[ Каскадный ] · Стандартный · Линейный Феномен настроения: пути к осмыслению

[shkuratov]

Иван Шкуратов
Феномен настроения: пути к осмыслению
Опубликовано в Философском журнале Phenomen.Ru 29.11.2005.
Прямая ссылка: http://phenomen.ru/public/journal.php?article=23

Публикация: Иван Шкуратов

[Виктор]

Тарас,

в это самое мгновение, в сознании происходит, что называется, ОСТРАНЕНИЕ для того, чтобы высвободиться в отношении нового знания, новых содержаний...

Почти правильно. Само мгновение неуловимо. "Отстранение" происходит до этого мгновения, создавая условия для мгновения. Разум, сосредотачиваясь на решении проблемы, на нахождения ответа на свой вопрос почему, как бы вытесняет из сознания все ощущения из окружающего быта и понятия поступающие из памяти. А после мгновения, в сознании уже есть ощущение нЕчто, ощущения, что ответ получен, что уже есть знание. Разум начинает осознавать это ощущение, начинает снова быть, существовать, мыслить. Начинает, используя уже известные образы и понятия, создавать новое понятие, новую форму, пытаясь выразить посредством ее новое знание, с целью запоминания в собственной памяти, и передачи в мир быта, другим людям. Созданная форма может быть и не совсем удачной, непонятной другим людям. Тогда форма впоследствии корректируется, уточняется и т.д., но знание (содержание формы) остается неизменным. Да вам самому, должно быть знакомо это состояние "отстранения", состояние поиска, движения к знанию. Когда увлекшись каким-то вопросом, вы ничего не слышите, не чувствуете, зрение в "фоновом режиме", забываете об обеде и т.д. Будда называл такое состояние медитацией, а его последователи, не вполне поняв его, свели все к физическим упражнениям, к йоге. Кстати, нирвана у Будды, это то что мы называем небытием, Христос царствием божьим, а отечественные философы духовным миром. К чему я это? А к тому, что формы могут быть разные, а знание одно и тоже.

P.s. у Хайдеггера (или переводчика) форма отвратительная....

[Тарас]

P.s. у Хайдеггера (или переводчика) форма отвратительная.... 

В каком тексте отвратительная форма? И в каком смысле? Если в эстетическом, то, вообще-то, у Хайдеггера (в оригинале или переводе) не ради красного словца что-либо говорится. «Дело мысли» лишь подготавливает возможность понимания бытия, в том числе и для того, чтобы лицезреть красоту сущего (которого оно бытие) через внутреннее преображение нашего взора и устранение привносимых им безобразий.

То есть это – всё то же предварительное (как Вы верно уточнили) «остранение». Но осуществляется оно ради сущего, а не ради самого по себе знания. Именно сущее – всегда одно и то же, а знание, именно в силу многообразия его форм, соответствующей неизбывной полемики о его содержании и столь же неизбывной темпоральности его носителя, всегда разное.
Поэтому остраняющая работа разума – это, по существу, гуссерлевское «эпохе», предваряющее созерцание феномена в его «самоданности». Принципиальное же отличие герменевтической феноменологии Хайдеггера заключается в том, что, поскольку понимание осуществляется ВСЕГДА В МИРЕ, задача состоит не в том, чтобы «остраниться», но осуществить «противоход» к «несобственным» тенденциям истолкования мира и себя. «Несобственные», здесь, – суррогатные, то есть безличные и безразличные к возможной эмерджентности уникального мгновения. Эти тенденции могут присутствовать не зависимо от того, «остранились» мы в своем «Я» или нет, и от того, в каких формах наше знание добывается, выражается и транслируется. «Собственное» же понимание означает сущностно свою возможность действия в широком смысле (в том числе, и в смысле творческого решения), то есть – тот способ поступить в определенной ситуации и отнестись к ней, который является единственно верным с точки зрения авторства поступающего субъекта в отношении истории его жизни.
Находясь всегда в коммуникации с окружающим миром, субъект, – будь то отдельная личность или определенное сообщество таковых, – имеет быть тем, КТО он есть по существу. Мера же так понятой экзистенциальной аутентичности понимания задается круговой структурой проекта бытия-в-мире, которая, в тот или иной момент, может быть замкнутой, то есть, автоматически транслирующей «суррогаты», либо, перенастраиваясь, размыкаться в отношении той, возможно, бесконечно малой доли эмерджентности, которая может присутствовать даже в самой обыденной ситуации.
Соответственно, мгновение подлинного понимания будет определяться способностью вникнуть «прежде всего и единственно в то, что решающе в ситуации поступания» [Хайдеггер М. Основные проблемы феноменологии. СПб., 2001, с. 382].