «иное» и превращает «псюхе», принадлежащее выражению «психология», в чисто номинальное понятие, за которым тот или иной исследовательский подход числит свою «природу». Соперничающие научные школы зачастую прилагают огромные усилия, чтобы показать оппонентам преимущества своей концептуализации психического, вместо того, чтобы попытаться вникнуть в его собственный смысл.

(...)

Несмотря на то, что феноменология справедливо считается одной из основных стратегий современной мысли, ее философское осмысление также сопряжено с рядом специфических проблем. Речь идет прежде всего о неспособности большинства исследователей выйти за рамки предначертанных Гуссерлем решений или даже просто за рамки гуссерлевских текстов. Если мы бросим непредвзятый взгляд на корпус постгуссерлевских исследований в области феноменологии, то обнаружим, что большинство так называемых «историко-критических» работ следовало бы отнести к «гуссерлеведению», а не к феноменологии в собственном смысле слова. Нисколько не принижая значимость освоения гуссерлевского наследия и постижения феноменологического образа мысли сквозь призму гуссерлевских опытов мышления, мы все же считаем явно абсурдной ситуацию, когда председательствующий на международной феноменологической конференции вынужден призывать собравшихся хотя бы изредка отрывать взгляд от текстов Гуссерля и обращать его к «самим вещам». Основатель феноменологии был бы, наверное, просто поражен, узнав, что инициированный им антидогматический проект выродился в крупномасштабное схоластическое предприятие, а призыв обратиться от «пустых анализов слов» к «самим вещам» обернулся тем, что под этими «вещами» стали пониматься его собственные слова.

Сказанное не означает, что наше исследование стремится порвать всякую связь с гуссерлевскими текстами и штудиями гуссерлевского мышления. Напротив, мы намерены провести читателя по лабиринтам этого мышления вплоть до его естественных пределов, за которыми открываются новые перспективы феноменологического подхода. Критический анализ проекта «феноменологической психологии» Гуссерля превращается, таким образом, в «чистую возможность», предметный полигон для вскрытия фундаментальных проблем феноменологии.

Тематизируя гуссерлевский вариант феноменологической психологии как парадигматический, мы постоянно имеем в виду существование открытого горизонта феноменолого-психологических исследований, примерами которых могут служить анализы А.Пфендера, М.Шелера, М.Гайгера, Ж.-П.Сартра, М.Мерло-Понти, П.Рикёра и др.

В отличие от внешней критики феноменологии со стороны постструктурализма, аналитической традиции и прочих современных стратегий философствования мы намерены провести имманентную критику гуссерлианства, поскольку, на наш взгляд, только таким образом можно выявить его внутренние противоречия и перспективы дальнейшего развития. Проведение имманентной критики гуссерлианства подразумевает, что в ходе нашего анализа мы стремимся в максимальной степени опираться на цели и принципы, сформулированные самим Гуссерлем.

Логика нашего исследования выглядит следующим образом. В первой главе предпринимается попытка систематического анализа гуссерлевской теории науки в единстве и историческом развитии ее основных идей и проектов с целью выявления наиболее общих принципов, лежащих в основании феноменологического подхода. Во второй главе мы, опираясь на эти принципы, критически проанализируем концепцию феноменологической психологии Гуссерля (исторические источники и предпосылки, предмет, методологию, интенциональный анализ, исследования конституции психической жизни) и эксплицируем ее базовые проблемы. В третьей главе нам предстоит осмыслить выявленные в ходе предыдущего анализа проблемы, установить границы гуссерлевского исследования и оценить перспективы феноменологического подхода. Здесь же мы представим набросок одного из перспективных направлений дальнейшего исследования сущности психического. В заключении будет дан краткий очерк исследования и акцентированы его важнейшие результаты.

*****

Перебирая на досуге свои «официальные» публикации, я заметил одну неутешительную закономерность: в каждой из них чувствуется твердая рука корректоров-редакторов, добавлявших – видимо, от доброты душевной – к моим ошибкам еще и собственные. К тому же, современные редакторы взяли за правило не предоставлять авторам окончательную редакцию текста перед его публикацией. Данное издание не стало тем счастливым исключением, которые иногда происходят, но я благодарен неведомому корректору (это определенно не А.В.Панин, указанный в качестве «ответственного редактора») за минимум работы, за то, что он таки наступил на горло собственной песне. Как бывший редактор, хотел бы призвать редакторов настоящего руководствоваться категорическим императивом: не навреди!

Неведомый корректор пошел по пути, казалось бы, незначительной правки. В частности, в Библиографии (стр. 153 и далее) повторяющиеся фамилии авторов были заменены словами «Он же». В результате получилось, что П.П.Гайденко – «он же»… (Прошу уважаемую Пиаму Павловну простить нас). Кстати, логика «он же» была потеряна, как только начались иноязычные источники.

Думаю, что не стоит перечислять все огрехи редактуры (хотя они бросают тень и на меня, и на А.В. Панина) – опытный читатель разберется сам. Отмечу лишь те места, которые не могу оставить без «аутентичного» комментария:

  1. Стр. 11 – В предложении - Философия мыслится Гуссерлем как наукоучение, способное предоставить последнее обоснование частным наукам. - никаких кавычек/цитат НЕТ.
  2. Стр. 37 – В последнем абзаце имеется ссылка на примечание номер 12. В настоящем издании это примечание номер 13.
  3. На стр. 135 два первых (ключевых!) абзаца в авторской редакции выглядели так (полужирным отмечены те слова, которые были изменены редакторами):

    Способ, каким обнаруживается и всегда уже обнаружилась захваченность миром, мы называем настроением. Захваченность — исходный образ единения самости и мира — показывает себя в настроении, есть ‹как› настроение.

    В виду вышеизложенного назревает вопрос: не удалились ли мы от исследования феномена самости в сторону проблематики мира? Нисколько. Самость (которая до сих пор двусмысленно вводилась под именами «я», «мы») первично обретает-ся и понимает себя как раз из своего мира. «Бытие-в-мире» есть экзистенциальное основоустройство самой субъективности. Именно в силу факта исходной захваченности миром, самость может затем отстранять свой мир в рефлексии, рассматривать его и теоретически постигать. Равноисходно самость всегда уже нашла себя в настроении в своей фактичности (соотв[етственно]. «заброшенности» в мир) и оттуда затем приходит к разнообразным концепциям «Я». Из вполне определенного бытия-в-мире Декарт обрел свое «Я» как res cogitans, из вполне определенной захваченности миром естествоиспытатель видит человека как «психофизическое единство» и строит концепцию «объективного мира».

Книгу можно приобрести в московских магазинах: магазине издательства «Ad Marginem» (м. Павелецкая), магазине издательства «Гносис» (м. Парк культуры), магазине 1 корпуса гуманитарных факультетов МГУ (м. Университет, 1 гум, 1 этаж). (Электронная версия диссертации ранее была опубликована на сайте http://lebenswelt.narod.ru в разделе «Исследования».)

Публикация: Иван Шкуратов


 Страница обновлена:
 20.05.2005, 09:33:30 MSK

 © Программирование и
     дазайн: Иван Шкуратов