Феномен настроения: пути к осмыслению
Здравствуйте, Гость ( Вход | Регистрация )
Феномен настроения: пути к осмыслению
shkuratov |
Nov 29 2005, 12:15 AM
Отправлено
#1
|
Участник Группа: Club Members Сообщений: 89 Пол: Male |
Иван Шкуратов
Феномен настроения: пути к осмыслению Опубликовано в Философском журнале Phenomen.Ru 29.11.2005. Прямая ссылка: http://phenomen.ru/public/journal.php?article=23 Публикация: Иван Шкуратов |
Тарас |
Mar 19 2009, 12:27 AM
Отправлено
#2
|
Старожил Группа: Advanced Users Сообщений: 147 Пол: Male |
«Получение знания из небытия»? Нет, все-таки, надо, для начала, с бытием разобраться, а то какое-то с нашей стороны совсем беспардонное уподобление Творцу получается.
И если мы говорим о проекте Хайдеггера, то надо различать онтический и онтологический уровни мышления. На онтическом уровне как раз и «локализована» указанная Виктором когнитивная динамика мышления, где происходят процессы обозначения образа словом, сопоставление, комбинирование, запоминание и т.д. На онтологическом уровне устанавливается смысл «основопонятий», в которых концептуализируется человеческое существование. Относительно экзистенциальной фактичности этот смысл остается не выясненным, в связи с чем, Хайдеггер замечает, что применению таких понятий, как субъект, душа, сознание, дух, личность, «всегда сопутствует странное отсутствие потребности спросить о смысле означенного ими сущего» [БВ, с.46]. Про «мышление без понятий» я уже высказывался («беспонятийное» не значит бессловестное, но донаучное, дотеоретическое, вообще), а вот, что касается «Хайдеггера-1» («деструкция» как выяснение онтологической релевантности понятий), следует еще иметь в виду, что «понятийность» – это только один из элементов пред-структуры понимания. Два других – это предвзятие как отношение к предмету в ситуациях деятельности в широком смысле, и предусмотрение как усмотрение его собственной телеологии. Так вот, применение понятий (3-й элемент пред-структуры) – это не просто означивание, наделением смыслом, но и концептуальные решения в уразумении усматриваемого смысла, который «есть то, на чем держится понятность чего-либо», «формально-экзистенциальный каркас принадлежащей к пониманию разомкнутости» [там же, с.151]. Тем самым, указывается герменевтическая ситуация, заключающаяся в том, что толкование, как замечает Хайдеггер, «может черпать принадлежащую к толкуемому сущему концептуальность из него самого или же вгонять его в концепции, каким сущее по способу своего бытия противится» [там же, с.150]. И вот теперь, еще раз попробуем разобраться с новизной хайдеггеровского предприятия в формально-понятийном ключе. Аналитика Dasein, представленная в «Бытии и времени», призвана зафиксировать человеческое существование как «онтически-онтологическое условие возможности всех онтологий» [там же, с.13]. Соответственно, и ключевой в проекте фундаментальной онтологии термин забота имеет онтическое (экзистентное) и онтологическое (экзистенциальное) значения, где первое подразумевает круг актуальных «забот» повседневности, а второе нацеливает на бытие-в-мире как возможность, являющуюся смыслом всех онтических определений этого термина. В соответствии с этим, происходит формализация онтического смысла заботы, причем, здесь она не сопряжена с чисто теоретическим обобщением, так как экзистенциально-онтологическое понятие заботы обретено в доонтологическом самоистолковании Dasein. В отличие от традиционной процедуры формализации, структурные характеристики Dasein (экзистенциалии) не лишаются содержания, но как раз обретают его. Будучи очищенными от предикативных определений и онтически пустыми (непредметными), они обретают, по Хайдеггеру, «свою особую онтологическую определенность и полноту» [там же, с.200]. Поэтому, говоря о хайдеггеровской концепции истины, здесь, главным образом, как истинности понимания человеческого существования, следует иметь в виду, что его «разомкнутость» получает бытийное осуществление в рамках динамической противоположности и взаимосвязи модусов собственности и несобственности понимания бытия, равновесно составляющих априорную структуру заботы. Dasein «равноисходно существует в истине и неистине» [там же, с.223], следовательно, видимое «уравнивание» истины и открытости (ср: Тугендхат Э. Хайдеггеровская идея истины // Исследования по феноменологии и философской герменевтике. Минск, 2001, с.142) имплицирует различение и противопоставление истины собственной и несобственной. Следует, таким образом, спрашивать о том, как осуществляется забота, и различать два уровня анализа оппозиции истина-заблуждение: уровень, на котором истина и заблуждение конституированы как соответствие и несоответствие вещи и мысли (классическая, или корреспондентная, концепция истины), и уровень, на котором тематически фиксируются трансцендентальные основания заблуждения, его укорененность в самой априорной конституции познания. Тем самым, Хайдеггер указал проблемный характер когерентной концепции истины (соответствия знания имманентным характеристикам идеальной сферы в смысле классического трансцендентализма). Поэтому хайдеггеровский трансцендентализм отнюдь не сводится к тому, что он, по утверждению Тугендхата, «прочно связал философию субъективности с догматизмом достоверности самости (Selbstgewißheit)» [Тугендхат, указ. соч., с.145], и что он, как замечает Хабермас, не смог, вопреки заявленной «деструкции», преодолеть солипсизма гуссерлевской трансцендентальной феноменологии, рассматривающей самость в качестве той единственной инстанции, которая «только и придает существующему его смысл» [см.: Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М., 2003, с.149-150]. В методологическом плане, здесь следует говорить об указании герменевтической ситуации в самой трансцендентальной структуре познания, сообщаемой принципиально полемичным характером понимания как способа бытия субъекта (см. интересные фрагменты книги Г.Фрида «Полемос Хайдеггера: от Бытия к Политике» http://hpsy.ru/public/x1487.htm). В § 63 подытоживается весь ход аналитической работы, предваряющий переход к теме темпоральности, и Dasein фиксируется как пред-структура фундаментально-онтологического обоснования знания: Dasein «в виду его собственной способности-быть-целым, поставлено в предвзятие; ведущее предусмотрение, идея экзистенции через прояснение наиболее своей бытийной способности достигла определенности; с конкретно разработанной бытийной структурой Dasein его онтологическое своеобразие, в противовес всему наличному стало так ясно, что предрешение об экзистенциальности Dasein обладает достаточной артикуляцией, чтобы уверенно руководить концептуальной разработкой экзистенциалов» [БВ, с.311]. Герменевтическая ситуация, обозначенная этими достижениями, состоит, согласно Хайдеггеру, в том, что «сущее, которое всегда суть мы сами, онтологически всего дальше», так как бытие Dasein в его наиболее ближайшем модусе падения (Verfallen) руководит обыденным толкованием и скрывает его собственные возможности понимания, «отказывая, тем самым, в адекватной базе направленной на это сущее онтологии» [там же]. Из этого следует, что задание этого сущего как заботы и решимости, то есть нормообразование в понимании его базовой динамической структуры через обобщение опыта усредненной повседневности, не является само собой разумеющимся, но должно обретаться «в противоходе» (im Gegenzug) к несобственным тенденциям самоистолкования человека, и как субъекта познания, и как субъекта действия. Таким образом, экзистенциальный трансцендентализм «Бытия и времени» заключается в том, что «онтическое дело» человеческого существования, рассматриваемое как взятая на себя возможность самоистолкования, включается в проект построения фундаментальной онтологии. Вместе с тем, этот проект сталкивается с серьезной трудностью, заключающейся в том, что остается неясным, каким образом мышление приходит к бытию в целом, если его основой является аналитика конечной экзистенции. Однако, если конкретизировать поставленный Хайдеггером «вопрос о бытии» и рассматривать хайдеггеровскую концепцию истины в эпистемологическом ключе – как соответствие понимания и смысла бытия человека, – то фундаментально-онтологический проект получает свое развитие в рамках проекта региональных онтологий. Поэтому, представленная в экзистенциальной аналитике структура человеческого существования может рассматриваться как пред-структура онтологического обоснования наук, по крайней мере, социально-гуманитарных. При этом, аналитическая работа обоснования подчиняется принципу герменевтического круга: находясь в предвзятии относительно целокупности элементов и способов человеческого бытия-в-мире, и руководствуясь усмотрением его собственной телеологии, исследователь осуществляет экспликацию пред-структуры в рамках науки, изучающей определенный регион человеческого существования, и благодаря этому, обосновывает онтологическую истинность своих выводов в процессе осмысления этого региона. М-да, получилась лекция… Ну, тогда спасибо за внимание. P.S. Нет, Павел, все-таки, трансцендентализм, в данном случае, – не Ultima ratio regum. Здесь только всё начинается… Я ж вам говорил: «…бесконечные пропасти, к недоступной весне» (точнее – не я, а Вертинский). Сообщение отредактировал Тарас - Mar 19 2009, 12:58 AM |
Текстовая версия | Сейчас: 30th April 2024 - 10:06 AM |