Смысловая аутентичность как онтологическая мера душевного здоровья личности
Здравствуйте, Гость ( Вход | Регистрация )
Смысловая аутентичность как онтологическая мера душевного здоровья личности
![]()
Отправлено
#1
|
|
Unregistered ![]() |
Тарас Денисенко
Смысловая аутентичность как онтологическая мера душевного здоровья личности Опубликовано в Философском журнале Phenomen.Ru 26.01.2009. Прямая ссылка: http://phenomen.ru/public/journal.php?article=64 Об авторе |
![]() ![]() ![]() |
Тарас |
![]()
Отправлено
#2
|
Старожил ![]() ![]() ![]() Группа: Advanced Users Сообщений: 147 Пол: Male ![]() |
Уважаемый Павел!
Должен отметить дельное отношение, которое Вы демонстрируете в своем отзыве на мою статью, и представленный в ней опыт. Я, может, и не привлекал бы к этому внимание, но последнее время дискуссии о статье на форуме как-то стали уходить от заявленной в ней тематики в сторону весьма «комплиментарного» обмена «любезностями» между автором и его оппонентами. Хотя Вы и написали в начале, что увидели в статье и в моих высказываниях на форуме «мнение психолога, ПОЛОЖИТЕЛЬНО относящегося к экзистенциализму», Ваш отзыв затрагивает нечто куда более весомое, чем мнение, и даже более весомое, чем мнение психолога, и даже психолога, рискнувшего отнестись к экзистенциализму (кстати, о своем отношении к экзистенциализму, а также, мнениям, точкам зрения и т.п., я недавно высказался в сообщении «Даше и ВСЕМ»). Затрагивается намерение, хотя, может быть, и не совсем намеренно с Вашей стороны. И, прежде всего, намерение это, как раз в том и состоит, чтобы развеять тот самый «словесный туман» «Бытия и времени», который по прошествии более чем 80-ти лет с момента ее выхода только еще более сгустился. Намерение также и в том, чтобы хайдеггеровский проект адаптировать в научной методологии, о чем я неоднократно высказывался. Попутно признаю, что выполнить всё это мне пока трудно, и эти самые «любезности» собственно и свидетельствуют, по большей части, об этом моем затруднении. Требуется какая-то другая, более серьезная стратегия, чтобы мои комментарии, а также видимые менторство и желчность некоторых моих высказываний не оставляли подозрения о каком-то дешевом пафосе, вроде «нас было трое: Хайдеггер, Франкл и я». Насколько мне удалось, если не найти этой стратегии, то, по крайней мере, упредить подобные подозрения, судите сами. Хотел бы начать с Вашего утверждения о том, что у Хайдеггера недостаточно внимания к самосознанию. Я бы уточнил, что в хайдеггеровском проекте периода «Бытия и времени» этого внимания ровно столько, сколько необходимо, чтобы продвинутся от классического трансцендентализма к трансцендентализму экзистенциальному. И поскольку – «экзистенциальному», то здесь не игнорируется возможность осмысления самосознания в его «САМОстоятельной причинности», но само это осмысление рассматривается как ВОЗМОЖНОСТЬ, «онтическое дело», взятое на себя вступившей в круг аналитического обоснования САМОстью (см.: БВ, § 63). А поскольку – «трансцендентализм», то опасения Гуссерля в «антропологизации» его проекта неоправданны. А значит, неоправданны, ставшие расхожими утверждения о том, что «Dasein» – простое переименование «Ego», только для того и произведенное, чтобы погрузить всё в напускное глубокомыслие или «парки бабьего лепетания». (Кстати, при всем уважении к К.А. Свасьяну, у меня вызывает недоумение эта его резкая оценка философии Хайдеггера, данная им сразу же после весьма проникновенных рассуждений о судьбе философии в связи с роковой для нее темой личности (Я), наиболее трагически воплощенной в опыте Штирнера и Ницше. См. интервью и лекцию Свасьяна в МГУ http://www.nietzsche.ru/read-253.php). Проблема же, как трансцендентальной, так и антропоцентрической (главным образом, экзистенциалистской) философии заключается в том, что онтологическая релевантность «основопонятий», в которых концептуализируется человеческое существование, остается не выясненной и, конечно, требующей выяснения. Относительно таких понятий, как субъект, душа, сознание, дух, личность, Хайдеггер замечает, что «их применению всегда сопутствует странное отсутствие потребности спросить о смысле означенного ими сущего», и далее подчеркивает: «Дело поэтому никак не в своеволии терминологии, если мы избегаем этих титулов» [БВ, с.46]. Стало быть, и не в том дело, что самосознание в качестве «САМОстоятельной причинности» отсутствует в онтологии Хайдеггера. А в том, что самой онтологии НЕТ! Особенно у Хайдеггера, пытающегося в «Бытии и времени» только зафиксировать человеческое существование как «онтически-онтологическое условие возможности всех онтологий» [там же, с.13]. Поэтому «экзистенциалы» не заменяют традиционные философские термины, но призваны прояснить или уточнить их онтологический смысл. И только для того, чтобы выявить формальную структуру экспликации этого смысла, в тексте «Бытия и времени» проводятся многочисленные терминологические противопоставления и отмежевания. Поэтому задача не в том, чтобы перевести редуктивные стрелочки с онтического на онтологическое, со «схватывания» на «захваченность» и т.д. В «Бытии и ничто» Сартр утверждал, что отмеченные в аналитике Dasein черты человеческого бытия имеют исключительно онтологический характер, в то время как факты науки или фактичность обыденного опыта имеют характер сугубо онтический, и что, таким образом, первые и вторые невозможно каким-либо образом связать в рамках хайдеггеровского подхода. По свидетельству Босса, Хайдеггер следующим образом комментировал эту рецепцию Dasein-аналитики: «Во всем том, что написал Сартр, нет ни слова правды. Более того, все до единой онтологические характерные черты какого-либо дела (Sache) всегда просматриваются только через онтически описываемые данности, так же и наоборот, все онтически воспринимаемые данности обосновываются в своих онтологических определениях и – поскольку они имеют место – пронизываются ими. Онтологические черты и онтические факты никогда не бывают оторваны друг от друга, а наоборот, постоянно захватывают друг друга» [Босс М. Влияние Мартина Хайдеггера на возникновение альтернативной психиатрии // Логос. М., 1994. № 5, с. 88]. Я согласен с Сартром в его определении самообмана (см. в статье), но его онтологизация ничто человеческого существования – это тоже самообман. И вот здесь мы как раз сталкиваемся с герменевтической ситуацией в понимании бытия человека, заключающейся в том, что наше Dasein «онтически не только близко или самое близкое – мы даже суть оно всегда сами», и вместе с тем, «оно онтологически самое далекое» и имеет «по своему способу быть тенденцию понимать свое бытие из того сущего, к которому оно по сути постоянно и ближайше относится, из “мира”» [БВ, с.15]. Далее, по пунктам и коротко (возможно даже несколько скомкано, но я итак слишком затянул с ответом на Ваш дельный отзыв). 1) К «ВСЕОБЩЕМУ анализу СТРУКТУРЫ чувств». В аналитике Dasein место истины, как раз возвращаясь к Аристотелю, в чувстве, «никогда не способном скрывать» [там же, с.33], и устанавливается. Это, что касается «СПЕКУЛЯТИВНОСТИ». Далее – к телеологичности чувств. Мир, к которому «ближайшее отнеслась» самость, и который, в виду ее «истинствования» как уже имеющейся способности быть посредством проекта понимания, встречается всегда как телеологически значимая структура, в конкретных ситуациях встречи выступает как нечто притягивающее, желаемое, интересное или, наоборот, безразличное, мешающее или угрожающее, словом, тем или иным образом ЗАТРАГИВАЮЩЕЕ БЫТИЕ САМОСТИ. И эта ее «затрагиваемость» (Angänglichkeit) окружающим миром выказывает себя в отдельных чувствах, эмоциональных состояниях, аффектах и т.п. Нет никакого «онтологического чувства» (тревоги ли, ужаса и пр.), как и «онтологической реакции». Здесь мы понимаем наш «предмет» онтически, как бытие в наличии, и если речь о чувствах, то «наличие» удостоверяется предметной отнесенностью чувств, причем, «отношение не возникает только вследствие действительного наличия объекта, но заключено в самом акте восприятия, будь то восприятие свободное от обмана или обманное» [Хайдеггер М. Основные проблемы феноменологии. СПб., 2001, с.76-77]. Онтологически же, мы спрашиваем, в каком смысле чувство выполняется в проектной структуре бытия самости. По ходу дела заметим, что проект понимания – это источник практических и теоретических отношений, и поскольку «теоретических», постольку оно – источник различий «онтического» и «онтологического». В этом смысле, понимание – не только «категория когнитивного, и осознанного мышления», просто потому, что быть – не только познавать и сознавать. А «неясную, неотчетливо осознаваемую практическую вовлеченность», прежде всего, следует понимать как неотчетливо артикулированную в речи (ср. речи «крепкого хозяйственника» Черномырдина). Так вот, чтобы выяснить в каком смысле чувство выполняется в экзистенциальном проекте требуется зафиксировать его исходную динамику, вот эту самую «САМОстоятельную причинность». Здесь и следует перейти к теме тревоги. 2) ТРЕВОГА связана с необходимостью осознать себя в мире. Но если самость определяется бытием в «совместном мире», то есть бытием в качестве исполнителя определенных, разделяемых с другими способов мировосприятия, поведения и деятельности, то осознать себя значит испытать ужас «бытия-не-по-себе» (das Nicht-zuhause-sein). Однако здесь не стоит вопроса куда бежать, просто потому, что от себя не убежишь, в связи с чем, онтологический бихевиоризм тревоги буквально понимает английские «to be» и «to have». Поэтому «тревога», «ужас» не будут означать отношения к чему-то грозному, испуга, паники, словом, состояний, имеющих или предполагающих предметный источник. Испытывая тревогу, самость обнаруживает отсутствие онтически очевидной основы собственного бытия-в-мире, когда окружающий мир как таковой, безотносительно к каким-либо локальным моментам его встречи как действия и реагирования, становится источником («от-чего») ужаса, превращаясь в неопределенное и лишенное значимости «ничто и нигде» (Nichts und Nirgends). Из этого следует: «Если соответственно в качестве от-чего ужаса выступает ничто, то есть мир как таковой, то этим сказано: перед чем ужасается ужас, есть само бытие-в-мире» [БВ, с.187]. То есть тревога испытывается в отношении своего бытия-в-мире как целостности, постоянно ускользающей, дробящейся и растворяющейся в бесчисленных фрагментациях, модусах и нюансах повседневного восприятия и понимания. Позитивное значение экзистенциальной тревоги Dasein состоит в том, что, обнаруживая онтическую (экзистентную) «ничтожность» САМОистолкования человека, она инициирует его экзистенциальное «могущество», возможную истинность его понимания бытия. От динамики перейдем к телеологии бытия самости в качестве КОГО, и в заключение вернемся к теме чувств. 3) Вопрос о КТО бытия самости. Когда я говорил, что не имеет смысла усердствовать в ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕ коллективной природы сознания, я совсем не подразумевал, что она устарела. Вообще, странное было бы утверждение. Может, Вы приписываете мне утверждение о том, что устарели теории, отмечающие ведущую роль коллективности в формировании личности? Но тогда тем более было бы абсурдно, так как устарели скорее теории, утверждающие обратное. Поэтому мне собственно и хотелось подчеркнуть, что коллективистские тезисы о природе сознания не нуждаются в защите от каких-то нападок, что, стало быть, не следует ломиться в открытую дверь. Более того, мое глубокое убеждение как раз в том и состоит, что эта дверь открыта и для «ПРИОБЩЕНИЯ коллективного сознания к "предпониманию" Хайдеггера». Это интересная перспектива, но пока я только ищу подступы к ее реализации. Здесь, опять таки, важно не допустить каких-то эклектических ходов, наподобие вот этих попыток узнать в наглядно-действенном сознании самость как «УМЕНИЕ быть». И уж тем более Боже упаси здесь от попыток открыть какие-то новые земли в топике подсознания, да еще намереваясь, при этом, поколебать представления «классической психологии». Было бы пол беды, когда такие опыты погубили самих этих энтузиастов, но ведь они омрачили бы светлую память и наследие таких великих умов ХХ в., как М.Хайдеггер и К.-Г.Юнг. Идти, как мне на данный момент кажется, надо от КОММУНИКАЦИИ. И прежде всего, разобраться с этим поверхностным слоем коллективной динамики, именуемым «das Man». Решающим, даже здесь, остается вопрос о КТО бытия самости. П.Рикëр пишет: «вопрос о Я остается формальным до тех пор, пока мы не раскроем целостное, диалектическое отношение между подлинным и неподлинным существованием. В этом смысле вопрос “кто?” относительно “тут-бытия” перерастает в вопрос о “способности-быть-самим-собой” в качестве целостности» [Рикëр П. Конфликт интерпретаций: Очерки о герменевтике. М., 1995, с.358]. То есть вопрос о КТО не апеллирует к какому-то солипсизму, персонализму, который противопоставляется коллективизму, так как «собственное бытие самости покоится не на отделившемся от людей исключительном статусе субъекта, но есть экзистентная модификация людей как сущностного экзистенциала» [БВ, с.130]. Аналитическая работа должна здесь заострить происходящую в самом существе человеческого существования полемику о том, как имеет быть самость в равновесной динамике собственного и несобственного (см. интересную статью Е.В. Борисова «Диалог как судьба. Со-бытие с другим в экзистенциальной аналитике М.Хайдеггера», а также другие статьи этого автора о подходе Хайдеггера здесь: http://tvfi.narod.ru/borisov.htm). И здесь важно, осуществляется ли, и если осуществляется, то как, забота о смысле. Соответственно, с помощью экзистенциального анализа динамических феноменов воли к смыслу, антиципации, оптимизирующей рефлексии и ситуативной интуиции смысла, фиксируется уникальная перспектива этой заботы. (Подчеркну, что это нисколько не против «буквы» Хайдеггера, тем более, если осмысливать его подход через экзистенциальный анализ Франкла.) Несобственная динамика осмысливается не как нечто загораживающее эту перспективу, препятствующее проявлению смысловой телеологии, но, точнее, как иррелевантное им. А насколько эта динамика становится препятствующей и отчуждающей зависит от нашего отношения к всевозможным деперсонализациям, составляющим наш социальный опыт. Отнимают они у нас нашу драгоценную личность, повергая нас в инфантильный ужас и заставляя отчаянно восклицать «ад – это другие!» (Сартр), или выступают необходимым условием пребывания в «среде», на фоне которой усматривается смысл. Тем самым, устанавливаются равноисходно присутствующие в здоровой и больной психике условия возможности КАК усмотрения и отчуждения смысла. И если взять вот эти Ваши вопросы о психотерапевтической работе с детерминацией, то, хотя речь здесь и идет о подсознании, дело не в том, чтобы что-то «извлечь», отреагировать и т.п. Подсознательная духовность, в данном случае, – не резервуар и не какая-то конспирологическая шкатулка, но глубинный инструмент, абсолютной исправностью которого никто из нас, особенно ныне живущих, не может похвастаться, и который в процессе психотерапевтической коммуникации должен быть настроен, чтобы более менее исправно выполнять свою оптимизирующую понимание функцию. И вот как раз чувства в связи с полемикой собственного и несобственного в бытии самости и должны выступить своеобразным материалом в психотерапевтической коммуникации. Например, чувства интереса, отвращения, самоутверждения, о которых Вы говорите. Во-первых, важны различия чувств и настроения, то есть: испытывать чувство интереса и интересоватьСЯ, вовлекать себя в что-то, быть чем-то захваченным; чувствовать себя в чем-то самоутвердившимся и самоутвердитСЯ в захваченности миром, именно «в миру», как Вы выразились, а не помимо него. Во-вторых, важно то, что, в разные моменты, к одному и тому же предмету человек может испытывать противоположные чувства. Так, например, за отвращением к чему-либо может последовать интерес к тому, что в нем отвратило, почему от этого так воротит и т.д., или, наоборот, можно заинтересовавшись вначале, отвратиться так, что не потребуется в дальнейшем никаких «что» и «почему». Так же и в отношениях с собой, в определенные моменты, человек будет чувствовать себя ПОЛНЫМ ничтожеством, даже во всех отношениях успешно самоутверждившись, а в другие моменты, и при определенных фрустрациях в самоутверждении, может проникнуться пониманием того, что «даже светлые подвиги – это только ступени в бесконечные пропасти, к недоступной весне». С уважением, Т. Денисенко. Сообщение отредактировал Тарас - Mar 15 2009, 12:20 PM |
![]() ![]() ![]() |
Текстовая версия | Сейчас: 7th February 2025 - 10:15 PM |