[ Каскадный ] · Стандартный · Линейный Суд пришел

[shkuratov]

Девушка, обводя собравшихся строгим взглядом пионервожатой, объявляет:

— Встать, суд идет!

Суд, весь в черном, опускается в свое кресло и неумолимым голосом приглашает:

— Прошу садиться.

Все сели. Кроме подсудимого. Он еще насидится…


Итак, на двух основных российских телеканалах почти синхронно стартовали похожие проекты «Федеральный судья» (1 канал) и «Суд идет» («Россия»). Некоторые (весьма скудные) подробности о проектах можно узнать на официальных сайтах телеканалов:
_http://www.1tv.ru/owa/win/ort5_anons.anons...date=01.08.2005
и
_http://www.rutv.ru/prog?rubric_id=33&brand_id=68947

В общем, нас снова приглашают в свидетели, или попросту говоря, опускают наш взгляд к замочной скважине. (Раздельное питание: на Первом – уголовные дела, на Втором — гражданские.) Но зачем, в таком случае, стоило устраивать спектакль, напоминающий фильм формата ХХХ, якобы снятый «скрытой камерой»? Почему бы не показать реальный суд, того же Ходорковского, к примеру? Это зрелище затмило бы собой все былое и вплотную приблизилось бы, наверное, к трансляции Съездов народных депутатов СССР горбачевской эпохи. Ведь, насколько я могу судить по стенограммам выступлений, размещенных на сайте самого МБХ, сценарий был гораздо умнее и интереснее того, что нам сейчас показывают. Помимо прочего, это позволило бы перевести дискурс с градуса революционной недосказанности в русло заурядного шоу, многосерийного кстати. Может, думали, что после 162 серии станет скучно? А что, это ведь тоже приемлемый кое для кого результат, не так ли? Хотя, обижаете, в России немало тех, кому интересна детализированная картина, а не абстрактное искусство, которым вы нас сейчас потчуете (слишком многое в этих реалити-шоу, IMHO, обозначено лишь в виде намека, те же прения и приговоры, как в одном, так и в другом случае — к этому мы еще вернемся). Впрочем, я не претендую здесь на экспертное мнение – я не специалист ни в области шоу-бизнеса, ни в области юриспруденции, хотя и считаю, что во мне безвременно (нет на них времени) скончались зубастый прокурор, ушлый адвокат и бесстрастный судья — все разом.

Интересно, существует ли официальная «легенда» у этих шоу, или достаточным основанием для их показа является гарантированный успех у аудитории? Может, это «Развитие правовой культуры граждан»? Сомневаюсь. По комиксам трудно изучать серьезную науку. Хотя кое-какие уроки все-таки удается вынести. Меня поразили 2 случая, которые рассматривались в программе «Суд идет» (телеканал Россия) 3 августа.

Краткое содержание (можно проскочить)

1. Случай
Истец (ветеран ВОВ, москвич) требует расторгнуть договор пожизненного содержания (ренты) в обмен на квартиру в Москве с ответчиком – майором запаса, отцом семейства, ликвидатором чернобыльской аварии. Ранее они были дружны, и дед с бабкой даже просили тех, кого сегодня хотят выбросить на улицу, назвать их «папой» и «мамой». Основание иска со слов «папы» в том, что ответчик (майор то бишь)  уже 5 мес. ничего не платит (в договоре было оговорено, что пожизненное содержание составляет 6 тыс. руб. ежемесячно), даже не оплачивает коммунальные услуги, в результате чего был отключен телефон (справка о задолженности 150 руб. приобщена к делу). Вместе с тем, ответчик провел в новой квартире значительный ремонт (евро-типа), затраты на который составили 1 млн. 200 тыс. руб. Но эти затраты по закону во внимание не принимаются. Тем более что деду очень не понравился ремонт: так русский человек не должен жить, не по нашему это и т.д. Бывший названный «сын», несмотря на все попытки сдерживаться, во всеуслышание называет ветерана мошенником. Да, у него нет ничего, кроме «слова офицера» в подтверждении того, что он еженедельно привозил и  из рук в руки отдавал по 50 баксов, расписки он, конечно, с «отца» не брал… А показания продавшицы соседнего магазина о том, что каждую неделю «сын» закупал для «отца» кучу продуктов, «которые вы ели», имеют уж слишком косвенное значение. Итог: договор расторгнуть, квартиру вернуть ветерану, а семью майора выселить на улицу (безо всякой компенсации затрат на ремонт). — Это конечно, не оказало решающего воздействия на решения суда, но все же: у нас принято считать (!!!), и ветеран со своим адвокатом именно на это и давили, что любой и каждый Ветеран Великой Отечественной Войны 1941-1945 гг. является непогрешимым воплощением добродетели и честью нации. (Признаюсь, что в данном конкретном случае я бы так не стал утверждать.) Но фактически здесь было «слово против слова», без доказательств, и выиграть должен был тот, кто свободен от необходимости доказывать…

2. Случай
представляется еще проще. Человек купил в автосалоне автомобиль, который в течение гарантийного срока (12 мес) ломался  раз 6. Продавец его регулярно ремонтировал (правда неясным оказался существенный вопрос – строки ремонтов). На почве всех этих ремонтов автовладелец заработал нервный срыв, а от лежания под авто с целью его «доводки до ума» после очередного ремонта — радикулит. Справки прилагаются. (Правда, какой из врачей возьмет на себя смелость утверждать под присягой, что причиной этих заболеваний является именно ситуация с автомобилем? — разбить такую причинно-следственную связь не составит труда адвокату, честно отрабатывающему свои деньги.) Истец требует у компании-продавца расторжения договора купли-продажи, возвращения уплаченных за машину средств, возмещение мат. вреда (типа упущенной выгоды – машину покупал для работы, но работать никак не получалось, теперь еще и гарантия кончилась, а потребность в ремонтах – нет.). Выступает эксперт, который признает, что значительная часть недостатков машины – это производственный брак (отвечает продавец). В этом деле себя проявила молоденькая адвокатесса автокомпании, которую потерпевший называл не иначе как «девушка» (замечание судьи: «здесь нет девушек, здесь только участники процесса»), а его матерая адвокатесса замечала, что «не захотели даже деньги потратить на приличного адвоката». Так вот эта девушка разрушила казалось бы ясный порядок вещей на раз-два. Во-первых, она уточнила у эксперта процент брака, который может быть по вине производителя. Оказалось 50 по вине производителя и  еще 50 возможно вследствие неправильной эксплуатации. Фивти=фивти (перестраховался эксперт), отныне весы могут качнуться в любую строну. Во-вторых, она просто обратила внимание суда, что истец не выполнил условие договора, в котором написано, что покупатель ни при каких обстоятельствах не должен самостоятельно ремонтировать машину в гарантийный период. А он сам признался суду, что нарушил этот пункт (нервный срыв, как никак). Решение судьи: в иске отказать.

Так что внимательно читайте все бумажки и тщательно подшивайте их, не гнушаясь брать расписки даже у названных родителей.

Если говорить абстрактно и коротко, в этих двух процессах, материально различных, можно почерпнуть идею (посредством идеации, естесно), что понятия законности и справедливости (в смысле доминирующей у нас традиции) могут не пересекаться, не сопадать. Проще говоря, если ты придешь в суд с голой верой в справедливость и уверенностью в собственной правоте, то можешь получить по башке, а иногда и срок. Причем – особо обращаю внимание — судья в обоих случаях (насколько я могу судить) вынес совершенно обоснованные (юридически) решения. В конечном счете, над ним тоже висит дамоклов меч кассации, надзора и т.д. Но тут возникает вопрос: ЧТО ДЛЯ ЧЕГО существует (типа: что первично, и что вторично – основной вопрос советской философии). Судья, слепо следующий букве закона, которого можно в таком случае заменить автоматом, и этот самый закон для гражданина или гражданин для всей этой машинерии? Шоу обнажило, что в решении указанной дилеммы имеются значительные проблемы. Впрочем, я о них лично знаю уже давно и не понаслышке. Теперь, надеюсь, узнают и те, кто не сталкивался с судом в оффлайне… Вот такая наука.

<Продолжение следует>

[shkuratov]

Еще к специфике сторон, участвующих в судопроизводстве.

Наши показательные ТВ-случаи раз за разом демонстрируют, что подсудимые совершенно не умеют себя вести в суде (это простительно) и защищать свои законные интересы (это неразумно и весьма печально). Они словно бы не понимают разницы между разборками на работе, в семье, на лестничной площадке и судебным разбирательством. А они ведь имеют не так уж мало возможностей защищать себя и влиять на ход процесса (конечно, я имею в виду «идеальный процесс»), но пока ни один из ТВ-фигурантов эффективно не воспользовался имеющимися у него правами. Полагаю, что в этом шоу недалеко ушло от большей части реальных дел.


О судебной психологии

Тут меня приглашали поговорить о психологии адвоката, судьи, прокурора и т.д. Я бы выделил прежде всего другие категории субъектов: тип «обычных граждан», волею случая ставших участниками судебного процесса (это потерпевший, обвиняемый, присяжные отчасти) и тип «профессиональных участников судопроизводства». Представления, ощущения, поведение этих двух групп качественно отличаются друг от друга. Хотя бы потому, что у первых, как правило, происходят значительные изменения в судьбе, а для вторых — это просто работа (подчас неприятная, но что поделаешь…). Однако не только это. Не секрет, что обыватель в нашей стране относится к суду как к чему-то пугающему или, по крайней мере, нежелательному. Фраза «Встретимся в суде» заставляет его испытывать страх, даже если он ничего дурного не совершал. Возможно, это особенность национального менталитета, но к суду с самого начала не относятся как к месту, где можно спокойно разрешить ту или иную проблему. И эта особенность, как правило, может эксплуатироваться. Ведь достаточно «возбудить дело» (а оснований для этого процессуального действия нужно, полагаю, значительно меньше, чем для вынесения приговора), пригрозить судом (по гражданским делам) или «затаскать по судам», и человек уже сполна чувствует себя осужденным или ответчиком (за все), и – немаловажно – психологически окружающие его тоже полагают таковым. Т.е. в принципе существует возможность совершенно (или почти) на пустом месте возбудить судопроизводство/следствие, и обычный человек уже на этом этапе окажется в чрезвычайно неприятной для себя психологической роли, которую не сможет нивелировать даже оправдательный приговор. Т.е. здесь также (см. выше) возможны определенные трансформации первоначального установления: если в идеале следствие и суд задумывались и легитимизировались как институты осуществления законности и справедливости (здесь их можно объединить союзом), то на практике эти институты нередко используются как самодостаточные орудия для достижения иных целей.