Тарас Денисенко
Смысловая аутентичность как онтологическая мера душевного здоровья личности

Опубликовано в Философском журнале Phenomen.Ru 26.01.2009.

Прямая ссылка: http://phenomen.ru/public/journal.php?article=64


Об авторе

Вероятно данная работа является ценным вкладом в изучение воздействия на механизм общественных отношений. Недостаток работы или наоборот ее достоинство является то, что многие выводы нельзя применять в общефилософских вопросах без знания функционирования механизма общественных отношений, а исключительно к как способ восстановления целостности личности в случае ее расстройства.

Уважаемый Евгений! Вот мои комментарии на Ваши замечания.
Если речь идет об "изучении воздействия" и "способе восстановления целостности личности в случае ее расстройства", то тем самым уже затрагивается технический аспект методологии психотерапии. Это отдельная тема, которую я надеюсь рассмотреть в будущей публикации. Конечно, и эта статья ориентирована на методологию психотерапии, но в ней акцентирован диагностический момент психотерапевтической коммуникации. Поскольку всякая терапия нацелена на устранение определенных недугов, требуется предварительно выяснить критерии, по которым определяются эти недуги, выявить предпосылки диагностики, и в соответствии с этим, уже осмысливать принципы и цели терапевтического воздействия.
Поэтому в данной статье поднимается старый, но не получивший до сих пор исчерпывающей проработки вопрос о границах нормы-патологии. И для меня, прежде всего, важен философско-методолгический аспект этого вопроса, причем, не в смысле сугубо теоретической рефлексии и критики, но в смысле возможности проследить взаимосвязь теоретической и прикладной методологии с точки зрения жизненной практики и выяснить их релевантность относительно смысла жизни. Онтологическая мера душевного здоровья и соответствующие принципы психотерапевтической методологии выясняются из доонтологического истока, или "пред-структуры понимания".
Это как раз касается применения выводов моей работы в решении общефилософских вопросов.
У меня эти вопросы формулируются в русле методологии, причем, с ориентацией не только на психопатологичекую и психотерапевтическую теорию и практику, но на онтологию человеческого существования. Другое дело, что Вы, насколько я понял, настаиваете на приоритете общественных отношений в осмыслении этой онтологии. В принципе, такой, марксистский постанов вопроса и актуален, и для меня лично глубоко не чужд. Но не менее важным и актуальным я считаю вопрос о личности, о который, надо признать, споткнулась марксистская традиция. Поэтому начинать, все-таки, надо с пред-структуры понимания бытия личности, а затем двигаться в сторону общественных отношений, интерсубъективной коммуникации и т.д. И здесь вовсе нет ни какого солипсизма, как полагает, например, Хабермас.
Во-первых, личность, в данном случае, – не просто индивидуум сам по себе, но субъект как основание наук о человеке. (У меня на "phenomen.ru" скоро должна выйти еще одна статья, в которой об этом подробнее говорится.)
Во-вторых, если подлинная забота (решимость), согласно Хайдеггеру, "уединяет", то тем самым лишь подчеркивается авторство субъектов как источников коммуникативной интеракции. И хотя уразумение смысла, о котором заботится самость, здесь и есть наисобственнейшая возможность "онтического дела" ее существования, зависящая только от нее, эта возможность не является, тем не менее, каким-то ее сугубо приватным предприятием, чем-то таким, по поводу чего она "себе на уме". Смысл преднаходится в "совместном мире", поэтому его уразумение и реализация должны, по всей видимости, осуществляться, преимущественно, в меру совместной решимости. То есть решимость коммуникативна по определению, будучи открытостью для понимания возможностей интерсубъективной коммуникации, на которой основываются общественные отношения и институции.
Поэтому "смысловая аутентичность" может рассматриваться не только как мера в понимании психических недугов, но и как, например, мера в осмыслении нормативных оснований политической науки и практики. Другое дело, что критерии, составляющие эту меру, не являются жесткими. В них принципиально не выполнима математическая точность. Человек может чувствовать себя вполне комфортно, и не заботясь о смысле жизни. Равно как и проявляя эту заботу, он может испытывать психологические проблемы. Но чтобы какая-то определенность все-таки была, я связываю свои критерии с личностной зрелостью и устанавливаю их, осмысливая духовное измерение психической динамики. Это очень важно в том смысле, что в социально-гуманитарных науках по поводу этого измерения, на данный момент, имеет место либо по инерции сохраняющийся скепсис, либо признаваемый методологически необходимым агностицизм, либо не понятно на чем основанные спекуляции.

Конечно, в выводах моей статьи больше перспективы, нежели решения. Но вот сегодня очень много говорится о развитии применительно к судьбе нашей страны в целом и отечественной науки в частности. И задача философско-методологического анализа здесь, по всей видимости, должна заключаться в выяснении онтологического смысла категории развития, соответственно, в разработке подхода в выявлении механизмов, делающих человека (и как субъекта социально-исторических процессов, и как субъекта познания) способным к развитию, а также, в сопутствующем осмыслении реальных экзистенциально-психологических барьеров. Без этой рефлексии разговоры о развитии ни к чему не приведут, и все, как это часто у нас бывает, спустится на тормозах.

Уважаемый, Тарас!
Вы совершенно напрасно отождествляете мои взгляды на общественные отношения с марксистскими взглядами. К.Маркс допустил генеральную ошибку в своей теории. По этому его ранние работы ни как не стыкуются с его поздними. Он вывел происхождение эксплуатации из семейных отношений, поставил в основу своих рассуждений человека как элемент возникновения системы государство, не нашел философского различия между государством и обществом. Вы же пытаетесь раскрыть категорию развитие все через того же человека, как и все остальные философы, включая К. Маркса. Но существуют две категории развития. Развитие государства (системы государство) и развитие человека в обществе. Последнее постоянно применяют в исследовании развития системы государство, что совершенно недопустимо. Я акцентировал ваше внимание на применение ваших исследований на человека в обществе, но не системы государство, а лишь как исследование воздействия на общественные отношения. Практически все общефилософские проблемы вытекают из попыток раскрыть именно систему государство, а раскрытие развития человека здесь актуально только в понимании механизма воздействия на механизм общественных отношений. В системе государство сталкиваются две заботы, две решимость как вы это выражаете. В действительности, если на это взглянуть глубже сталкиваются два права, предопределяющих столкновение двух воль. Двух не в смысле двоих индивидов, а представителей (не важно их количество) двух противоположных областей государства: области труда и области управления. Причем здесь мало приемлемо выражение забота. Но это дело вкуса. Ни какая решимость отдельно от решимости другого или как я утверждаю, права отдельно от права другого не существует. Это абсолютно неразрывное состояние. Из этой совокупности вытекает разность между волей каждого, образующие общую волю. Любая попытка рассмотреть это в отдельности всегда обречена на провал. Это доказала история. Недавно в публичной лекции доктор исторических наук Игорь Данилевский привел пример субъективности оценки взгляда каждого из нас на какое либо событие, в том числе и историческое. Он утверждал, что как бы мы объективно не пытались оценить то или иное явление оценка будет всегда субъективна. Так и в системе государство. Невозможно ее понять, не исследуя совокупность, не исследуя систему общественных отношений, систему права и рабочей силы. Именно из этой совокупности, из этих элементов общественных отношений исходит понимание нашего с вами бытия. Вот здесь и пригодилось бы исследование воздействия на каждого индивида в момент возникновения общественных отношений, отражающегося на общественных отношениях. Но при этом всегда надо понимать действие на каждого из нас системы государство, то есть права, его уровня в каждый исторический период. Казалось бы, мы сами создаем эти отношения, но при этом они всегда на нас воздействуют (предыдущие общественные отношения). Возник сей круговорот, с момента превращения членов стада в разумные существа, как подчеркнул здесь на сайте Павел Царев. Но вернемся к вашей работе.
Вы пишите: «Поэтому "смысловая аутентичность" может рассматриваться не только как мера в понимании психических недугов, но и как, например, мера в осмыслении нормативных оснований политической науки и практики. Другое дело, что критерии, составляющие эту меру, не являются жесткими. В них принципиально не выполнима математическая точность. Человек может чувствовать себя вполне комфортно, и не заботясь о смысле жизни. Равно как и проявляя эту заботу, он может испытывать психологические проблемы. Но чтобы какая-то определенность все-таки была, я связываю свои критерии с личностной зрелостью и устанавливаю их, осмысливая духовное измерение психической динамики. Это очень важно в том смысле, что в социально-гуманитарных науках по поводу этого измерения, на данный момент, имеет место либо по инерции сохраняющийся скепсис, либо признаваемый методологически необходимым агностицизм, либо не понятно на чем основанные спекуляции».
Действительно, смысловая определенность не только мера понимания, а главное мера раскрытия основ возникновения понимания. Но этот критерий необходимо применять с особой осторожностью, каждый раз сознавая абсолютную индивидуальность каждого. По этому попытка раскрывать сущность нашего бытия через зрелость личности обречена на провал. Вы ошибаетесь, утверждая о невозможности математических просчетов возникающих отношений между людьми. Главное надо понять, что брать за основу. Элементарная философия дает такую возможность. Можно просчитать не только уровень прав, но даже теневой капитал в государстве. Но главное, Элементарная философия показывает оптимальный путь развития общества в системе государство. Не подумайте, что Элементарная философия дает абсолютные знания о государстве и обществе. Дает только направления в их познании и возможность достаточно точно рассчитывать возможный результат принятых обществом решений, действий. Не способность социальных наук в их нынешнем состоянии раскрыть сущность развития общества в системе государства объясняется просто. За основу берется конкретный человек с его физико-биологической основой (пред-структуры понимания бытия, если я вас правильно понял), а не пространственные границы системы человек. В этом у нас принципиальные расхождения. Когда общество поймет и разберется, где возникает начало бытия, общество сможет развиться, продвинуться так далеко, что сейчас это кажется фантастикой. Кстати, пространственная граница право (разница прав) определяет общую волю как количественную категорию, а как качественная – общая воля возникает под воздействием все того же права (состоявшегося уровня прав) до момента возникновения общественных отношений, а также традиционных, религиозных, антирелигиозных, политических, идеологических и других воздействий. Но на границе этих воздействий существует вопрос о границах нормы-патологии, ранее сформированных предыдущими общественными отношениями и только общественными отношениями, формирующих волю индивида. По этому я и сообщил вам о границах рассмотрения и применения вашей статьи.
С уважением Евгений Волков.

Уважаемый Евгений! Думаю, все-таки, расхождения у нас с Вами не столь принципиальны. Как это часто бывает в современных дискуссиях, мы проецируем расхождения в частностях на полемику о началах или о тех же моментах "возникновения общественных отношений", "превращения членов стада в разумные существа". Кстати, не совсем понятно, что под этими моментами подразумевается. Где они исторически локализованы? Если это в широком в смысле эволюционизма говорится, то я считаю, как раз здесь следует усматривать одну из ошибок классической новоевропейской традиции. Разумеется, исправлять эту ошибку надо не в ущерб историчности, проектности человеческого бытия, и в эпистемологическом, и в онтологическом, и в жизненно-практическом отношении. То есть не в ущерб проекту Модерна в целом. (Наверно, здесь у нас с Вами будут расхождения, т.к. сама тема чрезвычайно полемична, и, возможно, "моменты" Вы понимаете шире, чем просто этапы эволюции.) И вот тут как раз аналитика Dasein и помогает. Мне кажется, что Вы не дооцениваете ее эвристического потенциала, который, впрочем, до сих пор, в целом не достаточно понят и не задействован в науке. "Забота" – универсальное понятие (причем здесь вкус?!). В то же время, это понятие добыто на дотеоретическом уровне. Будучи универсальным структурообразующим принципом человеческого бытия-в-мире, забота присуща нам всегда и везде, даже если мы не изъявляем желания заботиться о чем бы то ни было. Именно в этом смысле говорится: "от себя не убежишь". Поэтому забота лежит в основе ценностных отношений, интеракций и т.д., в том числе, и в основе права. Соответственно, этими отношениями конкретизируется проектирование смысла жизни. В противном случае (если бы не было заботы, как всегда уже имеющейся и несводимой к своим частным проявлениям заботы о смысле), не возможно было бы никакого воздействия на общественные отношения, а значит и вот этих самых различий субъекта труда и субъекта управления, общества и государства и т.д.

Теперь, по поводу критериев и методологии. Именно в силу того, что каждый из нас есть уникальный индивидуум, математический метод неприемлем. Причем, неприемлем к экспликации онтологической меры понимания, то есть меры понимания нормообразующих оснований. Это видно на примере все той же проблемы нормы-патологии, так как определение нормы оборачивается тогда парадоксом: среднестатистическим нормальным оказывается крайне редкое явление (при условии 10-ти оцениваемых параметров, "нормален" один индивидуум из 1024-х) вопреки исходному представлению о среднем нормальном как наличном у большинства. Я не специалист в области права, но, по всей видимости, и здесь с математическим методом, применяемым к пониманию основ правовой нормативности, возникнет аналогичная ситуация. Здесь, наверно, можно усмотреть еще один момент наших с Вами расхождений, которые, впрочем, обусловлены тем, что мы из разных наук и методологических парадигм смотрим на то, о чем говорим. Однако, что касается интерсубъективных отношений, во всем широком спектре их конкретных (онтических) модификаций, то я признаю, что в определенных случаях калькуляция решений и действий даже необходима.
Что касается "личностной зрелости", то здесь тоже не следует спешить с констатацией "провала". Надо проверять, а не пессимистически отмахиваться! Ведь именно здесь появляется возможность выяснить сущностную динамику "моментов возникновения" и обратные по отношению к ним процессы, а именно, то, каким образом человек, как существо разумное и политическое, отчуждает эти свои метафизические атрибуты? Фрейд показал, что человек, даже при биологической зрелости, может быть в чем-то инфантилен, Сартр показал, что при видимой моральной зрелости, человек подвержен самообману. Но, сопоставляя концепции Хайдеггера и Франкла, мы видим, что это лишь человек в его "несобственной" динамике, и что там, где Фрейд видел только "Оно" и "принцип удовольствия", а Сартр – "для-себя" как "ничто" и странным образом появляющееся из этого "ничего" "желание бытия", – там есть "тревога" как "подсознательная духовность" и источник "воли к смыслу", которые собственно и делают человека человеком, личностью, способной в ситуации поступка, коммуникации мобилизовать себя для уразумения смысла, реализовать понимание как свою экзистенциально-метафизическую мощь (Möglichsein). В этом – "зрелость", которая, конечно, не выполняется ни у кого в абсолюте.
Важнее же то, что я как раз тоже предлагаю свой проект "Элементарной философии", в которой четко фиксируются единство и различие универсального и индивидуального, субъективного и объективного, субъектного и объектного, теоретического (работа обоснования) и практического (разумеется, применительно к обществу, на государство пока не замахиваюсь ), соответственно, метафизики и методологии. Для этого я и обращаюсь к хайдеггеровской пред-структуре, которую ни в коем случае не следует отождествлять с "физико-биологической основой". Пред-структура как раз и представляет собой пространственно-темпоральую систему, в которой возникает понимание как проект, включающий "предвзятие"(Vorhabe) (здесь как раз уже начинаются предметные различия типа "физического", "биологического", "психического", "социального" и т.д.), "предусмотрение" (Vorsicht) смысловой телеологии того, относительно чего мы предвзяты, "предрешение" (Vorgriff), или концептуальные решения в уразумении усматриваемого смысла. Например, когда Вы говорите о том, что "общая воля возникает под воздействием все того же права (состоявшегося уровня прав) до момента возникновения общественных отношений", – это тоже определенный модус реализации пред-структуры понимания, в данном случае, в виде исследовательской редукции. То же касается и изложенного в моей статье опыта, разумеется, имеющего свои ограничения в применении. В статье, которая должна вскоре появится на сайте, я более обстоятельно излагаю свой проект. Ее выход по техническим причинам подзадержался, но вообще-то, она должна была выйти раньше "Смысловой аутентичности… ", которая уже развивает один из множества возможных путей реализации проекта.

Элементарная философия, как я это вижу, должна вести, так сказать, к "общему знаменателю" в понимании различных аспектов нормативности приемнительно к динамике (которую статистика также не способна зафиксировать) общественной жизни в ее связи с социально-гуманитарным знанием. В качестве такого знаменателя и выступает пред-структура, фундаментальным определением которой является забота. "Момент возникновения", в определяемой таким образом пред-структуре, понимается как "ситуативная интуиция", или "мгновение ока" (см.: примечание 13 моей статьи и ту часть текста, к которому оно относится). Есть уверенность, что при серьезном осмыслении динамики социально-исторического субъекта в намеченной таким образом перспективе момент истины станет не поводом для болтовни, но результатом осмысленных коммуникативных действий, стратегическим консенсусом, необходимым в развитии. И именно здесь появляется возможность преодолеть трагический раскол между метафизической надситуативностью и прагматическим ситуационизмом. Возможность выполнить то насущное требование, на которое в своих аналитических очерках указал С.Е. Кургинян, говоря о необходимости обнаруживать, в процессе полемики о судьбе развития в России и мире, "связь между актуальным (буквальным содержанием полемики) и фундаментальным (историософским, метафизическим) смыслом, прочитываемым за актуальностью», и параллельно этому разрабатывать "с колес", аппарат, позволяющий глубже понять нечто, волнующее нас всех. Причем нечто такое, что, не являясь злобой дня, действительно нас всех к себе притягивает" (см.: http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/08/780/21.html).
Конечно, на данном этапе, мой проект еще весьма сыроват. И в этом смысле также справедливы Ваши замечания о границах применения предлагаемого в статье подхода. Но, например, вот эта наша с Вами дискуссия и есть, по сути, продвижение, пусть бесконечно малое и проблематичное относительно своих результатов для каждого из нас, к моменту истины как решимости (= "мгновению ока"), которую мы, каждый в своей ситуации реализуем.

С уважением
Тарас Денисенко.

P.S. Да, забыл, вот еще интересное исследование по проблеме нормативности в политике: Ерохов И.А. Современные политические теории: кризис нормативности. М. Праксис, 2008.
В интернете только "Введение" (http://www.politizdat.ru/fragment/71/), но, возможно Вам знакома эта книга.

Уважаемый, Тарас!
Вы можете представить себе ситуацию, когда изучение атома происходило бы в опыте ударения стулом по столу. Расписывались бы сотни трактатов: как летят щепки, возможно гвозди, клей, в какой последовательности, с какой силой, как эти щепки отражаются от пола, как влияет ветер от раскрытой форточки и еще бы учитывались сотни, тысячи факторов. Но при этом в изучении атома человечество не продвинулось бы ни шаг. Точно такая ситуация в философии. Столько мудрых трактатов, написанных вполне искренне и очень одаренными людьми, гениальными людьми, но так и не сумевших раскрыть такие понятия как человек, общество, государство и вытекающие их них другие понятия. Спрашивается, почему не описаны эти понятия? А написаны тысячи, противоречащие друг другу. Все дело, как вы понимаете, в исходных данных для опыта. Почему то всегда берется для изучения человека, общества, государства индивид, личность, но не пространственные границы системы человек, не взаимосвязь пространственных границ индивидов. В этом вся штука. Только по этому за столько веков человечество не продвинулось ни на шаг. Вы упираете на понятие забота. Давайте рассмотрим его более внимательно как философскую категорию и как бытовую. По Хайдеггеру забота – бытие сущего, содержащего в себе три структурных моментов существования: устремление вперед, увенчивающееся страхом, заброшенность и забвение. То есть по Хайдеггеру забота есть вопрос бытия, а ее зов есть совесть. Видите как все накручено. В бытовом понимании забота есть помощь слабому, близкому человеку, а я добавлю, основанному на праве и обязанности. Если человек не чувствует в себе право позаботиться о ком-то, он никогда о другом не позаботится. Иногда это право выражается обязанностью, но в конечном итоге всегда имеет место совокупность права и обязанности, что и подразумевает понятие забота. Рассматривая бытовое понимание забота, видно даже не вооруженным философскими знаниями глазом, что имеет место отношения двух людей, двух групп людей, где один находится в неком подчиненном, зависимом положении по отношению к другому. Но всегда имеется связка двоих и более людей, стоящих на противоположных общественных или государственных позициях. У Хайдеггера определение заботы тоже выражает отношение между двумя людьми. но эти отношения так далеко скрыты в понимании, что это вероятно не понимал и сам Хайдеггер. По этому его определение ошибочно направлено на раскрытие личности, а не отношений двух индивидов. И такая направленность сыграла с Хайдеггером злую шутку. Привела его в лагерь нацистов. Будь он тогда в Советской России, с таким же успехом он был бы большевиком. Его личный страх отразился на его философском понимании бытия. (Мое личное мнение). Исследуя отношения между людьми, нельзя одновременно исследовать право и обязанность в одном человеке. Эти понятия в общественных отношениях раскладываются на разных индивидов. То есть абстрактная формула государства: право – рабочая сила, подразумевает право – обязанность. Но так как обязанность имеет материальное и математическое выражение через рабочую силу, то она остается в уме. С указанной вами книгой «кризис нормативности» Ерохова И.А я не знаком. Но прочитав введение на указанном вами сайте, она стала мне не интересна, так как имеет место «изучение атома в ходе опытов со стулом и столом». Кроме того в этой книги много недомыслия к сожалению, хотя ее писал безусловно одаренный человек.
Но вернемся к «нашим баранам». Вы заостряете вопрос о моменте возникновения разума человека, возникновения общественных отношений. Конечно в историческом смысле это интересно и в этом вопросе заложена нескончаемая полемика. Согласен с этим и согласен с тем, что никто и никогда не ответит на этот вопрос. Но нужно ли вообще это в философии? Как базис для всех наук о человеке и обществе, философия отвечает на совсем другой вопрос. Как найти математический метод познания человека, общества, государства? Математика оперирует цифрами. По этому возникновение общественных отношений – эта действительно историческая точка, в математическом смысле равная нулю, то есть мы ее принимаем за ноль. Начало отсчета совместных, разумных действий между людьми. Многие философы, и в первую очередь Христос предсказали окончание существования человека в системе насилия, в системе права. Но лучше об этом говорит марксизм, указывая как цель коммунизм на земле. То есть указана следующая точка развития человечества в системе права – коммунизм. Только не смешивайте цель и методы ее достижения. Цель да, методы нет. Сейчас слово коммунизм оболгано и именно благодаря методам его достижения, но кто бы и что ни говорили, общество развивается и в конечном итоге придет в иное не государственное состояние. Сумеет отказаться от права как основы своего существования. Это вторая точка отсчета, позволяющая математически просчитать общественные отношения, принимаемая за единицу. То есть весь путь развития общества в системе государства принимается за единицу. Вся фишка в том, что на заре возникновения общественных отношений в системе государство у двух индивидов были совершенно разные права. У тех, кто возвысился над другими была власть и 100% право на рабочую силу тех кто стоит инже их на социальной лестнице. У тех, кто был по другую сторону общественных отношений, тех кто подчинялся, то есть управляемую часть населения в государстве право на собственную рабочую силу равнялось нулю. В Элементарной философии я называю и тех и других областью управления и областью труда. Теперь представьте, что право выражает уровень зарплаты, уровень власти народа в государстве, уровень демократических свобод, хотя последнее выражение не корректно. Так как свобода есть конечное состояние человека вышедшего из системы власти, системы государства, системы права. Но с определением демократических в общем то приемлемо. Такой математический метод уже сейчас позволяет рассчитать уровень прав народа в государстве. Один из расчетов, я на сайте об этом писал, показал, что право пользования с 1851 года в России не только не выросло как в странах Европы, но и даже значительно упало, в некоторых случаях втрое. И такие расчеты имеют прикладное значение для развития идеологии и внутренней политики государства. Отсюда и философия становится прикладной, превращается в науку.
В своей работе я поднял вопрос о Хартии философского языка. Это не имеет ни какого отношения как здесь некоторые пишут к однозначности, а установление некого закона в отношении понимания нескольких основных понятий. Это помогло бы перевести философию в русло науки и позволило бы обществу лучше осознать свое бытие. Общественное принятие общеобязательных для всех некоторых понятий привело бы не только к фиксации динамики развития системы государство, в чем вы напрасно сомневаетесь, но в таких деталях как статистика навела бы существенный порядок. Уже сейчас достаточно изменить некоторые параметры статистического учета и исчезнет такое понятие как теневой капитал. Его просто не будет, так как он сразу же становится «светлым». Совершенно не надо для этого ни каких строгостей. Все просчитывается через формулу Х = 1 – У. Но на этом сайте не раскроешь. Надо писать кучу формул и расчетов. Вы хорошо сказали, что нужна «возможность преодолеть трагический раскол между метафизической надситуативностью и прагматическим ситуационизмом». Но если вы положите в основу все туже заботу результата вы не получите. В основе возникновения общественных отношений лежит право. Только через него можно разобраться в нашем бытие и преодолеть указанный вами раскол.
С уважением Евгений Волков

Уважаемый Евгений! Да, дело в исходных данных опыта. И именно поэтому – "герменевтика фактичности", для которой бытие сущего, выступающего предметом мысли, есть, прежде всего, факт, а не словесная форма или ее значение. В противном случае, анализ возможностей понимания бытия был бы похож "на попытку установить и изучить динамические свойства эфира, материи или же атомные процессы, предлагая грамматические рассуждения вместо необходимых физических экспериментов" (Хайдеггер М. Введение в метафизику. СПб., 1998, с.167).
Все правильно, надо не блуждать в круге аналитики, а рассматривать ее понятия (экзистенциалии) как основу для прояснения онтологического смысла категорий социально-гуманитарных наук. Не следует в экзистенциальной аналитике искать содержательно законченных дефиниций. Экзистенциалии должны прояснить всякие готовые концепты, концептуальные решения. Например, вот эту самую историческую топику "начала отсчета совместных разумных действий", "зари общественных отношений". Причем, прояснить не приходя, опять таки, к конечным дефинициям и заключениям, но, оставляя открытой возможность понимания для того, чтобы всякий раз оптимизировать его.
Я не испытываю особого скепсиса относительно "фиксации динамики развития системы государство" (я лишь говорил о границах своей компетенции), не отрицаю прикладного значения математического анализа и вполне разделяю Ваше оптимистическое умонастроение в отношении к будущему. Но одной статистики здесь явно не достаточно. Потому что одно дело "установление некого закона в отношении понимания нескольких основных понятий" и наведение порядка в статистической методологии, а другое, помочь обществу (или хотя бы одному человеку) "лучше осознать свое бытие". Потому что "принятие общеобязательных для всех понятий" – это большая метафизическая проблема даже для научного сообщества, не говоря уже об обществе в целом. Проблема "метафизики понимания", заключающаяся в том, что есть множество определений понятий, обозначающих человека и все то, что составляет его бытие, в том числе, пространственные характеристики этого бытия. И чтобы прийти к "общему знаменателю", требуется, помимо решения актуальных прикладных задач, осмыслить субъектность, метафизический топос которой есть "экстатическое <темпоральное> стояние в истине бытия" (Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993, с.201). Отталкиваясь от этого определения, мы не пускаемся в бесконечное философствование ради философствования, но предуготавливаем свершение своих поступков в широком смысле, в том числе, и в смысле концептуальных решений.

Что касается пресловутого "фашизма" Хайдеггера, то это как раз пример того, что решимость не застрахована от ошибок и что тем насущнее задача преуготовления. Также здесь хотелось бы сослаться на вышедшую в прошлом году книгу французского исследователя Ф.Федье "Хайдеггер: анатомия скандала" (во Франции вышла в 1988 как ответ на "псевдособытие", описанное в известной книге В.Фариаса "Хайдеггер и нацизм", вышедшей годом раньше), в которой представлен обстоятельный и исчерпывающий разбор всех недоразумений и откровенных инсинуаций, породивших этот демшизоидный жупел. Сложно сказать был бы Хайдеггер большевиком, живи он в России… В любом случае, не следует, как это делали Поппер, Хайек и прочая Арендт (которую кто-то, видимо державший свечку, записал в любовницы Хайдеггера, но которая в идеологическом плане испытала большее влияние либерала Ясперса), сваливать в одну кучу нацизм и коммунизм, чтобы потом сказать, что второй хуже ("тоталитарнее") первого.
Что касается того, что личный страх Хайдеггера отразился на его философском понимании бытия, так это с любым философом происходит. Философия – это, как не крути, своеобразная сублимация экзистенциальной тревоги. Причем, в этом нет ничего особенно печального, в том смысле, что здесь вовсе не подразумевается скептического релятивизма, утверждающего, что всякая добытая человеком истина есть не более чем субъективная проекция или артефакт его деятельности, и что, поэтому, все усилия его пытливого ума обречены на "круг в доказательстве". Тревога есть первичный опыт нашего включения в герменевтический круг (= пред-структуру понимания), в котором, конечно, можно и заблудиться, но который, будучи осмысленным как принцип онтологического обоснования, делает полученное знание открытым для возможной оптимизации в отношении его соответствия смыслу бытия. В этом суть хайдеггеровской метафизики понимания.
Тревога инициирует заботу и в метафизическом, и в обыденном смысле (как чувство права позаботиться о другом человеке). Важно правильно распорядится тревогой, соответственно, войти в круг понимания (в прикладном отношении, это, кстати, и есть задача экзистенциально-аналитической психотерапии). Конечно, относительно этого самого "правильно", трудно прийти к сугубо позитивному и непротиворечивому пониманию. Например, для меня не приемлем Ваш скепсис и пессимизм в отношении к "делу мысли" Хайдеггера, особенно, в моей оптимистической и прагматической рецепции. В свою очередь, Вы будете считать неприемлемой мою фобию перед тем фундаментальным значением, которое Вы приписываете математическому методу, а также, например, перед Ваши определением Христа как философа…
Но, главное, нет никакой пропасти между заботой и правом, как нет сущностного противоречия между христианством и коммунизмом. Человек только потому и вменяет себе право и обязанности, что он наделен заботой. Потому он и верует во второе пришествие или в светлое будущее. Другое дело, что не следует заполнять имеющийся все-таки зазор между христианством и коммунизмом вымороченными "концепциями". И главное также не запираться добровольно в разного рода культурных или интеллектуальных гетто, взаимно отчуждаясь посредством ярлыков (например, верующие и неверующие, позитивисты и постмодернисты) и "диагнозов" (соответственно, догматизм или нравственная патология).

Согласен с тем, что необходимо различать цели и методы достижения коммунизма. Репрессии, "уравниловка" и прочие атрибуты государства, а не только советской системы, в случае последней, были обусловлены исторической ситуацией. Пришли бы к власти не большевики, а другие силы, они, чтобы отстоять себя, вынуждены были бы аналогичным образом реагировать на вызовы этой ситуации. Гораздо важнее то, что раздающиеся сегодня в нашей стране призывы к покаянию – это провокация, основанная как раз на отождествлении целей и методов, а также нацизма и коммунизма. Когда эти призывы исходили от демшизоидов, это, по крайней мере, было понятно, но в последнее время они исходят от РПЦ, усугубляя разобщение, в то время как задача Церкви – примирять.
Выход – в государственном строительстве, а разговоры об отказе от государства и права преждевременны. И преждевременны они потому, что, одно дело, "заступающая решимость", другое, попытка представлять ее результат уже свершившимся, делать, как говорит Франкл, эффект от достижения цели предметом форсированного намерения, тем самым препятствуя этому достижению (это опять таки – к теме экзистенциально-аналитической психотерапии). Здесь тоже надо различать, чтобы оставлять открытой возможность понимания.
Феноменология – это, по преимуществу, опыт различий, который, конечно, может увести в "деконструкцию", но если исходить из пред-структуры понимания, причем, не как очередного конструкта или концепции синтетического априори, но как экзистенциально-метафизической основы, являющейся источником различий, конструкций и концепций, он даст положительные результаты. Соответственно, в методологии надо различать приоритеты. Пусть философия уточняет онтологический смысл научных понятий, а наука прислушивается и уточняет релевантность их применения относительно экзистенциальной фактичности. Чтобы не получалось так, что вот есть метод, и он работает, и этого достаточно для всеобщего счастья. Если "технические" наработки можно поставить на поток (ср., "постав" Хайдеггера), то еще не должно быть серьезного повода для того, чтобы констатировать означенную релевантность научных достижений.

С уважением
Тарас Денисенко.

Уважаемый, Тарас!
Вы соотносите искусство объяснения фактичности как тождество бытие сущего, предмет мысли, факт. Но это можно объяснить гораздо проще и доступнее как формулу бытия: причина  мысль  действие. И здесь нет ни какой топики, а конкретные рассуждения о (это главное) не природной системе, системе разумных отношений между людьми, то есть и в прошлом, и в настоящем, и еще в далеком будущем единственной системе, которую можно отождествлять со временем для природы, системой государство, то есть системой права. Вот видите, как по разному мы объясняем собственное понимание бытие. Вы опираетесь на Хайдеггера, а я вижу его очень слабую позицию в миропонимании и по этому не приемлю. Как бы пригодилась здесь Хартия философского языка. Одно дело выступать с опровержением установленной обществом какой то парадигмы, что вызывает ответные действия, сопротивление, борьбу и значит, возможность познать истинное значение и другое дело опровергать многочисленные, противоречивые определения многочисленных философов. Это как борьба с водой, бессмысленна и не продуктивна. Нужна установленная, узаконенная парадигма. Возьмите Хайдеггера и Сартра. И тот и другой «духовники» страха. И страх их опоясал так, что за этим страхом они не видят суть явлений. А если бы на тот период имелась бы какая-то утвержденная обществом парадигма, то утверждать свою парадигму страха им бы пришлось доказательно и в очень серьезном споре, опираясь на исторический и фактический материал. И не известно еще остановились бы они на своих рассуждениях или предали бы их забвению. А так как такого нет, то «выдал на гора» теорию страха и голова не болит. Думайте граждане. А из Хайдеггеровского понимания бытия не исходит ничего конструктивного и базисного. Нет математики, нет связи с логикой. Вы говорите о пользе философствования. Действительно если теория хоть одному человеку помогает, то уже она необходима обществу. Но ни как не философствование Хайдеггера, ни какая другая, которая опирается на личность, на индивида. Такой подход провальный и это доказала история. Такая философия ведет куда угодно, но не на путь оптимального развития общества. Мне приходилось в живую дискутировать с философами, обремененными высокими научными званиями. В основном защитившимся на марксизме. Так один д. ф.н. заявил на замечание о не соответствии у Маркса Критики Готской программы и Манифесту Коммунистической партии, что критика Готской программы это частный случай. Каково? Облеченные званиями, уже защитившиеся философы практически не могут отступить и взглянуть на мир другими глазами. Но в беседах со студентами последние в один голос голосуют своим пусть небольшим жизненным опытом выживания в этом мире за Элементарную философию. Она им очень быстро становится понятной. Вы сами признаете базисный характер философии. Признаете ее значение как луча, освещающего путь развития общества. И тем не менее выражаете скепсис по поводу фундаментального значения математического метода. Вероятно, вы забыли, что все философы мира мечтали увенчать свои теории математическим методом, да еще и основанном на логике. А Элементарная философия может себе позволить заявить, что базируется на математическом методе, выражающее количественную сторону права и на логике, определяющей качественную сторону права.
Вы пишите: «Но, главное, нет никакой пропасти между заботой и правом, как нет сущностного противоречия между христианством и коммунизмом». Это глубокое заблуждение. Забота не поддается математическому исчислению, право прекрасно вычисляется. Потому что в понятие забота входит право и обязанность, что взаимно исключают друг друга в исчислении как плюс и минус. По этому любая категория, не подлежащая математическому исчислению, не является и может являться базисной для философии. Не может быть ею по определению. Общество не может опираться в своем познании на пустоту. Это касается и категории тревога. Еще одна причуда Хайдеггера. И все из-за нарушения концептуального подхода к философии. Нельзя начинать осмысление общественных явлений с сущности человека как живой системы. Его проявления чувств есть следствие возникновения права. Они, чувства становятся пространственными границами человека не сами по себе, а вследствие каких либо свершающихся действий в системе права. Тем не менее, под воздействием права имеет место и тревога и забота и многие другие чувства человека включая страх. Но эти чувства в общественных отношениях действуют диаметрально противоположно, так всегда присутствуют два субъекта права: управитель и управляемый.. Общественные отношения, а только они являются основанием возникновения языка, чувств в следующей стадии общественных отношений сами начинают воздействовать на пространственные границы и участвовать в изменении качественных и количественных характеристик общественных отношений. По этому я говорю, что метод Хайдеггера есть добывание атома из опыта со столом и стулом.
Ваши политические взгляды мне понятны и я их тоже поддерживаю. То, что натворил Гайдар, отнял права у народа обществу еще предстоит осмыслить. Одно ясно. За несколько месяцев его управления, и в последующем поддержка принятого курса страна откатилась на такие рубежи, куда нас не могла загнать война с фашизмом. Действительно выход в государственном строительстве.
Но что вы будете строить без теории основанной на математике и логике. Может получиться еще худший Гайдар и только. Я совершенно серьезно вам говорю – если вы поймете механизм возникновения общественных отношений, то в дальнейшем независимо от любых причин, будь вы материалистом или идеалистом вы будете совершенно самостоятельно осмысливать возникающие события в государстве на основе математики и логики, увидите оптимальный путь развития государства, поймете всю ошибочность Хадеггеровской философии.
С уважением Евгений Волков

Уважаемый, Тарас!
Не могли бы Вы прокомментировать мои вопросы и ответы Павла Царева из темы «коллективное, общественное и индивидуальное сознание» в разделе мысли вслух. Мне очень интересно знать ваше мнение в этих вопросах. Итак:
Уважаемый, Павел!
Вернемся снова к формированию сознания. полагаю без этого нам не разобраться в таком глобальном вопросе как индивидуальное, коллективное и общественное сознаний и что они представляют в действительности, а ваше последнее сообщение позвольте ответить позднее.
Начнем поэтапно без доказательств, к которым мы еще вернемся.
Возьмем ситуацию, когда наступает переход из стада в разумный коллектив, племя.
1 Согласны ли вы, что без второго участника (участников) совместных действий, в том числе и воображаемого не родятся мысли. Да – нет.
2 согласны ли вы с тем, что человек в обществе, коллективе обладает пространственными границами: чувствами и рабочей силой. Да – нет.
3 согласны ли вы с тем, что под воздействием силы какого-то члена племени возникает новая система отношений членов племени. Да – нет.
4 согласны ли вы, что действия любого члена племени, коллектива индивидуальны, хотя могут быть совершенно идентичны действиям другого члена.
Давайте пока остановимся на этих вопросах и поищем точку взаимопонимания в вопросе возникновения сознания.
С уважением Евгений Волков.
Евгению! Понимаете, что существуют вопросы, на которые В ЗАДАННОМ ФОРМАТЕ (допустим: «да, нет») просто нельзя ответить. Например: «Зебра белая или чёрная?» или: «Какой запах у гордости: розы или сирени?». Это я грубо, чтобы были понятны мои примечания.
Вы: «Возьмем ситуацию, когда наступает переход из стада в разумный коллектив, племя». Это, в моих терминах – «стадное сознание» (в ОТЛИЧИЕ от коллективного!)? Отвечаю (на «стадное сознание»)
1. Да.
2. Эмоциями, а не чувствами (как, например, шимпанзе) – да. Рабочей силой – и да (будем говорить, как ЛЮБОЕ физическое тело – на «самосохранение»), и нет (посредством «через другое» (синергетика). И при чём здесь пространственные границы7
3. Новая СИСТЕМА отношений? – нет. СИСТЕМА- та же. Меняются элементы в системе.
4. В общем-то, ДЕЙСТВИЯ даже каждого муравья – его, так сказать, личные (кто же всё делает для муравейника, если не КАЖДЫЙ муравей)?
Итак, на три Ваших первых вопроса, я по-моему, ответил однозначно. Остаётся четвёртый вопрос. Судя по предыдущему Вашему сообщению, Вы не уяснили РАЗНИЦУ между инстинктами ЖИВОТНЫХ и условными рефлексами (тех же ЖИВОТНЫХ, но более продвинутых по ступеням эволюции). Инстинкты – это то в «психике», что проходит эволюционный отбор через, исключительно (или – в подавляющем проценте) НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ. Т.е. родился, например, крокодил с «такой-то психикой» и умер с такой же. УСЛОВНЫЕ РЕФЛЕКСЫ: это РАЗВИТИЕ психики ПРИ ЖИЗНИ того или иного животного путём как ОБУЧЕНИЯ, так и САМОобучения, по принципу: «всё, что меня не убивает – делает меня сильнее» (индивидуальный опыт на УРОВНЕ УСЛОВНЫХ РЕФЛЕКСОВ, корректирующий поведение особи)… Третья, так сказать, стадия: грубо говоря (хотя говорить такое вот так просто – НЕЛЬЗЯ!):
1) человек, это такая биологическая система, которая «научилась манипулировать ОБРАЗАМИ памяти ТАК, как и РУКАМИ. Ей (этой биологической системе) НЕ НАДО, например, перебегать с места на место, выбирая НАИБОЛЬШЕЕ соответствие ПРОШЛОГО опыта (условных рефлексов, «занесённых в память») со своим местоположением и окружающей средой; она (эта «биологическая система») проделывает это «в уме» (мысленно) и уже ПОЭТОМУ не является ПРОСТО биологической системой, потому как обладает мышлением: способностью оперировать НЕ САМИМИ предметами, а их ОБРАЗАМИ (образное мышление), СРЕДИ которых и ОБРАЗ того, КТО ОПЕРИРУЕТ;
2) она МОЖЕТ это делать целенаправленно, абстрагируясь от НЕПОСРЕДСТВЕННОЙ «включённости» в конкретную ситуацию (быть «выше» конкретики). Прим. и ПОЭТОМУ ей нужно иметь аппарат ТОРМОЖЕНИЯ условных рефлексов (чтобы было время подумать, а не бездумно следовать за ними).
Отсюда и следует ДВОЙСТВЕННОСТЬ деятельности человека и ДВОЙСТВЕННОСТЬ его природы: ОДИН И ТОТ ЖЕ взрослый человек, обладающий сложившимся сознанием, ОДНОВРЕМЕННО – и биологический организм, ВКЛЮЧЁННЫЙ в конкретику, и ОБРАЗ его, мыслящий (воспроизводящий, творящий) «образную» реальность, ОТЛИЧНУЮ от реальности конкретики, в которую он включён…
Поэтому и генезис становления человека есть процесс появления этой способности «двигать, изменять» образы памяти, и развития этой способности. Безусловно, этот генезис НЕ МОЖЕТ протекать без участия «стада», ПРЕОБРАЗУЮЩЕГОСЯ СОВМЕСТНО с его «элементами», в коллектив и далее – в общество. «Стадное сознание» - это, как раз, этап появления самого сознания, которого, в общем-то, ЕЩЁ нет НИ В КОМ из элементов стада, и НЕТ в самом, соответственно, стаде. Но оно, как бы, спорадически ВОЗНИКАЕТ в процессах коллективной, совместной деятельности: защита от хищников, поддерживание огня, постройка жилищ, загонная охота, путём возникновения необходимости постоянной КОРРЕКТИРОВКИ своей условнорефлекторной деятельности с условнорефлекторной деятельностью других (окриком или собственным действием). Эта корректировка, по сути, означает: соотнесение, согласование своего знания, как условнорефлекторного опыта, со знанием других. Согласование ЗНАНИЯ и есть, по сути, СО-ЗНАНИЕ не каждого ОТДЕЛЬНОГО индивида, но «стада», где «движущимися и изменяющимися (корректирующими себя) картинками (образами)» являются сами протолюди, так сказать, «во плоти и крови» («овеществлённое» сознание).
Естественно, что когда я говорю «стадное сознание», то имею ввиду этап спорадического образования этого сознания в «экстремальных» ситуациях, требующих коллективного действия. Таким образом, обезьянолюди (или даже – питекантропы?), по моему мнению, в обычной обстановке вели себя как обычные стадные животные, обладающие условными рефлексами, которые (т.е. – условные рефлексы) несомненно, ОТЛИЧАЛИСЬ у разных членов стада (ибо «обучение» даже в стаде НЕ ВЕДЁТСЯ одинаково всем стадом (есть «мамаша» со своим «статусом» в стаде, есть ЕЁ окружение и т.д.), но «вариативность» их различий однозначно ограничивалась ОДИНАКОВЫМИ для всех животных стада ИНСТИНКТАМИ (т.е. ОТСУТСТВИЕ ТОРМОЖЕНИЯ). Поэтому я и ответил на четвёртый Ваш вопрос, что В ОБЫЧНОЙ обстановке действия любого члена «племени» «индивидуальны» («индивидуально рефлекторны»). В КОЛЛЕКТИВНЫХ же действиях они СОГЛАСОВАНЫ (часть ОДНОГО коллективного действия, в котором они ПОДЧИНЕНЫ определённой ОДНОЙ цели и ИЗМЕНЯЮТСЯ, теряя «стушёвывая» свою вариативность – НИВЕЛИРУЮТСЯ). Поэтому, как время проявления тех или иных условнорефлекторных действий, так и их вид при коллективных действиях не ЕСТЬ «личными», «индивидуальными», которыми индивид волен пользоваться по своему усмотрению и когда ему угодно… И вот КАК мне однозначно Вам ответить: «да» или «нет»? Я даже не уверен, что правильно согласился с Вашим «человек обладает пространственными границами» чувствами, ибо «корректировка условных рефлексов» при коллективных действиях невозможна без чувства СОПЕРЕЖИВАНИЯ, а оно, по самоназванию не МОЖЕТ БЫТЬ ЛИЧНЫМ… И я Вам сразу сказал, что учёт эволюции чувств резко усложняет выяснение ТОГО, что я, единственно в рассмотренном аспекте хотел «довести» до Вашего сознания: «ставший» взрослый человек отдельно от общества НЕ ЕСТЬ ТОЛЬКО биологическим организмом. А Вы меня заставляете «лезть» в подробности теории антропогенеза ТОЛЬКО ДЛЯ ТОГО, чтобы объяснить Вам, что мои ответы на Ваши вопросы без знаний этой теории ничего не прояснят…
На всякий случай, отвечу на Ваши вопросы, имея ввиду КОЛЛЕКТИВНОЕ сознание:
1) нет.
2) Есть границы эгоистичных чувств и нет «протосоциальных» (сопереживание, сострадание, дружба, наконец или тот же патриотизм, хотя последнее – уже к общественному сознанию: как говорится: ВЕСЬ наш народ переполнен негодованием…)». Есть индивидуальное обладание «рабочей» силой, опять же, в физическом смысле, но пользование ей коллективное, исходя из коллективного сознания. Есть Неиндивидуальное обладание коллективного мышления (мышление, «данное» коллективом «в пользование»;
3) Так же, как и в «стадном сознании»;
4) Опять же, нет сомнений, что индивид сам производит действия, но исходя «мышлению, данному в пользование» (делаю то, что требует от меня коллективное сознание) и согласно своим физическим особенностям и умениям (например, ловкость, внимание и пр.).
5) Больше УПРОСТИТЬ свои ответы БЕЗ существенного искажения своей мысли я не могу.
6) С уважением. Павел.

Уважаемый Евгений! Все-таки, как я все больше убеждаюсь, при наличии каких-то общих, скажем, мировоззренческих, интуиций и мотиваций, мы с Вами ведем дискуссию, находясь в разных и во многом несоизмеримых парадигмах. Отсюда ряд недоразумений в Вашем понимании не только философии Хайдеггера (которая в высшей степени полемична, ибо затрагивает самый нерв философствования), но, главным образом, моей весьма, надо признать, нетривиальной рецепции его подхода в период «Бытия и времени».
У меня вовсе нет тождества бытия сущего, предмета мысли, факта. Есть различие:
сущее – вещи, принадлежащие определенным регионам, различие которых (регионов) обнаруживается уже в чувстве, которое, как «внятие» (νοείν) «никогда не способно скрывать» (догматизма в этом утверждении гораздо меньше, чем в Вашем варианте Элементарной mathesis universalis, утверждающей, что «любая категория, не подлежащая математическому исчислению, не является и <не> может являться базисной для философии»);
то, как сущее есть на самом деле. Похоже на кантовское различение чувственного опыта и вещей в себе, однако: «“За” феноменами феноменологии не стоит по их сути ничего другого, но пожалуй то, что призвано стать феноменом, может быть потаенным» [БВ, с.36]. Почему? Потому что это самое «на самом деле» бытия сущего есть фактичность его так-и-сяк-бытия, которая в разнообразии этого «так-и-сяк» явлена мыслящему субъекту. Последний не только мыслит, но и орудует, сосуществуя с другими, впадая в болтовню, любопытство, потому бытийствуя в высшей степени двусмысленно, немало ужасаясь этому (в статье это осмысливается как «опыт разрыва»), и либо переплавляя этот ужас в решимость и рискуя, либо успокаивая себя, но тем самым, усугубляя двусмысленность. И вот это так-и-сяк фактичности бытия самого мыслящего создает герменевтическую ситуацию в методологии науки, заключающуюся в том, что толкование «может черпать принадлежащую к толкуемому сущему концептуальность из него самого или же вгонять его в концепции, каким сущее по способу своего бытия противится» [там же, с. 150].
Поэтому следует различать онтический и онтологический уровни мышления для того, чтобы не смешивать онтологический (обоснование) и онтический (калькуляция, описание и т.д.) уровни методологии. Главным образом, моя позиция в том, чтобы качество не выводилось из количества. А для этого как раз можно и нужно «начинать осмысление общественных явлений с сущности человека как живой системы», в противном случае, мы ни за что никакой логики истории не поймем! Мне бы интересно было ознакомиться с текстом «Хартии философского языка», на которую Вы ссылаетесь, но, вообще-то, мой подход к философии как раз в высшей степени концептуален, и именно поэтому я усматриваю однобокость в Вашем детерминизме. Ведь вот на чем основываются эти утверждения: «проявления чувств есть следствие возникновения права», «чувства становятся пространственными границами человека не сами по себе, а вследствие каких либо свершающихся действий в системе права»?! Во-первых, чувства непространственны, из чего, однако, не следует, что понятия их обозначающие, являются пустыми, так как чувства относятся к пространственным предметам. То есть, во-вторых, чувства, хоть они сами по себе и непространственны, имеют место, и имеют место до того, чтобы стать следствием действий. Потому что, в-третьих, они чреваты проектом, а значит, содержат в себе причинность, альтернативную каузальной, а именно, телеологическую. Соответственно, имеет место динамика «разрыва» (см.: статью), которая определяет диалектическую логику как экзистенциального анализа, так и анализа математического. В этом смысле, верно, что «в понятие забота входит право и обязанность, что взаимно исключают друг друга в исчислении как плюс и минус» (вспоминается лекция Дугина «Опыт разрыва. Боль и число»; опубл. Дугин А. Философия традиции. М., 2002, с.403-459; т.ж., http://www.arcto.ru/modules.php?name=News&...le&sid=151).
В определенном случае, а именно, в случае конкретно-научного исследования, Ваш редукционизм и детерминизм необходимы, но не надо проецировать их на онтологию в целом. Там иного рода редукционизм и детерминизм работает. Вы говорите о логике истории, но почему-то решаете за историю, какой подход в понимании ее логики оптимален, а какой нет. И что касается Элементарной философии, то понятность должна основываться не только на «опыте выживания» (что сегодня, конечно, особенно актуально, и не только для студентов), но и на осмыслении историчности нашей жизни. Осмыслении, ориентированном конкретным жизненно-практическим вопросом о том, каков оптимальный путь преодоления «разрыва» в динамике социально-исторического субъекта.
Я развиваю хайдеггеровский подход в научной методологии, от которой Хайдеггер (и в этом я вижу его основную ошибку) дистанцировался. Не следует искать в его философии готовой «позиции в миропонимании». Нет там готовых решений и в методологическом аспекте, и в этом аспекте его подход надо доводить до ума. Этот опыт как раз таки и учит, что борьба с водной стихией может быть и осмысленной, и весьма продуктивной. Продолжая эту Вашу метафору, можно заметить, что, конечно, насчет поворота рек вспять трудно сказать, но вот плотины, гидроэлектростанции и т.п. представляют яркий пример такой продуктивности.
То есть у Хайдеггера как раз заявлена парадигма, хотя и не построена. Но не построена она в силу этой неистребимой инерции в понимании замысла, в силу того, что кроме экзистенциализма и трансцендентального солипсизма, или, как Вы говорите, «парадигмы страха», никто ничего не хочет видеть. Тогда, как, впрочем, и ныне, во-первых, каждый был занят своей парадигмой, во-вторых, построение парадигмы воспринималось не как проект, а как здесь-и-тепер-даёшь-на-гора. Тем не менее, парадигма была заявлена, и страх – это лишь один из ее элементов. И логика там есть, и даже математический формализм там можно найти. Не даром, профессура в шутку называла юного Хайдеггера «чуждым истории математиком». Если же серьезно, то формализм и концепция истины связаны у Хайдеггера все с той же заботой, которая, конечно же, не калькулируема, как не калькулируема (каким бы количеством рассуждения Вы меня не убеждали!) историчность.
С небольшими купюрами и изменениями приведу кусок из диссертации, которую я недавно защитил на филфаке МГУ. Вот Вам, кстати, пример защитившегося философа, который рекрутировался из науки и только о том и радеет, чтобы «взглянуть на мир другими глазами», или, как выразился П.Рикёр именно по поводу хайдеггеровского подхода, «перевоспитать наш глаз и переориентировать наш взгляд» (Рикëр П. Конфликт интерпретаций: Очерки о герменевтике. М., 1995, с.14).
Термин забота имеет у Хайдеггера онтическое (экзистентное) и онтологическое (экзистенциальное) значения, где первое подразумевает круг актуальных «забот» повседневности, а второе нацеливает на бытие-в-мире как возможность, являющуюся смыслом всех онтических определений этого термина. В соответствии с этим, происходит формализация онтического смысла заботы, причем, здесь она не сопряжена с чисто теоретическим обобщением, так как экзистенциально-онтологическое понятие заботы обретено в доонтологическом самоистолковании Dasein. В отличие от традиционной процедуры формализации, структурные характеристики Dasein (экзистенциалии) не лишаются содержания, но как раз обретают его. Будучи очищенными от предикативных определений и онтически пустыми (непредметными), они обретают, по Хайдеггеру, «свою особую онтологическую определенность и полноту» [БВ, с.200]. Это значит, что Dasein не просто время от времени заботится о чем-то, но само в своем существе есть забота. Поэтому, говоря о хайдеггеровской концепции истины, следует иметь в виду, что открытость получает бытийное осуществление в рамках динамической противоположности и взаимосвязи модусов собственности и несобственности бытия Dasein, равновесно составляющих априорную структуру заботы. Dasein «равноисходно существует в истине и неистине» [там же, с.223], следовательно, «уравнивание» истины и открытости (ср: Тугендхат Э. Хайдеггеровская идея истины // Исследования по феноменологии и философской герменевтике. Минск, 2001, с.142) имплицирует различение и противопоставление истины собственной и несобственной. Следует, таким образом, спрашивать о том, как осуществляется забота, и различать два уровня анализа оппозиции истина-заблуждение: уровень, на котором истина и заблуждение конституированы как соответствие и несоответствие вещи и мысли (классическая, или корреспондентная концепция истины), и уровень, на котором тематизируются трансцендентальные основания заблуждения, его укорененность в самой априорной конституции познания.
Тем самым, Хайдеггер указал проблемный характер когерентной концепции истины (соответствия знания имманентным характеристикам идеальной сферы в смысле классического трансцендентализма). Поэтому хайдеггеровский трансцендентализм отнюдь не сводится к тому, что он, по утверждению Тугендхата, «прочно связал философию субъективности с догматизмом достоверности самости (Selbstgewißheit)» [Тугендхат, указ. соч., с.145], и что он, как замечает Хабермас, не смог, вопреки заявленной «деструкции», преодолеть солипсизма гуссерлевской трансцендентальной феноменологии, рассматривающей самость в качестве той единственной инстанции, которая «только и придает существующему его смысл» [см.: Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М., 2003, с.149-150]. В методологическом плане, здесь следует говорить об указании герменевтической ситуации в самой трансцендентальной структуре познания, сообщаемой принципиально полемичным характером понимания как способа бытия субъекта (см. интересные фрагменты книги Г.Фрида «Полемос Хайдеггера: от Бытия к Политике» http://hpsy.ru/public/x1487.htm).
В соответствии с этим, обоснование истинности определяется в аналитике Dasein логикой герменевтического круга. В § 63 «Бытия и времени» (ключевой в методологической рецепции экзистенциальной аналитики параграф), констатируется факт введения человеческого существования в пред-структуру экзистенциально-аналитического наброска: Dasein «в виду его собственной способности-быть-целым, поставлено в предвзятие; ведущее предусмотрение, идея экзистенции через прояснение наиболее своей бытийной способности достигла определенности; с конкретно разработанной бытийной структурой Dasein его онтологическое своеобразие, в противовес всему наличному стало так ясно, что предрешение об экзистенциальности Dasein обладает достаточной артикуляцией, чтобы уверенно руководить концептуальной разработкой экзистенциалов» [БВ, с.311].
Герменевтическая ситуация, обозначенная этими достижениями, состоит, согласно Хайдеггеру, в том, что «сущее, которое всегда суть мы сами, онтологически всего дальше», так как бытие Dasein в его наиболее ближайшем модусе падения (Verfallen) руководит обыденным толкованием и скрывает его собственное бытие, «отказывая, тем самым, в адекватной базе направленной на это сущее онтологии» [там же]. Из этого следует, что задание этого сущего как заботы и решимости, то есть нормообразование в понимании его базовой динамической структуры через обобщение опыта усредненной повседневности, не является само собой разумеющимся, но должно обретаться «в противо-ходе к тенденции падающего онтически-онтологического истолкования» [там же].
Конец фрагмента диссертации.

То есть в высшей степени продуктивный синтез трансцендентализма и «философии жизни» (титул аналогичный, по ироничному выражению Хайдеггера, «ботанике растений»), вместе с возможностью преодоления раскола метафизики и прагматизма, может указать срединный путь между формализмом и интуиционизмом в философии математики. Конечно, математика нужна, но без того особого онтологического факультатива, какой мы находим в моем опыте методологической рецепции экзистенциальной аналитики, здесь не обойтись. В противном случае основания математики, как бы хорошо не «работал» ее аппарат, висят в воздухе, а значит последствия применения ее аппарата суть все тот же «постав», хоть и предсказуемый, но от того еще более ужасный, чем Е.Гайдар и его «команда».
Нужна система вроде гегелевской. Причем, система именно в виде факультатива, так как наука сегодня достаточно развита и самостоятельна, представляя собой «способ, притом решающий, каким для нас предстает все, что есть» [Хайдеггер М. Наука и осмысление // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993, с.239]. Однако, понятие «факультативного» выступает здесь в своем двояком значении (лат. facultas означает: возможность, удобный случай, но так же – способность, силу, дар, талант): возможности, реализующейся при определенных условиях, но, в то же время, возможности как сущностной способности, могущества, Möglichsein. Поэтому разработка этой системы должна быть коллективным проектом, тогда и не будет этих тупиков, с которыми столкнулось «дело мысли» Хайдеггера, будучи сугубо индивидуальным почином.

С уважением,
Тарас Денисенко.

P.S. Комменты на Вашу дискуссию с П.Царевым пришлю позже.

Евгений, Ваши вопросы – это такой тест на солипсизм. Это первое впечатление, но вообще, я не противник такого подхода, если его творчески, развивать, усложнять… То есть, есть нечто конкретное, от чего плясать, то бишь, разворачивать полемику, тот самый конструктивный «конфликт интерпретаций», о котором говорил П.Рикёр.
Ответы П.Царева – Да-Да-Нет-Да – вызывают известные реминисценции.
Если серьезно, то я это все вижу следующим образом. Вы предлагаете некую матрицу отношений индивид-коллектив, внутри которой выделены инварианты понимания этих отношений и соответствующих нормативных оппозиций. Как я понимаю, эта матрица призвана составить экспертные оценки. Но вот если сопоставить фиксируемую в ней динамику общественных отношений смыслу жизни, то возникают трудности, так как представление о всеобщей онтологической мере осмысленности жизни оказывается вне компетенции экспертов. В результате, мы неизбежно сталкиваемся здесь с герменевтической ситуацией, так как эксперты вряд ли будут едины даже в понимании нормообразующих оснований вот этой выделенной вами матрицы, о чем свидетельствуют, например, замечания П.Царева приведенные им в начале. Ничего плохого в этом нет, если направить всё в русло «конфликта интерпретаций».
Что касается эволюционизма и рефлексологии, фигурирующих в размышлениях Вашего визави, то надо заметить, что эта теория, претендуя на преодоление субъективизма, строится ведь на тех же «спорадически» возникающих «образах», которыми она оперирует, подгоняя под них «факты» наблюдения и организацию эксперимента. Но вот есть мир, который не сводим к «среде», и смысл, преднаходимый в этом мире, меняется, как замечает Франкл, со дня на день, от часа к часу. И для того, чтобы обнаружить этот смысл как «возможность на фоне действительности», проявив надситуативную активность, но оставаясь, при этом, включенным в конкретную ситуацию, недостаточно «аппарата торможения». Смысл должен быть найден в мгновение ока, и тут уж точно, как говорится, «не тормози!». Здесь собственно и обнаруживается разрыв, каузально-телеологический антагонизм, требующий привнесения в свои решения чего-то беспрецендентного, пусть и в бесконечно малых долях. То есть всегда оказывается недостаточно опыта, запечатленного в фило- и онто-генезе.
Как это в свое время пел Гребобор:
У каждого дома есть окна вверх,
Из каждой двери можно сделать шаг,
Но если твой путь впечатан мелом в асфальт,
Куда ты пойдешь, когда выпадет снег?

Можно сколько угодно усложнять систему организм-среда, огуманитаривая ее с помощью синергетики, но, чтобы не получалось «деконструкции», следовало бы осмыслить прежде этого систему субъект (в том числе, коллективный)-смысл (в том числе жизни общества). Закрепить эту систему в качестве факультатива научной мыли для отслеживания в ней герменевтических ситуаций.
И тут, возвращаясь к нашим с Вами «баранам», хотелось бы привести фрагмент из упомянутой мною в статье книги Б.С. Братуся «Аномалии личности», ярко иллюстрирующий герменевтическую ситуацию в понимании сущности человека как общественного существа, возможностей его калькуляции в этом качестве, а также, в осмыслении каузально-телеологического антагонизма в динамике его бытия.

Поскольку речь идет не о чем ином, как о человеке, то в представлениях о его «норме» мы должны исходить из понимания основной сущности человека, которая и делает его собственно человеком, отличая, отграничивая от других живых и обладающих психикой обитателей планеты. В наиболее общей форме сущность человека выражена К.Марксом в широко известном положении, согласно которому «в своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений». При развертывании, конкретизации этого тезиса необходимо учитывать несколько важных моментов. Во-первых, неоднократно подчеркнутую К.Марксом пагубность противопоставления человека, индивида, с одной стороны, и общества, общественных отношений — с другой. «Прежде всего,— писал он,— следует избегать того, чтобы снова противопоставлять «общество», как аб¬стракцию, индивиду. Индивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни — даже если оно и не выступает в непосредственной форме коллективного, совершаемого совместно с другими, про¬явления жизни,— является проявлением и утвержде¬нием общественной жизни». Человек, таким образом, находится не «вне», не «над», не «под», не «за», не «против» общества, он есть «общественное существо», есть всегда образ общества, более того, в пределе своем, родовой сущности — образ Человечества (мы остав¬ляем пока вопрос о том, каким может быть этот образ в каждом конкретном случае — искаженным или ясным, частичным или полным).
Другой момент, который следует подчеркнуть, может показаться чисто внешним, терминологическим, хотя на самом деле он имеет принципиальное значение для определения «норм» психического развития человека. В рукописи «Тезисы о Фейербахе» нет слов «совокуп¬ность всех», а стоит короткое французское слово «ан¬самбль», имеющее иной смысловой оттенок. На этот мо¬мент справедливо обращают внимание современные фи¬лософы (Л.П.Буева, М.С.Каган, А.Г.Мысливченко и др.), отмечая ненужность перевода этого слова, став¬шего интернациональным. Действительно, если сам К. Маркс использовал для тезисного, т. е. наиболее точ¬ного и краткого, выражения своих мыслей именно это, иноязычное для него, пишущего по-немецки, слово, то нет нужды и в переводе этого слова на русский язык» поскольку оно находится в равном отношении и к рус¬скому, и к немецкому языкам — в отношении ассими¬лированного, не требующего перевода иностранного слова, широко вошедшего в культурный обиход. Не стоило, быть может, говорить об этом подробно, если бы слово «ансамбль» в этом основополагающем тезисе было переведено в адекватном смысловом ключе. Меж¬ду тем слово «совокупность» далеко не синоним слова «ансамбль». Смысловым синонимическим рядом здесь являются скорее «слаженность», «соподчинешюсть», «содружество», «организованное единство» и т. п. Мы часто, например, слышим слово «ансамбль» в отно¬шении музыкальных коллективов, объединенных общей задачей исполнения музыки и достигающих выполнения этой задачи слаженными, соподчиненными, взаимодо¬полняющими, взаимооттеняющими друг друга усилия¬ми, подчиненными некоему единому замыслу. Чем более выражены эти свойства, тем в большей степени группа музыкантов представляет собой единый, сыгранный ансамбль. Если же названные свойства находятся в за¬чаточном состоянии или отсутствуют вовсе, то перед нами не ансамбль, а лишь совокупность всех находя¬щихся на сцене музыкантов. Можно, таким образом, сказать, что «совокупность всех» — это нижняя смыс¬ловая граница «ансамбля» или, напротив, его началь¬ная отправная точка, но никак не отражение сути по¬нятия.
Эта терминологическая неточность привела к целому ряду смысловых смещений не только в философском плане, но и в конкретно-психологическом. Последнее выразилось прежде всего в том, что, несмотря на столь частое цитирование Марксова тезиса о сущности чело¬века как совокупности всех общественных отношений, это положение не удалось убедительно связать с кон¬кретным представлением о психике, и прежде всего о высшем отражательном и интегративном ее уровне — личности. Основная трудность состояла в том, что ни¬какой конкретный человек не мог, разумеется, претен¬довать на воплощение всей совокупности общественных отношений, и уже по этому чисто арифметическому признаку конкретный человек непроходимой полосой от¬делялся от своей родовой сущности. «Могу ли я,— спрашивал, например, И.С.Кон,— не погрешив против истины, назвать себя совокупностью всех общественных отношений, когда сфера моей (и вашей, и любого кон¬кретного индивида) деятельности заведомо включает лишь незначительную часть этих отношений?». По¬нятно, что при такой постановке вопроса ответ может быть только отрицательным, а родовая сущность чело¬века в конечном счете — отделенной от жизнедеятель¬ности конкретного, живого, «грешного» человека. До¬стигнуть же приближения к этой сущности можно только путем увеличения числа реализуемых личностью отношений, т. е. опять же арифметическим путем:
чем больше будет этих отношений, тем ближе к родовой сущности. Отсюда, в частности, сведение понятия все¬стороннего развития личности к представлению о ее много- и разносторонности, задействованности в как можно более различных видах деятельности. (Понятно, что, согласно такому представлению, дилетант, овладев¬ший многими видами деятельности, имеет несомненное преимущество перед ученым, всю жизнь посвятившим решению одной узкой проблемы; первого исходя из арифметического подхода можно назвать все-, много-или разносторонне развитым, второго — развитым одно-или малосторонне.)
Чтобы избежать этих недоразумений, необходимо вернуться к двум отмеченным выше моментам рассма¬триваемой концепции. Во-первых, что человек всегда есть общественное существо, что он «живет миром». Во-вторых, сущность человека — не просто сумма, со¬вокупность, но сложный ансамбль общественных отно¬шений, т. е. их соподчинение, сопряженность, гармони¬ческое единство, иерархия. Таким образом, от родовой сущности каждый конкретный индивид отделен не ариф¬метически, не разностью (всегда, разумеется, удру¬чающе бесконечно большой) между совокупностью всех общественных отношений и количеством отношений, реально осуществляемых индивидом. Человек, как об¬щественное существо, изначально связан, исходит из этой сущности, он являет ее образ, хотя, как мы уже говорили, этот образ может быть весьма разным, в том числе и глубоко извращенным. При этом не само коли¬чество общественных отношений играет главенствующук» роль. Как верно заметил М.С.Каган, не «совокуп¬ность всех», а «ансамбль» предполагает объединение в человеческой сущности отнюдь не всех отношений, а только тех, которые способны персонифицироваться и интериоризироваться. Далее — эти персонифициро¬ванные и интериоризированные отношения не строятся по некоему установленному шаблону, не появляются сразу в виде готового предмета с заданными свойст¬вами, они всегда процесс, всегда движение. Человек «не стремится оставаться чем-то окончательно устано¬вившимся, а находится в абсолютном движении станов¬ления»,— писал К.Маркс. Поэтому нет такой итого¬вой совокупности всех отношений, которая определила, замкнула бы своим числом сущность человека, и задача исследования этой сущности, что особо подчеркивает Г.С.Батищев, должна состоять не в поисках какой-либо ее «собственной» конечной природы, а в объяснении того, каким образом и почему человек есть безмасштаб¬ное существо . Наконец, на что мы уже обращали вни¬мание, представление об ансамбле (в отличие от сово¬купности) подразумевает определенное сопряжение, соподчиненность его составляющих. Возникает, следо¬вательно, задача выделить основные линии этого ан¬самбля, его системообразующий фактор, задающий его «мелодию», его «движение становления», его иерархи¬ческое единство и гармонию.
Таким главным, системообразующим представ¬ляется способ отношения к самому человеку. К.Маркс писал: «Так как человеческая сущность является истин¬ной общественной связью людей, то люди в процессе деятельного осуществления своей сущности творят, производят человеческую общественную связь, общест¬венную сущность...» Эта связь, составляющая челове¬ческую сущность, и есть отношение человека к человеку. В применении к психологии об этом ярко и проникно¬венно сказал С.Л.Рубинштейн: «...первейшее из первых условий жизни человека — это другой человек. Отно¬шение к другому человеку, к людям составляет основ¬ную ткань человеческой жизни, ее сердцевину. «Сердце» человека все соткано из его человеческих отношений к другим людям; то, чего оно стоит, целиком определяет¬ся тем, к каким человеческим отношениям человек стремится, какие отношения к людям, к другому чело¬веку он способен устанавливать. Психологический ана¬лиз человеческой жизни, направленный на раскрытие отношений человека к другим людям, составляет ядро подлинно жизненной психологии. Здесь вместе с тем область «стыка» психологии с этикой».
Как всякий жизненный, живой процесс, отношение к человеку несет в себе некое исходное противоречие, борьбу противоположных возможностей и тенденций. Этими противоположно направленными возможно¬стями, векторами, тенденциями является, с одной сто¬роны, рассмотрение человека как самоценности, как непосредственно родового существа, а с другой — пони¬мание человека как средства, подчиненного внешней цели, как вещи, пусть даже особой и уникальной, но вещи среди других вещей. Это противоречие в понима¬нии человека проходит через всю историю человечества, которую в этом плане можно рассматривать как борьбу за свободу и достоинство, за признание родовой чело¬веческой сущности, против вещных отождествлений (раба — с орудием, крепостного — с собственностью, наемного рабочего — с производимой им технической операцией и т. п.).
Разумеется, те или иные вещные отношения, вещные цели будут всегда оставаться насущными—отсюда и постоянная проблема приведения их в соответствие с целями невещными. И это соответствие, если мы хотим развития человека именно как человека, может быть только одним — цели невещные должны в конечном счете обусловливать, подчинять цели вещные.

Братусь Б.С. Аномалии личности. М., 1988. С. 24-29.
http://ihtik.lib.ru/psychology_20sept2007/...ept2007_404.rar

Видите, «совокупность» или «ансамбль», казалось бы просто слова, flatus vocis, а какие серьезные последствия в виде «смысловых смещений».

С уважением,
Тарс Денисенко.

Уважаемый, Тарас!
Спасибо за содержательный ответ. Особенно спасибо за книгу Б.С. Братусь «Аномалия личности».
Я не специалист в области патологии личности, вообще медицины, но именно философия помогла мне самого себя излечить от неизлечимого по медицинским показаниям недуга. Я ходил на клюшках после аварии, врачи приговорили к такой жизни навсегда, но сейчас я практически забыл свои болячки. Исчезли остеохондроз и артрит, исчезли новообразования хрящевого характера в суставах и позвоночнике. На этом основании смею предположить иное толкование нормы и патологии. В книге «Аномалия личности» можно увидеть различные взгляды на норму и патологию. Но все эти взгляды опираются на два подхода к этой проблеме. Либо статистический, либо отвергающий такой подход. Наша с вами дискуссия, дискуссия с Павлом Царевым и книга «аномалия личности» натолкнула меня на мысль о необходимости иного подхода к норме патология. Вы сторонник развития общества через личность как первооснову возникновения сознания, Павел сторонник коллективного сознания как первоосновы, я придерживаюсь того, что первоначально сознание возникло по принципу отталкивания имеющихся у индивида образов действия и каких то звуковых, возможно примитивно вербальных символов от образов и символов другого индивида с последующим их синтезом. Без проникновения в сознание индивида сознания другого новые мысли не рождаются, не возникает комбинаторика образов. Все три теоретических начала возникновения сознания определяют различное понимание причин развития человека и общества. Какое из них правильное, позволяющее понять наше развитие покажет время, возможно, определимся в дискуссии.
Возьмем начало сознания у Павла. К. Кюль-ер говорил, что «в тот самый день, когда больше не будет полунормальных людей, цивилизованный мир погибнет, погибнет не от избытка мудрости, а от избытка посред¬ственности». Из книги «Аномалия личности». Замечательно сказано. То есть если бы существовало коллективное мышление цивилизованного мира просто бы не было. Но я хочу сказать о том, К. Кюль-ер разделил общество на полунормальных и нормальных, исключил какое либо понимание коллективного мышления. Но к кому необходимо отнести понятие полунормальный? Я полагаю к представителям власти, которые двигают общество, к гениям, новаторам и т.д.. Общество всегда к ним относится как к не похожим на остальных, всегда, как правило, их опасается и чаще всего подчиняется, следует за ними, принимает их мысли.
Если принимать ваше утверждение о первопричины сознания личности, то тогда исчезает движение мысли от одного индивида к другому, что противоречит логике. Такое движение было и всегда будет. Если же мыль остается в собственном сознании, не находя выхода, то на этом основании можно предположить возникает патология личности. Происходит нарушение отражения сознания в сознании другого по принципу теннисного шарика. Больной человек с расстроенным сознанием ищет опору своим мыслям в собственном сознании, а не в сознании других. По этому многие гении и страдают расстройством сознания не находя опоры в сознании других. Они не могут дать оценки своему сознанию, через сознание других в следствии более низкого уровня развития и по этому происходит раздвоение личности или еще что-то. Вероятно, объяснение психических расстройств можно искать и в этом направлении. Но вам виднее как специалисту. Я же исхожу из философского понимания возникновения сознания как возникновение синтеза отражающегося сознания других индивидов. Это дополнительное основание утверждать о ограниченной сфере применения вашей теории. Понимание возникновения сознания в борьбе, движении мысли от сознания одного к другому объясняет развитие общества с возможность описать такое развитие математически.
Но еще очень много дураков на свете, которые с пеной у рта будут доказывать, что применение математики не возможно, тогда как она уже применяется. Вы хорошо сказали, что нужна система. Но чтобы к ней прийти нужно разовраться с саомй системой нашего бытия, то есть в системе государство. В государстве существуют три сферы власти, основанные на праве собственности, праве распоряжения и праве пользования. Это представительная власть, исполнительная и муниципальная. В каждой из трех сфер государства существуют собственный математический метод исчисления уровня прав народа (нормальных). Я об этом писал. Не хочу повторяться. Если бы существовало коллективное или индивидуальное мышление система государство не смогла бы выделить собственные институты власти, государство бы не состояло из этих трех сфер, то есть не было бы разделение власти по ее видам. Но главное в системе государство, это развитие права в каждой из областей от области управления к области труда. То есть все тот же принцип тенниса, но уже в масштабах пространственных границ человека. Возникающие общественные отношения формируют движение права, его уровень, формируют качество власти. Маркс не увидел пространственные границы человека в общественных отношения, хотя об одной из них он указал - о рабочей силе. Но должного понимания ее значения в общественных отношениях не сделал. Отсюда и его нелюбовь к частной собственности. Но в конечном итоге частная собственность и есть элемент рабочая сила. Маркс писал: «В наиболее общей форме сущность человека есть совокупность всех общественных отношений». Это глубочайшее заблуждение Маркса. Человек не может быть совокупностью всех общественных отношений. Прежде всего он живая система. А в социальную систему он ступает своими пространственными границами. А вот совокупность пространственных границ всех участников общественных отношений и является совокупностью общественных отношений, которую уже можно просчитать. Ошибается и Г.С.Батищев заявив, сущность человека, и задача исследования этой сущности должны состоять не в поисках какой-либо ее «собственной» конечной природы, а в объяснении того, каким образом и почему человек есть безмасштаб¬ное существо. Человек как система всегда конечен, его пространственные границы также имеют начало и конец. Совокупность пространственных границ также ограничена и имеет масштаб равный системе государства. Мои слова вами же и подтверждаются словами С.Л.Рубинштейна: «...первейшее из первых условий жизни человека — это другой человек. Отно¬шение к другому человеку, к людям составляет основ¬ную ткань человеческой жизни, ее сердцевину. «Сердце» человека все соткано из его человеческих отношений к другим людям; то, чего оно стоит, целиком определяет¬ся тем, к каким человеческим отношениям человек стремится, какие отношения к людям, к другому чело¬веку он способен устанавливать». В основе всего находятся физические отношения между людьми, которые возникают только лишь благодаря мыслительным и чувственным процессам у человека.
Вы нашли у Хайдеггера то, что он сам упустил. Это замечательно. А то уж я принял было вас за фанатика Хайдеггера, не способного критически осмысливать его труды. Я уже писал вам, что вижу место ваших исследований в установлении механизма воздействия на механизм общественных отношений. Понимаю, что слово механизм не очень корректно, но другого пока не нахожу. Сам механизм общественных отношений мною описан. Необходимо установить, как на него воздействуют различные факторы, направляющие этот механизм, создающие ту неповторимость каждого государства, какую мы видим в действительности, о какой мы знаем из истории. Вот здесь возможно и пригодился бы ваш метод. Может быть, удастся найти то, что предшествует движению мысли в социальной системе, что порождает такое движение в живой системе. надеюсь такое различие вам понятно. Я считаю и от этого отталкиваюсь возникновение движения мысли в социальной системе, это является первоосновой. Но зарождение происходит первично в живой системе и здесь ваша правота. Я лишь призываю не переносить законы зарождения мысли в живой системе на социальную систему, там действуют другие законы. Вы пишите: «Нужна система вроде гегелевской. Причем, система именно в виде факультатива, так как наука сегодня достаточно развита и самостоятельна, представляя собой «способ, притом решающий, каким для нас предстает все, что есть» [Хайдеггер М. Наука и осмысление // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993, с.239]. Однако, понятие «факультативного» выступает здесь в своем двояком значении (лат. facultas означает: возможность, удобный случай, но так же – способность, силу, дар, талант): возможности, реализующейся при определенных условиях, но, в то же время, возможности как сущностной способности, могущества, Möglichsein. Поэтому разработка этой системы должна быть коллективным проектом, тогда и не будет этих тупиков, с которыми столкнулось «дело мысли» Хайдеггера, будучи сугубо индивидуальным почином».
Я тоже всегда призывал к коллективному способу разработки системы познания человека, общества, государства. Нужна классификация философии, классификация изучаемой системы, классификация изучаемых явлений, субъекта отношений, разложение системы познания на элементы. Нужно установить законы, которые действуют только в определенных условиях, и выработать собственные методы познания. И здесь без Элементарной философии не обойтись. С этой целью я посылаю вам по почте свою статью и в ней восстановленную электронную копию Элементарной философии. Я ее восстановил только недавно, ранее она мною была утеряна. Оставались только печатные издания.
С уважением Евгений Волков.

Здравствуйте, Евгений!
У меня тоже аналогичные проблемы со здоровьем были: после оскольчатых переломов пяточных костей и смещений в голеностопных суставах, ходил на костылях. Отделался, в конце концов, плоскостопием и артрозом. Былой гибкости, конечно, уже нет, и ноги быстрее устают, но жить можно. Ну и в будущем, конечно, врачи прогнозируют осложнения с хрящевыми тканями.
Это так, к слову об органических патологиях. Я в них тоже не спец, поскольку и у меня образование не медицинское. Но вот что касается психических патологий, да еще в связи со смысловой динамикой личности, то тут методы медицины не всегда релевантны. Если просто наблюдать и отслеживать симптомы, то, при желании, определенное поведение можно интерпретировать как патологическое, а можно в том же самом поведении увидеть проявление психологических особенностей личности, нечто характеризующее ее уникальность. Соответственно, либо мы должны объявить человека «сошедшей с ума обезьяной» (Ницше), либо видеть точку отсчета в понимании нормы в каждом отдельно взятом индивидууме. Здесь опять возникает герменевтическая ситуация, разумеется, в том качественно ином, нежели ситуация интерпретации текстов и культурных артефактов, смысле, который подразумевается «герменевтикой фактичности».
Кстати, в начале моей статьи в 5-м абзаце по тех. причинам отсутствовала часть 1-го предложения. Сейчас она уже присутствует и целиком предложение выглядит так: «Фрейд как-то сказал: "Когда кто-то спрашивает о смысле жизни – он болен". Однако, как замечает М. Босс: "то, что необходимая структура (человеческого существования – Т.Д.) состоит из понимания бытия, – это не теоретический постулат, а факт"». Это ключевой момент. Не просто сознание, о котором мы будем схоластические дискуссии отправлять на предмет того, само по себе оно существует или возникает из коммуникации, а понимание как исток нашего отношения к действительности и взаимоотношений. Неэлиминируемая фактичность понимания хорошо демонстрируется примером в книге «Расколотое "Я"» Р. Д. Лэнга: «Есть история про пациента, которого подвергли испытанию на детекторе лжи. Когда его спросили, не Наполеон ли он, тот ответил отрицательно. Детектор лжи зарегистрировал, что он солгал» (Лэнг Р. Расколотое «Я». М., СПб., 1995, с.29; т.ж.: http://lib.ru/PSIHO/LANG/raskol.txt). Если подходить к этому с точки зрения формальной логики – или истинно, или ложно (дизъюнкция), – то, получается, мы должны согласиться с абсурдным фактом, что перед нами Наполеон собственной персоной. Но дело в том, что, испытывая нарушение в самоидентификации, человек искренне убежден в том, что он Наполеон, Жириновский, или, например, как у Гоголя в «Записках сумасшедшего» – Фердинанд VIII, но в то же время, он ПОНИМАЕТ, что ему не поверят.
Здесь и интерактивность, на которой Вы настаиваете, и пример герменевтической ситуации. Зачем тогда так усердствовать в доказательстве коллективной природы сознания? Зачем отстаивать то, на что сегодня уже никто всерьез не покушается?! И зачем эти изыскания, откуда взялось сознание? Это все исходит от каких-то инертных людей, которые никак не могут выкарабкаться из классических научных стандартов. Они сначала думают, что все можно редуцировать, прокалькулировать, экспериментально верифицировать, но вот их вдруг осеняет, что сознание не элиминируется. И дальше они, оставаясь в рамках все той же методологии, начинают высчитывать, сколько весит сознание, что-то с придыханием лепетать о «душе». Детский сад, ей Богу!
Можно говорить о природе сознания, понимая ее как генезис. Это, конечно, хорошо, это – РАЗВИТИЕ, это противостоит статичной схоластической метафизике. Но природа, в данном случае, – это еще и видовая определенность существующего. (Например, человеческая природа как человечность человека.) И в чем тогда природа сознания, каковы его видовые свойства? Это интенциональность (и в этом смысле пространственность), настроенность (в которой коренится интенциональность), способность выступать в качестве каузальной силы в деятельности, наличие речи. Последнюю, конечно, можно, если угодно, определять как «вторую сигнальную систему», возникшую спорадически. Дескать, когда-то, человек, еще, по сути, не будучи таковым, как-то там ползал, мычал что-то вместе со своими сородичами, и каким-то образом (спорадически) домычался до СОЗНАНИЯ. Но все дело в том, что, прежде чем гипотетически рассуждать о «заре самозарождения» человека, сознания, общественных отношений и т.д., следует признать, что наука ведь тоже ВОЗНИКЛА. И возникла не спорадически, а как один из исторических проектов, и вместе со своим гипотетико-дедуктивным методом, антиномиями Канта, идеальными экспериментами Галилея, неизбывно несет в себе элементы архаического мышления, создавая свою мифологию (ср.: К. Хюбнер. Прогресс от мифа, через логос, к науке http://ihtik.lib.ru/philosbook_22dec2006/p...c2006_2898.rar). А значит, надо избавляться от этой дурацкой инерции воспринимать науку как истину в последней инстанции, а ее выводы как готовый продукт. В противном случае, ничего, кроме манипуляции сознанием и самообмана, не получается. Особенно это касается наук о человеке, и особенно – психологии. «Ученые подсчитали», «ученые обнаружили», и далее подсовывается какая-нибудь поведенческая или квазипсихоаналитическая дребедень, апеллирующая к любопытству das Man.
И вот когда мы говорим о сознании и предлагаем какие-то его модели, мы, в то же время, должны помнить, что сознание – это, прежде всего, абстрактное понятие. Подчеркну, что абстрактное понятие не следует путать с пустым понятием. Абстрактное понятие относится к некому выделенному (абстрагированному) сегменту реальности. В этом смысле, эмпирический факт – это тоже абстракция, ибо он, в действительности, не отделим от определенной ситуации и от того, кто о нем свидетельствует. (Вот где начинается «герменевтика фактичности» как средство против спекуляций.) Пустое понятие (также не следует путать с пустословием) есть сугубо интеллектуальный продукт, оно обозначает идеальный объект или идеальную модель реального объекта. Так вот, чтобы не гипостазировать абстракции и не путать идеальное с реальным, требуется прийти к архаичности сознания, не в смысле какой-то хтонической мути, предшествующей рациональному и собственно человеческому в человеке, но в буквальном смысле αρχή, первоначала. И если в качестве такового рассматривается личность, то это не означает замкнутого в себе солипсизма или персонализма, отстаивающего аутентичный образ человека перед обезличивающим позитивизмом. Всё это пройденный этап, так как позитивизм сам уже давно, усилиями Куна, Фейерабенда и др., убедился в необоснованности своей монополии на научность. Гораздо важнее, что на опыте постпозитивистской философии науки мы наблюдаем определенную «бифуркацию» в развитии научного знания. С одной стороны, «методологический анархизм», с другой, близкая мне позиция М. Полани, который утверждал: «Мы можем надеяться разработать систему понятий для обоснования знания любого типа лишь тогда, когда мы найдем простые формулировки для определения независимости и экзистенциальной обусловленности личностного знания» (Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. М., 1985. С. 252; т.ж. http://ihtik.lib.ru/philosbook_22dec2006/p...c2006_5033.rar).
Именно в такой перспективе появляется возможность решения поставленной Г.Г.Шпетом проблемы «собственника» сознания в связи с логикой научного мышления, для которой этот «собственник» все время предстает в качестве какого-то «анархического элемента» (см.: «Сознание и его собственник», п. 4, 2-й абз.; http://psylib.org.ua/books/shpet01/index.htm).

Странно, что Вы только теперь замечаете, что моя приверженность философии Хайдеггера не фанатична. Возможно, в моих рассуждениях присутствует определенный пафос, но все-таки, «земную жизнь пройдя до половины», да к тому же «остепенившись» в качестве кандидата фил. наук, я уже не в том умонастроении, когда, в силу естественного в юности максимализма и перфекционизма, превращают тот или иной философский опыт в символ веры, противопоставляя его всему и вся по принципу «тем хуже для действительности». И вполне усвоив парадоксальный исторический опыт философии, я отдаю себе отчет в том простом факте, что попытки неукоснительно следовать за тем или иным учением пагубно сказываются на судьбе его идей. Особенно это касается в высшей степени полемичного опыта таких философов, как Хайдеггер, Ницше, Маркс, Фрейд. Поэтому понимание как бытийное могущество, Möglichsein – это, в моей рецепции, не патетическая метафора, но возможность как facultas, которая в той или иной степени, также как и Ваша «рабочая сила», имеет место быть, и посредством которой каждый из нас «имеет быть» (zu sein hat) по отношению к миру и другим. То есть я лишь предлагаю вернуться к «Хайдеггеру-1» и адаптировать в научной методологии аналитику Dasein. В ней заложены все Элементы (ибо аналитика и есть разрешение того или иного существующего на элементы), которые надо четко зафиксировать и далее детально сопоставлять с регионами тех или иных наук, хотя бы социальных и гуманитарных. Например, со-существование (Mit-sein) как коммуникация в различных ее модусах, всегда осуществляемая по поводу смысла преднаходимого в мире, хотя, возможно, и отчуждающаяся от него, но, тем не менее, инициированная им. Можно сколько угодно полемизировать о природе сознания, элиминируется оно или нет, индивидуально оно в своей основе или коллективно, но вот сама эта полемика уже есть факт вовлеченности в коммуникацию по поводу смысла.
Еще раз замечу и подчеркну, что адаптируется аналитика не в качестве некой догматически постулированной системы, но как факультатив, к которому время от времени можно было бы обращаться для того, чтобы как раз не впадать в догматизм, и для того, чтобы отслеживать гипостазирование абстракций. А значит, – для того, чтобы прояснять онтологический смысл применяемых и создаваемых концептов. Например, Ваших «пространственных границ», «зарождения», «движения мысли» и т.п. Или вот эта дихотомия социальной и живой систем. Что, социальная – не живая что ли? Если имеется в виду, что не следует гипостазировать «социальное», «государственное» и т.п., превращая их в самодовлеющую и живущую своей собственной загадочной жизнью субстанцию, которая вызывает у кого-то навязчивые фобии, тогда понятно.
Кстати, за «Аномалии… » Б.С. Братуся это нам с Вами надо «ихтике» спасибо сказать . Вообще, замечательный сайт (http://ihtik.lib.ru/), там много чего можно скачать из научной и философской литературы. Что касается дихотомии нормы-патологии в связи с вопросами антропологии, коммуникации, эпистемологии, настоятельно рекомендую сборник работ Г. Бейтсона «Экология разума. Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии. М., 2000» (http://www.koob.ru/books/steps_to_an_ecology_of_mind.rar). Я сам не очень глубоко знаком с этими работами, но опыт чрезвычайно интересный.

С уважением,
Тарас Денисенко.

P.S. Вы говорили, что отправили мне по почте свои материалы. Я ничего не получил. Вот адрес: taras_denisenko@mail.ru

Уважаемый Тарас Денисенко. Прекрасная статья. Полный восторг. В духе фундаментальной академической науки. Если у меня возникнут психические проблемы - я знаю кому довериться (шутка).

Проблема Нормы и Патологии намертво связана с определением человеком понятия " Человеческого Здравого Смысла". Это определение отражает совокупность качеств человека, как явления природы в единствве с физическими, биологическими и психологическими проявлениями Человеческого Существа. Человеческий Здравый Смысл отражает Особость Роли исполняемой человеком в нише Мироздания, отведенной ему Естественными процессами развития природы и, в первую очередь, Эволюцией, 200-летие со дня рождения основателя идеи которой, Чарлза Дарвина, в феврале широко отмечала научная мировая общественность. В России я не заметил проведения юбилейных мероприятий-это наверно мои проблемы.

Если мы обопремся на эволюцию живых существ, как процесс самосовершенствования Адаптации животного мира к изменениям окружающей среды, то обнаружим на определенном этапе расщепление Здравого смысла Эволюции в достижении эффективной Адаптации на трансформацию генетического носителя информации живого существа, присущей всем видам животного мира планеты Земля и смене смысла достижения Эффективной Адаптации через Познание окружающего мира и накопление продуктов познания- Знания на биологических и физических носителях памяти в окружающей среде.

Другими словами, эволюция животного мира планеты земля сохранив Генетический код как основу Памяти для эффективной Адаптации живых явлений природы, придоставила Человеку возможность эффективной Адаптации через Познание окружающей человека природы и сейчас мир доступный человеческому Разуму только через возможности его Рецепции составляет 46 миллиардов световых лет. Отсюда Человеческий Разум -категория человеческого существа формирует огромное физическое пространство в котором порядок вещей определен особенностям человеческого Здравого Смысла.

Исходя из того, что любое явление природы понимается человеком из совокупности качеств, определяемых человеческим существом из воздействия на человеческий организм, мы можем сформулировать понимание явления природы или феномена природы с точки зрения человеческого Здравого смысла как Образа человеческого сознания отвечающего на вопрос "Что?" (денотация слова-символа Образа) и на вопрос "Для Чего?" (коннотация слова-символа Образа). Качества явления природы описывают его, отвечая нам на вопрос "Что?", а возможные предназначения качеств описываются ответами на вопрос "Для чего?". Из ответов на вопрос" Для чего?" выстраивается причинно -следственноые взаимоотношения явлений природы , которые своими всзаимосвязями определяют Ассоциации образов явлений природы, которые в рамках человеческого существа составляются в системы размышления , отвечая на вопрос "Почему?". Ответы на вопрос "Почему?" составляют Теории Мировоззрения, отвечающие Здравому Смыслу.

Это конструкция понимания явлению необходима для определения понятия Смысла Явления природы как Определенного качества, выделяемого из совокупного набора опредяющего существование явления природы и возможное реагирование в рамках определенных обстоятельств.
Вот это Определенное качество явления природы определяющее возможное реагирование при определенных обстоятельствах и можно определять как Суть или Смысл явления природы или основную предназначенность его при определенных обстоятельствах в соответствии с определением и качеств и обстоятельств в рамках Здравого Смысла присущего человеческому существу.

После того как мы определились со смыслом Сути или Смысла явления природы-категории в рамках человеческого Здравого Смысла. Исполнение или функция Исполнения Сути явления природы определяет Норму функциональной системы явления природы в определенных обстоятельствах его существования с позиций человеческого здравого смысла.

Сложность структуры явления природы определяет понятие его патологии как девиации проявлений составляющих качеств от Сути явления природы. Если совокупные качества определяются Здравым смыслом как соответствующие сути явление может быть рассмотренно как Нормальное или функционально и полноценная система исполняющая (кинетическая форма) или способная испонять (потенциальная форма) Суть своего существования. Потенциальная и кинетическая форма образа явления природы отражает Дуализм Человеческого Здравого Смысла-единство идеальной и материальной характеристик объективной реальности окружающей человеческое существо.

Степень выраженности девиации составляющих качеств от Сути явления определяет степень его патологии или аномальности поведения. Эти характеристики находятся в рамках определенного явления отправляющего определенную функцию в определенных условиях. Если явление не способно осуществлять основную свою предопределенность в определенных обстоятельствах, не соответствует её Сути, то такое явление перестает существоавать перходя в форму иного явления определенного иной Сутью.

Суть явления в рамках Человеческого Здравого Смысла опредеется конвенциональностью образа явления в определенном человеческом социуме и при максимально возможной для социума Конвенциниональности становится Истиной.

Дорогая Даша. Ваше откровение о Желании Знать как о Желании Кушать многого стоит и будет обидно, если это лишь декларация без реального чувства Голода.

«В соответствии с этим, в качестве исходных проблемных пунктов понимания меры душевного здоровья здесь выступили свобода и обусловленность в мотивации личности, ее сосуществование с другими и одиночество, ее отношение к смерти в связи с осмысленностью и утратой смысла ее жизни.»

Уважаемый Тарас Денисенко, предлагаю свои критические замечания по поводу Вашей статьи. (Поскольку цель любого обсуждения научной работы, на мой взгляд, как раз сводится к поиску критических замечаний). Содержание Вашей статьи выходит за рамки моей компетентности, поэтому не судите строго.

Мне всегда казалось, что к психотерапевтам добровольно обращаются люди (не будем брать во внимание случаи по решению суда), способные либо сформулировать свою проблему, либо осознающие некоторые нарушения во взаимодействии с другими людьми. И роль психотерапевта сводится к осознанию проблемы и ее решению в рамках уважения к его самости, а не к роли некого духовного наставника. Задача по выявлению меры, нормы душевного здоровья человека по уровню аутентичности понимания личностью своего бытия-в-мире – почти невыполнимая задача. Но не в связи с ее трудность. Все это напоминает агрессивную форму добра (и добра ли), например, в деятельности христианских миссионеров по психологической работе с туземцам или агрессивную политику Америки в навязывании демократических ценностей. Если бы Вам пришлось работать, скажем, с исламской девушкой (вполне психически адекватной и здоровой по меркам культуры ее места проживания), неужели бы Вы «лечили» ее с помощью понятия свободы и выбора? Между тем, именно такие нюансы отражаются в истинном понятии культуры во всем ее многообразии (культуры как нечто искусственное, надприродное). Само понятие аутентичности в практике психотерапевта мне не нравится, т.к. выступает угрозой инаковости, социально-культурного разнообразия. Даже если в некоторых людей, по их мнению, вселяются бесы или они встречаются с инопланетянами – меру их нормальности/ненормальности можно определить только изнутри той культуры, в которую они вовлечены. (гносеологический тезис Канта о ценностном суждении versus оценочного суждения и невозможности объективного познания). Тревога, страх, отношение к смерти, боязнь наказания – все это сдерживающие внешние факторы асоциальности. Ели всех от этого вылечить, тогда развалится само общество. Поэтому, на мой взгляд, понятие аутентичности в психотерапии можно применять только для неконфликтных, нежадных людей.

Тарас, я придумала удачный пример для иллюстрации своей мысли.
На соседнем форуме Шкуратова «Феномен настроение: пути к осмыслению» я говорила об эвристическом потенциале той или иной научной теории, которая проверяется эмпирическими исследованиями (в философии может быть заменена мысленным экспериментом) т.е. о верификации. Хайдеггер, Шкуратов говорили, что настроение определяет сущность человека. Шкуратов не спорил, что сущность человека - это то, что отделяет его от животных (видовая характеристика). Однако при верификации этой идеи я представила милую собачку, которая от жизни собачей стала кусачей, сменила свое настроение по отношению к бытию (ведь настроение нерационально и основано на переживании).

Для Вас, Тарас, я приготовила пример с Ренатой Литвиновой. Она обратилась к Вам с проблемой – ну, предположим, пожаловалась на журналистов и других людей, которые ее осмеивают. Она, предположим, от этого страдает. Как предложенная Вами психотерапевтическая методология, основанная на смысловой аутентичности позволит решить ее проблему без изменения ее уникальности? Как Вы себе это представляете в данной ситуации помощь «в соответствующем возможному смыслу бытия этой личности ключе». Не обладая абсолютной мимикрией, через пару таких пациентов надо будет лечит уже Вас.

Хотя Ваша статья мне очень понравилась.

Уважаемая Даша! Спасибо за Ваш отклик на мою, в высшей степени, полемичную статью. Должен обратить внимание на определенные недоразумения в Вашем понимании самих посылок моих изысканий.
Тревога, отношение к смерти, у меня, – не «сдерживающие внешние факторы», а факторы, инициирующие волю к смыслу. Поэтому не от них лечат, а ими! Насколько уместны здесь гомеопатические аналогии, судите сами из моих разъяснений.

Прежде всего, надо различать тревогу, как проявление заботы о смысле, и страх, как боязнь потери идентичности, в том или ином смысле. И почему, тогда, настроение нерационально? Оно ведь и рассматривается как сущность потому, что оно само всегда есть основание переживаний и интенциональности в целом, то есть интенциональности в связи с трансценденцией как отношением к иному или, онтологически, к себе и как к самости, и как к представителю человеческого вида.
Хайдеггер говорит: «Интенциональное устройство отношений Dasein есть именно онтологическое условие возможности всякой трансценденции. Трансценденция, трансцендирование принадлежит сущности того сущего, которое (на ее основе) экзистирует как интенциональное <…>. Интенциональность есть ratio cognoscendi трансценденции. Трансценденция же есть ratio essendi интенциональности в ее различных видах» [Основные проблемы феноменологии, с.83].
Поэтому даже собака от жизни собачей становится кусачей именно из настроения, т.к. «овладеваем настроением мы никогда не вненастроенно, но всегда из противонастроения» [БВ, с.136]. В случае же человека, настроение проектно. И дело здесь не в том, чтобы вновь подчеркивать превосходство человека. Если отличие человека усматривается в понимании бытия как проекте, то важнее вопрос о подлинности проекта, его осмысленности. Животное, в отличие от человека, не подвержено самообману, который возникает из присущего человеку увлечения своими рационализирующими грезами.
Поэтому же и аутентичность, у меня, – не некий догматически вменяемый эталон, но то, насколько наши переживания, мотивы соответствуют смыслу нашей жизни. Этот смысл есть трансценденция, обращенная в качестве жизненной задачи к каждому из нас в уникальной ситуации. Ситуации как проекта нашего существования в целом, и как его локальных моментов. То есть смысл есть уникальная трансценденция, в том числе и в культурном отношении, то есть в отношении встречи своего «жизненного мира». И важно тогда то, что личность не только «вовлечена» в культуру, но еще и творит ее, причем, творит не только в смысле каких-то авангардных решений, но и в смысле традиции, которую она воспроизводит в своем поведении, поступках, образе жизни. Соответственно, вопрос будет в том, насколько аутентично она это делает.

Таким образом, понятие аутентичности здесь гибкое, оно всегда проблематизируется для того, чтобы мы не увязли в этих дилеммах:
культурный релятивизм (который Вы отстаиваете, говоря, что меру нормальности/ненормальности людей можно определить только изнутри той культуры, в которую они вовлечены) или статистический редукционизм (основанный на das-Man-суррогатах все той же культурной среды),
психиатрический произвол (когда потенциально ненормальны все, но некоторые «нуждаются в помощи», а некоторые нет) или гуманистический персонализм (утверждение точки отсчета понимания нормы в каждой отдельно взятой личности, ее проекте).

Поэтому экзистенциальный анализ акцентирует способность личности трансцендировать фактичность своего существования в направлении его смысла, а значит, способность этой личности отнестись к себе и, возможно, тогда самой посмеяться над какими-то своими самоидентификациями (это касательно Вашего примера с Ренатой Литвиновой, и вообще, способности различать свой образ в том или ином культурном пространстве, например, медийном, и фактичность своего существования в перспективе его проекта).
Соответственно, надо преодолевать эту патогенную дилемму мимикрия или самость. Если человеческое существование определяется как «онтическое дело» (Хайдеггер), то суть не в том, чтобы отстаивать свою уникальность перед другими, а в том, чтобы прийти к уразумению уникального смысла, который, как говорит Франкл, изменяется со дня на день, от часа к часу. Требуется, чтобы мы не цеплялись за свою драгоценную личность, а сделали ее инструментом реализации смысла. Как раз в этом собственно и усматривается ее ценность и достоинство, соответственно, аутентичность ее существования как духовная зрелость. Важно здесь и то, что в психологической науке и практике по поводу духовного измерения психической реальности, как, впрочем, и по поводу нее самой, до сих пор, имеет место либо скепсис, либо признаваемый методологически необходимым агностицизм, либо не обоснованные спекуляции. У меня по этому поводу еще одна статья должна выйти на «Phenomen.Ru». Она по техническим причинам задерживается, но, вообще, должна была появиться раньше, так как в ней собственно принципы подхода реконструируются, а в данной статье эта реконструкция в сжатом виде изложена, и в ней уже развивается один из возможных прикладных аспектов этого подхода.

Вообще, Вы говорите о психотерапии, а это отдельный, уже технический, вопрос, который я надеюсь еще в одной статье разобрать (пока нет времени ее писать). Дело в том, что сегодня много каких-то «психотехник», которые намерены что-то исцелить, но не очень ясно, по-моему, представляют основания, по которым определяются психические недуги. Моя статья как раз и предлагает предварительно продумать эти основания. Более того, в ней нет готовых решений в виде каких-то диагностических ноу-хау. Для меня важен философско-методолгический аспект психодиагностики и психотерапии, причем, не в смысле сугубо теоретической рефлексии и критики, но в смысле возможности проследить взаимосвязь теоретической и прикладной методологии с точки зрения жизненной практики и выяснить их аутентичность относительно смысла жизни. Онтологическая мера душевного здоровья и соответствующие принципы психотерапевтической методологии выясняются из доонтологического истока.
То есть предлагается методологический факультатив (пред-структура) психологической практики, который должен сориентировать ее не на сиюминутный эффект (это, кстати, касается приемлемости гомеопатических аналогий), а на выработку у человека жизненной позиции. Ведь в любой культурной среде душевное здоровье не всегда может совпадать с личностной зрелостью, и как замечает Б.С. Братусь: «если говорить о тенденциях современного общества, то надо признать, что для все большего количества людей становится характерным именно этот диагноз: психически здоров, но личностно болен».
Слово диагноз, конечно, не очень здесь подходит, но в данном контексте его употребления догматизм и насильственность присутствуют ровно настолько, насколько они черпаются в самом призвании быть человеком.

С уважением, Т. Денисенко.

Уважаемый Фёдор! Благодарю за отзыв на мою статью.
Если в отзыве Даши я встретил критику модернистского универсализма, который она усмотрела в моих попытках определить критерии нормообразования, то у Вас, напротив, наблюдается одна из манифестаций проекта модерн, а именно, эволюционная теория, методологической основой которой выступает функционализм. Но что меня особенно привлекло в Вашем отзыве, так это захватывающий мифологический сюжет, который проглядывает за Вашим изложением своего подхода к теме и проблеме нормативности. Эволюция, Адаптация, Суть, Генетический код, Память, Разум, Рецепция – целый пантеон, а в центре – Здравый Смысл как герой этой драмы.

Подчеркну, что я не нахожу здесь какого-то диссонанса, ибо модерн – это, сегодня, гораздо шире, чем демифологизация и критика архаического мракобесия. Кстати, чем, на мой взгляд, и сильна теория Дарвина, так это как раз мифологическим полемизмом, который присутствует в учении о борьбе видов за среду своего обитания. Плохо только то, что сегодня эта теория как-то автоматически проецируется современным «политическим животным» на динамику своего бытия в целом.
Тем не менее, Дарвина я, не будучи приверженцем эволюционизма, но, в большей мере, дистанцируясь от разного рода замшелых консерваторов, ставлю в один ряд с такими великими представителями той особой, назовем ее условно полемической, парадигмы, как Гераклит, Гегель, Маркс, Ницше, Фрейд. В этот же ряд я ставлю Хабермаса с его «теорией коммуникации», и Хайдеггера, экзистенциальную аналитику которого я использую в своих философско-методологических изысканиях по нормативности.
Так вот, опираясь на эту аналитику, а также, экзистенциальный анализ Франкла, я ввожу в нашу мифологическую драму еще одного героя – Смысл Жизни.
Нормативность ставится у Вас в зависимость от исполнения «Сути явления» на основе Здравого смысла. Но вот, в Вашей «конструкции понимания», вопрос «Для чего?» как-то безвозвратно трансформируется в «Почему?». Тем не менее, прежде «реагирования в рамках определенных обстоятельств» есть активность, обусловленная Волей к смыслу. Последняя требует трансцендировать за рамки Здравого смысла, но не для того, чтобы патетически противостоять рутине повседневного существования подобно гетевскому Фаусту, который был ослеплен злой колдуньей по имени Забота за эту свою дерзость. Аналитика Хайдеггера нацелена на экзистенциальную архаичность (Primitivität) человека как первоначало (αρχή) всякого, как мифологического, так и поэтического, научного или обыденного, опыта. И обращение к этой архаичности, соответственно, экспликация пред-структуры понимания, призвано утвердить ситуативную релевантность здравого смысла благодаря Интуиции смысла жизни. Соответственно, осмысление истока нормообразования должно учитывать, что Суть исполняется в полемике, которая инициирована не нашим, возможно зарвавшимся и помрачившимся сознанием, но смыслом, преднаходимым в мире.

В статье я говорю о смысле жизни личности, но, определяя его как уникальную трансценденцию, подразумеваю под ним не просто какое-то ее сугубо приватное предприятие, по поводу которого эта личность «себе на уме», но возможность на фоне действительности (Франкл), а значит, такую возможность, реализация которой всегда зависти от совместной с другими решимости. Именно в такой перспективе уразумения динамики бытия личности или сообщества таковых момент истины становится не поводом для интеллектуальной болтовни, но результатом осмысленных решений и действий. И неизбывная драма нашего бытия, независимо от парадигмальных позиций в мировоззрении и науке, идеологических убеждений и религиозных верований, состоит тогда в том, что «Дуализм Человеческого Здравого Смысла» связан не только с единством и различием идеального и материального, но также, антагонизмом каузального (отвечающего на вопрос «Почему?») и телеологического (вопрос «Ради чего?») измерений мотивации, рефлективного и дорефлективного уровней самосознания, конвенциональных смыслов и смысла как уникального исторического вызова.

С уважением, Т.Денисенко.

P.S. (Даше) Чем же все-таки восхитила статья? Неужели только академическим стилем изложения и размахом, замешанным на некой экзистенциалистской романтике, приемлемой «только для неконфликтных, нежадных людей»? Если так, то почитайте повнимательней. Никакого экзистенциализма, но экзистенциальная аналитика, опыт различий, для которого важней конфликтность как неизбывная полемика в самом существе человеческой экзистенции (см. т.ж. мой ответ на форуме Фёдору). А те или иные «-измы» – это уже синтезы, которые часто проблематичны в своих основаниях, и которые должны быть критически осмыслены относительно своей онтологической релевантности как соответствия смыслу бытия сущего, вступающего предметом синтетических построений. Например, «экзистенциализм» Сартра, который в своем стремлении избавить проект личности от «самообмана» (тенденции выдать желаемое за действительное, субстанцию за экзистенцию), лишь сам впадает в него, уничтожая трансцендентность смысла и пытаясь вывести его из «желания бытия» как стремления заполнить постулированную «ничтожность».

Так что никакой романтики. Всё предельно прагматично, в том числе и в отношении психотерапии, где задача экзистенциального анализа не в том, чтобы эмпатировать бытие Ренатой Литвиновой, там, Владимиром Жириновским (или как Вы говорите, мимикрировать под это бытие) и пытаться что-то понять, когда может оказаться, что и понимать нечего, что человек фрустрирован относительно смысла, причем, независимо от того, страдает он от этого или нет.
И не в том задача, чтобы свести все к «лучшему пониманию» как некой психопатологической конспирологии, в которой экзистенциальные аналитики соревновались бы с психоаналитиками. Осуществляемое в таком, преимущественно рефлективном, ключе осмысление патогенных механизмов имеет весьма опосредованное отношение к смыслу как уникальной трансценденции. Возникает соответствующая трудность в понимании направленности аналитической работы в процессе коммуникации специалиста и его подопечного, а также, затрудняется осмысление динамики оптимизирующего эффекта как устранения или упреждения фрустрации смысла. По отношению к пациенту, аналитик должен соединить «личностную вовлеченность с непреодолимой дистанцией» (Ясперс), и его работа с уникальным проектом пациента всегда сопряжена с распределением компетенции: в чем, насколько, в какой момент ответствен аналитик, а в чем он должен возложить ответственность на пациента? Это основные вопросы аналитической работы, в которой аналитик не должен никого замещать для пациента, провоцировать у него излишнюю саморефлексию или «учить жизни» (последнее, не без оснований, приписывается критиками экзистенциальным психотерапевтическим подходам). Задача, поэтому, в том, чтобы привить пациенту в процессе психотерапевтической коммуникации способность находить тот оптимальный режим использования своего духовно-душевного потенциала, который позволит найти соразмерные ситуациям и преднаходимому в них смыслу решения, превратить те или иные жизненные трудности в мобилизующий ресурс. Оптимизирующая работа аналитика рассматривается тогда как сократический диалог, который, однако, переосмысливается таким образом, что ведущую роль в нем играет не платоническое созерцание универсальных сущностей, но аристотелевский фронезис (практическая мудрость), нацеленный на уникальный смысл как «интенциональный референт» проблемных ситуаций пациента.

С уважением, Т. Денисенко.

Если Предметом рассуждения принять "Опыт различий, для которого важней Конфликтность изначально присущая человеческому существу", то Опыт Конфликтности отражает лишь Часть всеобщего определения Тождественности-Тожденственности, как определение момента Инициации к реализации Паттерна Действия.

Конфликтность или сопоставление диаметрально противоположного приводит лишь к разрущению системы, определяющей явление (Закон Единства и Борьбы противоположностей не работает при определении Конфликта).

Если представить определение Тождественности, как сложный процесс Идентификации информационного импульса Инициации реализации Паттерна поведения, то эта идентификация оценивает Конгруэнтность, Похожесть или Непохожесть характеристик Импульса и его соответствия Инициации Паттерна.

Отсюда Поведение любого явления природы и человеческого существа есть реагирование на определение Тождественности Информационного импульса окружающей среды Инициации реализации Паттерна поведения, присущего и заложенного в качествах явления Природы.

Конфликтность предполагает Деструкцию системы явления природы,
Тождественности от полной Идентичности до определения Непохожестви предполагает трансформацию внутренней структуры явления природы и трансформация его Памяти.

Уважаемый Фёдор, я вовсе не утверждаю, что «Конфликтность изначально присуща человеческому существу». Моя мысль в том, что путь к тождеству, и в онтологическом, и в гносеологическом, и в жизненно-практическом смысле, необходимо лежит через осознание и проблематизацию способов своей самоидентификации. Если человек определяетСЯ как мера существования/несуществования вещей, то требуется прежде определить эту меру. Вот здесь-то и начинается конфликт, который должен пониматься (позволю себе автоцитату, так как у Вас моя мысль была искажена) «как неизбывная полемика в самом существе человека». То есть экзистенциальная аналитика – это, помимо прочего, своеобразная конфликтология, в которой фиксируется «конфликт интерпретаций», но не в текстуальном смысле, а в смысле «герменевтики фактичности», опыта самоистолкования.

Насколько я понял, в Ваших сложных построениях высказывается простая мысль, что субъект ищет в явлениях показатели тождественности объекта, и не найдя, заключает о деструктивных процессах в нем. Но здесь ведь может иметь место и та банальная ситуация, при которой разруха в головах проецируется на мир. И дело здесь не столько в констатации патологии, ее классификации и соответствующей терапии. Может, и патологии-то в классическом смысле здесь нет, а просто головы увлеклись явлениями, классификациями, и упустили смысл, который не таится за явлениями в качестве каузального «Х», требующего некого герменевтико-конспирологического вмешательства, но есть ЭНТЕЛЕХИЯ, а значит, САМ ЯВЛЕН таким образом, что герменевтическим ключом к нему будет ПРОЕКТ, то есть личность, и как субъект познания, и как субъект действия.
Тогда, разумеется: «Опыт Конфликтности отражает лишь Часть всеобщего определения Тождественности-Тожденственности, как определение момента Инициации к реализации Паттерна Действия». И если инициирующим источником являетСЯ смысл в означенном способе его понимания, то полемический экстремум конфликта заключается в антагонизме Тождественности-Тожденственности и Тождественности-Конструкции.
Главное не соскользнуть здесь в деконструкцию, то есть, не перепутать и не отождествить первое и второе.

Мне посчастливилось дотронутся рукой до изразцового кирпича из стены Ворот Иштар Древнего Вавилона, построенного около 2300 лет до н.э. Легенды Иштар из культа Мордука за много тысяч лет предшествовали богу Иудеев, Христиан и Мусульман.

Мифы, Легенды, Верования, Технологии шумеров и аккадцев, понятия Времени вавилонян, восходящие к мировозрению шумеров всй многообразие наполнявшее и наполняющее духовную жизнь цивилизованных людей земли и КИРПИЧ т.е. Его величество Кирпич. В нем нет ничего кроме того, что он Кирпич, как итальянская штуковина и Кремлевской стены, как кирпич из стены моего дома. Кирпич он и есть Кирпич хоть в Вавилоне, хоть в Москве, хоть в Краснодаре, Ньюорке или Лондоне.

В моей терминалогии понятия выступают в образе такого "Кирпича"-вы их можете "Потрогать".

Сознание- функциональная система интеграции и адаптации организма, которая пожтапно теряет свои функции по мере потери сознания или впадения в Кому, что с полной отчетливостью фиксируется по научной шкале потери сознания -Комы -Glazgo Coma Scale-GCS. Вы можете ежедневно присутствовать и потрогать этот "Кирпич" на обходах врачей в нейрореанимации.

Эволюция -природный процесс во исполнение единой цели.
Эволюция живой природы как процесс сохранения и видовживых существ в адаптации их к окружающей среде.
Дарвинизм-Эволюция на принципах Естественного отбора.

Генетический код как химическая структура двойной спирали ДНК, несущая информацию о качествах живого существа.

Не буду перичислять весь словарь, описывающий Кирпичи моей концепции, остановлюсь только на Кирпиче, описывающем Суть.
Да, каюсь, это понятие сформулировал я.

Я признаю Суть, как определяемое человеком из воздействия на него, Качества природы, из совокупности Качеств определяющих природное явление, Потенциально и Кинетически способное отражать, определяемое человеком , реагирование явления природы в определенных, определяемых человеком, обстоятельствах своего существования. Я могу дотронутся и до этого кирпича предположив его отсутствие с отсутствием человека Определяющего Качества Воздействия на свой человеческий организм-Нет человеческого организма -нет качеств и нет явлений природы, как нет и Кирпича понятия Сути явления природы.

Я удаляю "Эмаль мифорлогии" с израсцовой поверхности вавилонского кирпича, оставляя Кирпич контента самого -по себе для строительства научной философской концепции мировозрения нашего времени.

Тем не менее, прежде «реагирования в рамках определенных обстоятельств» есть активность, обусловленная Волей к смыслу. Последняя требует трансцендировать за рамки Здравого смысла, но не для того, чтобы патетически противостоять рутине повседневного существования.....

Определяя эволюцию как, определяемый человеком, природный процесс достижения, определенной человеком, Цели, я вижу Смысл явления как формулирование человеком присущей явлению Сути
Явления. Таким Образом если Смысл явления выступает как категория Оценки явления человеческим сознанием,то Суть Явления представляется определяемым человеком ведущим качеством явления природы в определенных обстоятельствах своего существования. Отсюда Смысл придаваемый Явлению природы не всегда совпадает с Сутью явления природы, зависящей от уровня знания человека о природном явлении.
Смысл, который придавал Эволюции Дарвин, меняется в системе воего понимания Эволюции, как процессов саморазвития информационного качества природы. Это не означает, что Дарвин не прав, а прав Я. Это означает, что есть обоснованная точка Зрения, при которой Эволючия живых существ выступает как частный случай эволюции Качества природы, вообще. Формирование Понятия Здравого Смысла и его Дуализма обосновано не мной, а современными психологами на основании научной методологии познания секретов человеческой Психики и в этом контексте понятие "Здравого Смысла" такой же Кирпич, как понятие "функциональной системы Сознания".

Я это к тому, что в определении Смысла и Сути нет ни толики сомнения в физическом их существовании в пределах возможностей человеческого существа и его Сознания без всякого намека на трансцедентность их природы. Являясь эмоциональным образами человеческого сознания эти понятия придставляют собой "Кирпичи" функциониррующих синаптических взаимосвязей между различными участками человеческого головного мозга в определенный промежуток времени- как, собственно, и все многообразие духовной и биологической жизни людей.

Нормативность ставится у Вас в зависимость от исполнения «Сути явления» на основе Здравого смысла. Но вот, в Вашей «конструкции понимания», вопрос «Для чего?» как-то безвозвратно трансформируется в «Почему?».

Определение Нормы ставится мною в зависимость от определения Сути явления или придания существованию явления Смысла. Соответствие информации об активности природного явления в рамках допустимых Смыслом и соответствующих Сути явления определяется человеком как Норма. Отклонение, нарушающее функционирование системы, определяется как Патология. Отклонения противоречащие существованию системы определяются человеком как Смерть или прекращение существования явления.

В моей конструкции присутствуют уровни реагирования человеческого существа на воздействия:
Физическое воздействие безальтернативно выделяется реагированием физическими качествами человеческого существа как биологического воздействие выделяется биологическими качествами человеческого существа, к которым относятся и параметры воздействия, определяемые Рецепцией человеческого существа. Воздействие в диапазоне эих параметров кодируется в нервных импульсах и формируют своим конечным продуктом ответ на вопрос "Что?". В этом ответе мы обнаруживаем Качества воздействия.

Продолжая обработку кодов информации в блоках нервных импульсов, человеческое сознание выстраивает системы Качеств на принципах определения ответа "Для Чего?", который отвечает определенному возможносму образу реагирования, соответствующему человеческому существу и его Качествам. К этим качествам относится и Эмоциональное реагирование, определяющее формирование Образов Самого Себя или своей личности в процессе Самоидентификации и Образов Окружающего мира, формируя Дуализм Здравого Смысла в условиях коммуникации в рамках Определенного Социума.

Кодирование Эмоциональных Образов Сознания Вербальными Символами-Словами позволяет человеческому мышлению выстраивать системы понятий на принципах эмоционального сродства Эмоциональных Образов. Человеческое мышление есть иной уровень обработки кодов информации Образов, аранжируемых по каталогу эмоционального реагирования и представленных в Вербальных символах этих образов. И только на этом уровне возникает возможность определения ответа на вопрос "Почему?" позволяющий человеку Осмыслить в Мышлении Образы информации полученные в результате Воздействия на человеческое существо.

Эти ответы на вопрос "Почему?" формулируясь и Вербально, в том числе, участвуют как информационные стимулы в процессе Коммуникации между людьми , формируя человеческие общества,Мировозрения , Религии, Площадки Коммуникации на которых уже на социальном уровне формируется Конвенциональность Понятий или определяется Степень Истинности человеческих понятий.

Смысл всего того, что я сейчас пишу в том, что я утверждаю отсутствие какой либо трансцедентности в естественных механизмах сущесвования человека и человечества.

Я отрицаю трансцедентность материального и трансцедентность идеального в жизнедеятельности человеческого существа и вижу его (Человека и Человечество) как продукт Эволюции информационного качества Природы , лишь частью которой является Эволюция живой природы в системе понятий Дарвинизма.


В категорической форме солидарен, поскольку вижу процессы самоидентификации превичными в осознании самого себя на приципах определения своих, сначала физических параметров существования в процессе эмбриологического развития и созревания человеческого плода в Матке, а затем и определение воздействия на свой организм по мере созревания рецепторного аппарата органов Чувств.
Такой метод познания мира может быть определен как Метакогнитивный или метод познания самих механизмов Познания.


Неизбывность полемики отражает порочность методологии. Если мы в с воих размышления опираемся на уровень уже разделившегося дуализма Здравого смысла , то конфликтность неизбежна самим фактом существования Образа Самого Себя и его культурального воплощения-Своей Личности и существования Образов Окружающего Мира в Культуральном, мировозренческом и Когнитивном, познавательном воплощении.
С этого уровня конвенциональность, преодалевшая конфиктность понятий, невозможна как невозможно определение первенства Яйца или Курицы.

Определение Природы Дуализма Здравого Смысла как естественного деривата функции человеческого сознания и его когнитивного проявления в виде человеческого Разума позволяет выйти на конвенциональность функционального понимания Здравого Смысла как единства составляющего конфликтность понятий и комплекса отражающего физико-био-психологическую природу человеческого существа.


Во первых, мои построения не сложны и примитивны как кладка кирпича- их сложность лишь в привлечении в кладку Кирпичей из всех доступных мне областей человеческого Знания-Искусства, Религии и Науки, из опыта моей жизни, наблюдения за событиями сопровождающими его и из анализа своего собственого поведения.

Субъект ничего не ищет- он реагирует на обстоятельтсва паттерном из паллитры, предоставляемой ему природой его существа и памятью своего существования.
Если в субъекте сформировалась система реагирования, то это реагирование Императивно реализуется при совпадении или определении тождественности обстоятельств Паттерну реагирования.

Отсутствие Паттерна Реагирования предполагает игнорирование обстоятельств поскольку отсуствует сама возможность как определения тождественности так и реагирования, самого по себе.


В заключении этого поста хотел обратить ваше внимание на изменившуюся методологию постановки Диагноза, которая и отражает современное определение Нормы и Патологии.
Если к 80-м годам прошлого столетия Диагноз выставлялся на основании достижения Конвенциональности в среде врачей, констатирующей то или иное отклонение от Нормы и его нозологическую принадлежность, то в наше время методика постановки диагноза требует его Верификации, естественно-научным, обоснованным подтверждением. Эту интересную констатацию вы можете прочесть в предисловии к Руководству по Терапии Харрисона.

Уважаемый Фёдор.
Сознание есть и «функциональная система интеграции и адаптации организма» (я бы уточнил: адаптации организма, но интеграции личности, поскольку ведь интеграция организма или процессов в нем и без участия сознания происходит), и источник мифологического и понятийного мышления. Поэтому удалить «Эмаль мифологии» значит уже запустить в системе человек деструктивные процессы. Все эти удаления, сегодня, – такие же пережитки и такое же мракобесие, какими просвещенческая доктрина считала мифологию и вообще все то, что «не соответствует разуму». Сегодня требуется уже не удалять, а различать.
Понятия суть кирпичики научной теории, создаваемые посредством «категориального созерцания» (интуитивного схватывания формальных элементов объекта в отличие от материально-чувственных, придающего этому объекту полноту присутствия, смысл). Созерцание же может быть не только категориальным, но настолько многообразным, насколько многообразны проекты человеческого существования, соответственно, формы осуществления заботы как заботы о смысле бытия, и соответственно, формы целеполагания. Здесь нет никакого скептического релятивизма или субъективизма, так как проекты, целеполагание всегда предполагают сущность как энтелехию. Энтелехию – как фундаментальное измерение структуры интенциональности, охватывающее не только предметный универсум, но и самого его субъекта, и сообщающее, таким образом, человеку «чувство собственного места в мире и всякой вещи в нем» (см.: Шпет Г.Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. Томск, 1996. С. 181, т.ж., гл.VII).

То есть смысл может придаваться нашим сознанием явлению, но для этого он должен быть уже явлен в нем. Именно поэтому истина есть αλήθεια, как «непотаенность» бытия (Хайдеггер), как определенная заданность его смысла, и лишь в силу так понятой истины можно говорить об истине как «объективности» знания. В этом смысле совершенно необоснованна Ваша фобия перед «трансцендентностью природы». Более того, когда Вы говорите о «Тождественности-Тожденственности» – это уже полагание трансценденции. Я, конечно, понимаю, что природа не терпит пустоты, а метафизические «трансценденции» эту пустоту создают. Но если в методологическом ключе смотреть, то здесь опять-таки надо различать трансценденцию (в связи с интенциональностью, см. мой ответ Даше), и квазитрансценденцию как гипостазирование понятий, то есть мифологизацию «кирпичиков» научной теории, ведущую, например, к этой Вашей «научной методологии познания секретов человеческой Психики». Одно дело дуализм как «трансцедентность материального и трансцедентность идеального в жизнедеятельности человеческого существа», другое дело монизм, когда равнозначно функционирование «синаптических взаимосвязей между различными участками человеческого головного мозга в определенный промежуток времени» и «все многообразие духовной и биологической жизни людей».

Чтобы преодолеть все эти издержки модернистской науки и спасти ее от разного рода скептических нападок, в лице постмодернизма, методологического анархизма и т.п., мы и привлекаем герменевтико-феноменологическую методологию. Таковая строится на пред-структуре понимания, элементами которой являются:
предвзятие (Vorhabe), соответственно, человек как биологическое, социальное, духовное и т.д. существо,
предусмотрение (Vorsicht) – телеология существования человека в целокупности всех этих качеств (забота как энтелехия человека, в которой встречаются понятия ЦЕЛОСТНОСТИ И ЦЕЛИ его существования),
предрешение (Vorgriff) как оперирование понятиями (или, следуя Вашей аналогии, «кладка кирпичиков»), позволяющими сделать доступным все это для уразумения и коммуникации.

Так вот это оперирование должно различать пустые понятия (идеализации, идеализированные конструкции), абстрактные понятия (обозначающие сегмент явления, не существующий отдельно от него), общие понятия и т.д., чтобы оставлять открытой возможность понимания бытия в его собственной (НЕ СКОНСТРУИРОВАННОЙ) телеологии, когда полученное знание всегда открыто для возможной оптимизации в отношении его соответствия смыслу бытия.
В этом суть хайдеггеровской метафизики понимания. Ее приложение к проблеме нормативности требует, чтобы норма не отождествлялась с субъективными или интерсубъективными проекциями и создаваемыми на их основе конвенциями, и выполнение этого требования, действительно, позволило бы отслеживать «отклонения нарушающие функционирование системы», «противоречащие существованию системы». Это значит, требуется всегда учитывать имеющуюся полемику между Здравым Смыслом и Смыслом Жизни, и учитывать то, что и тот, и другой претерпевают время от времени изменения подобно гераклитовскому огню, «мерами возгорающемуся, мерами гаснущему». Пред-структура понимания собственно и устанавливает логику этих процессов, чтобы эксплицировать дюнамис (возможность как мощь) бытия человека во всем многообразии аспектов этого бытия.
Вы описываете когнитивный аспект динамики человеческого бытия-в-мире. Но как бы хорошо на этом уровне не функционировала система человек, оставаясь на этом уровне, перенося принципы понимания человека, релевантные только этому уровню, на всю систему, мы ни за что не обнаружим действительных отклонений, противоречащих ее СУЩЕСТВОВАНИЮ. Если ответом системы человек на вопрос «Для чего?» будут только определенные «образы реагирования», «аранжируемые по каталогу», эта система не выстоит перед новыми вызовами, так как последние вряд ли захотят соответствовать «Паттерну реагирования».

Что касается «Верификации, естественно-научного, обоснованного подтверждения», то это относится к экспертизе и тем конвенциям и нормативным оппозициям, на которых она строится. Здесь я лишь повторюсь и обращу внимание на герменевтическую ситуацию, о которой я написал в статье (см., т.ж., мою дискуссию с Е.Волковым по поводу этой же статьи и проблематики, затронутой Вами), и которая заключается в отсутствии представления об ОНТОЛОГИЧЕСКОЙ МЕРЕ ОСМЫСЛЕННОСТИ ЖИЗНИ КАК ИСТОЧНИКЕ ПОНИМАНИЯ НОРМООБРАЗУЮЩИХ ОСНОВАНИЙ, ПРЕДШЕСТВУЮЩЕГО ЛЮБОЙ ЭКСПЕРТНОЙ ОЦЕНКЕ.
Добавлю еще интересный пример герменевтической ситуации в определении нормы-патологии из книги «Расколотое "Я"» Р. Д. Лэнга: «Есть история про пациента, которого подвергли испытанию на детекторе лжи. Когда его спросили, не Наполеон ли он, тот ответил отрицательно. Детектор лжи зарегистрировал, что он солгал» [Лэнг Р. Расколотое «Я». М., СПб., 1995, с.29]. Если подходить к этому с точки зрения формальной логики – или истинно, или ложно (дизъюнкция), – то, получается, мы должны согласиться с абсурдным фактом, что перед нами Наполеон собственной персоной. Но ситуация такова, что, испытывая нарушение в самоидентификации, человек искренне убежден в том, что он Наполеон, но в то же время, он ПОНИМАЕТ, что ему не поверят.
Поэтому, в любых областях применения герменевтико-феноменологической аналитики, ее задача привести понимание к тому, на что оно нацелено – смыслу. Смыслу, которого взыскует человеческое существо в любом его состоянии, даже в коме. Смыслу, от которого, в конце концов, не отвертится ни один эксперт.
Если Ваш когнитивный субъект ничего не ищет, а отправляет свои паттерны, то какая тогда эволюция? В чем ее «единая цель»? Адаптация и сохранение вида – это не цель, но условие ее достижения, причем, условие необходимое, но не достаточное. Можно и наоборот: адаптации и сохранения вида достаточно для объяснения поведения организма, но насколько необходимо так мотивированное поведение для реализации смысла, это уже решается личностью в ситуации поступка.
И что такое в Вашей системе современные процессы в мире (я имею в виду кризис, чреватый катастрофой)? – Просто «возрастное» в филогенезе или Система сбоит, потому что конвенциональность все-таки делает вид, что преодолена «конфликтность понятий»?!
Вот ведь в чем загвоздка. «Герменевтика фактичности», «непотаенность», «забота», это ведь всё – не для красного словца. А вы говорите «Терапия Харрисона» …

Даше. Так чем же, все-таки, восхитила статья? Неужели только академическим стилем изложения и размахом, замешанным на экзистенциалистской романтике, приемлемой «только для неконфликтных, нежадных людей»? Если так, то почитайте повнимательней. Никакого экзистенциализма, но экзистенциальная аналитика, опыт различий, для которого важней конфликтность как неизбывная полемика в самом существе человеческой экзистенции (см. т.ж. мой ответ на форуме Фёдору). А те или иные «-измы» – это уже синтезы, которые часто проблематичны в своих основаниях, и которые должны быть критически осмыслены относительно своей онтологической релевантности как соответствия смыслу бытия сущего, вступающего предметом синтетических построений. Например, «экзистенциализм» Сартра, который в своем стремлении избавить проект личности от «самообмана» (тенденции выдать желаемое за действительное, субстанцию за экзистенцию), лишь сам впадает в него, уничтожая трансцендентность смысла и пытаясь вывести его из «желания бытия» как стремления заполнить постулированную «ничтожность».

Так что никакой романтики. Всё предельно прагматично, в том числе и в отношении психотерапии, где задача экзистенциального анализа не в том, чтобы эмпатировать бытие Ренатой Литвиновой, там, Владимиром Жириновским (или как Вы говорите, мимикрировать под это бытие) и пытаться что-то понять, когда может оказаться, что и понимать нечего, что человек фрустрирован относительно смысла, причем, независимо от того, страдает он от этого или нет. И не в том задача, чтобы свести все к «лучшему пониманию» как некой психопатологической конспирологии, в которой экзистенциальные аналитики соревновались бы с психоаналитиками. Осуществляемое в таком, преимущественно рефлективном, ключе осмысление патогенных механизмов имеет весьма опосредованное отношение к смыслу как уникальной трансценденции. Возникает соответствующая трудность в понимании направленности аналитической работы в процессе коммуникации специалиста и его подопечного, а также, затрудняется осмысление динамики оптимизирующего эффекта как устранения или упреждения фрустрации смысла. По отношению к пациенту, аналитик должен соединить «личностную вовлеченность с непреодолимой дистанцией» (Ясперс), и его работа с уникальным проектом пациента всегда сопряжена с распределением компетенции: в чем, насколько, в какой момент ответствен аналитик, а в чем он должен возложить ответственность на пациента? Это основные вопросы аналитической работы, в которой аналитик не должен никого замещать для пациента, провоцировать у него излишнюю саморефлексию или «учить жизни» (последнее, не без оснований, приписывается критиками экзистенциальным психотерапевтическим подходам). Задача, поэтому, в том, чтобы привить пациенту в процессе психотерапевтической коммуникации способность находить тот оптимальный режим использования своего духовно-душевного потенциала, который позволит найти соразмерные ситуациям и преднаходимому в них смыслу решения, превратить те или иные жизненные трудности в мобилизующий ресурс. Оптимизирующая работа аналитика рассматривается тогда как сократический диалог, который, однако, переосмысливается таким образом, что ведущую роль в нем играет не платоническое созерцание универсальных сущностей, но аристотелевский фронезис (практическая мудрость), нацеленный на уникальный смысл как «интенциональный референт» проблемных ситуаций пациента.

Уважаемый Фёдор.
Сознание есть и «функциональная система интеграции и адаптации организма» (я бы уточнил: адаптации организма, но интеграции личности, поскольку ведь интеграция организма или процессов в нем и без участия сознания происходит), и источник мифологического и понятийного мышления. Поэтому удалить «Эмаль мифологии» значит уже запустить в системе человек деструктивные процессы. Все эти удаления, сегодня, – такие же пережитки и такое же мракобесие, какими просвещенческая доктрина считала мифологию и вообще все то, что «не соответствует разуму». Сегодня требуется уже не удалять, а различать.
Понятия суть кирпичики научной теории, создаваемые посредством «категориального созерцания» (интуитивного схватывания формальных элементов объекта в отличие от материально-чувственных, придающего этому объекту полноту присутствия, смысл). Созерцание же может быть не только категориальным, но настолько многообразным, насколько многообразны проекты человеческого существования, соответственно, формы осуществления заботы как заботы о смысле бытия, и соответственно, формы целеполагания. Здесь нет никакого скептического релятивизма или субъективизма, так как проекты, целеполагание всегда предполагают сущность как энтелехию. Энтелехию – как фундаментальное измерение структуры интенциональности, охватывающее не только предметный универсум, но и самого его субъекта, и сообщающее, таким образом, человеку «чувство собственного места в мире и всякой вещи в нем» (см.: Шпет Г.Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. Томск, 1996. С. 181, т.ж., гл.VII).

То есть смысл может придаваться нашим сознанием явлению, но для этого он должен быть уже явлен в нем. Именно поэтому истина есть αλήθεια, как «непотаенность» бытия (Хайдеггер), как определенная заданность его смысла, и лишь в силу так понятой истины можно говорить об истине как «объективности» знания. В этом смысле совершенно необоснованна Ваша фобия перед «трансцендентностью природы». Более того, когда Вы говорите о «Тождественности-Тожденственности» – это уже полагание трансценденции. Я, конечно, понимаю, что природа не терпит пустоты, а метафизические «трансценденции» эту пустоту создают. Но если в методологическом ключе смотреть, то здесь опять-таки надо различать трансценденцию (в связи с интенциональностью, см. мой ответ Даше), и квазитрансценденцию как гипостазирование понятий, то есть мифологизацию «кирпичиков» научной теории, ведущую, например, к этой Вашей «научной методологии познания секретов человеческой Психики». Одно дело дуализм как «трансцедентность материального и трансцедентность идеального в жизнедеятельности человеческого существа», другое дело монизм, когда равнозначно функционирование «синаптических взаимосвязей между различными участками человеческого головного мозга в определенный промежуток времени» и «все многообразие духовной и биологической жизни людей».

Чтобы преодолеть все эти издержки модернистской науки и спасти ее от разного рода скептических нападок, в лице постмодернизма, методологического анархизма и т.п., мы и привлекаем герменевтико-феноменологическую методологию. Таковая строится на пред-структуре понимания, элементами которой являются:
предвзятие (Vorhabe), соответственно, человек как биологическое, социальное, духовное и т.д. существо,
предусмотрение (Vorsicht) – телеология существования человека в целокупности всех этих качеств (забота как энтелехия человека, в которой встречаются понятия ЦЕЛОСТНОСТИ И ЦЕЛИ его существования),
предрешение (Vorgriff) как оперирование понятиями (или, следуя Вашей аналогии, «кладка кирпичиков»), позволяющими сделать доступным все это для уразумения и коммуникации.

Так вот это оперирование должно различать пустые понятия (идеализации, идеализированные конструкции), абстрактные понятия (обозначающие сегмент явления, не существующий отдельно от него), общие понятия и т.д., чтобы оставлять открытой возможность понимания бытия в его собственной (НЕ СКОНСТРУИРОВАННОЙ) телеологии, когда полученное знание всегда открыто для возможной оптимизации в отношении его соответствия смыслу бытия.
В этом суть хайдеггеровской метафизики понимания. Ее приложение к проблеме нормативности требует, чтобы норма не отождествлялась с субъективными или интерсубъективными проекциями и создаваемыми на их основе конвенциями, и выполнение этого требования, действительно, позволило бы отслеживать «отклонения нарушающие функционирование системы», «противоречащие существованию системы». Это значит, требуется всегда учитывать имеющуюся полемику между Здравым Смыслом и Смыслом Жизни, и учитывать то, что и тот, и другой претерпевают время от времени изменения подобно гераклитовскому огню, «мерами возгорающемуся, мерами гаснущему». Пред-структура понимания собственно и устанавливает логику этих процессов, чтобы эксплицировать дюнамис (возможность как мощь) бытия человека во всем многообразии аспектов этого бытия.
Вы описываете когнитивный аспект динамики человеческого бытия-в-мире. Но как бы хорошо на этом уровне не функционировала система человек, оставаясь на этом уровне, перенося принципы понимания человека, релевантные только этому уровню, на всю систему, мы ни за что не обнаружим действительных отклонений, противоречащих ее СУЩЕСТВОВАНИЮ. Если ответом системы человек на вопрос «Для чего?» будут только определенные «образы реагирования», «аранжируемые по каталогу», эта система не выстоит перед новыми вызовами, так как последние вряд ли захотят соответствовать «Паттерну реагирования».

Что касается «Верификации, естественно-научного, обоснованного подтверждения», то это относится к экспертизе и тем конвенциям и нормативным оппозициям, на которых она строится. Здесь я лишь повторюсь и обращу внимание на герменевтическую ситуацию, о которой я написал в статье (см., т.ж., мою дискуссию с Е.Волковым по поводу этой же статьи и проблематики, затронутой Вами), и которая заключается в отсутствии представления об ОНТОЛОГИЧЕСКОЙ МЕРЕ ОСМЫСЛЕННОСТИ ЖИЗНИ КАК ИСТОЧНИКЕ ПОНИМАНИЯ НОРМООБРАЗУЮЩИХ ОСНОВАНИЙ, ПРЕДШЕСТВУЮЩЕГО ЛЮБОЙ ЭКСПЕРТНОЙ ОЦЕНКЕ.
Добавлю еще интересный пример герменевтической ситуации в определении нормы-патологии из книги «Расколотое "Я"» Р. Д. Лэнга: «Есть история про пациента, которого подвергли испытанию на детекторе лжи. Когда его спросили, не Наполеон ли он, тот ответил отрицательно. Детектор лжи зарегистрировал, что он солгал» [Лэнг Р. Расколотое «Я». М., СПб., 1995, с.29]. Если подходить к этому с точки зрения формальной логики – или истинно, или ложно (дизъюнкция), – то, получается, мы должны согласиться с абсурдным фактом, что перед нами Наполеон собственной персоной. Но ситуация такова, что, испытывая нарушение в самоидентификации, человек искренне убежден в том, что он Наполеон, но в то же время, он ПОНИМАЕТ, что ему не поверят.
Поэтому, в любых областях применения герменевтико-феноменологической аналитики, ее задача привести понимание к тому, на что оно нацелено – смыслу. Смыслу, которого взыскует человеческое существо в любом его состоянии, даже в коме. Смыслу, от которого, в конце концов, не отвертится ни один эксперт.
Если Ваш когнитивный субъект ничего не ищет, а отправляет свои паттерны, то какая тогда эволюция? В чем ее «единая цель»? Адаптация и сохранение вида – это не цель, но условие ее достижения, причем, условие необходимое, но не достаточное. Можно и наоборот: адаптации и сохранения вида достаточно для объяснения поведения организма, но насколько необходимо так мотивированное поведение для реализации смысла, это уже решается личностью в ситуации поступка.
И что такое в Вашей системе современные процессы в мире (я имею в виду кризис, чреватый катастрофой)? – Просто «возрастное» в филогенезе или Система сбоит, потому что конвенциональность все-таки делает вид, что преодолена «конфликтность понятий»?!
Вот ведь в чем загвоздка. «Герменевтика фактичности», «непотаенность», «забота», это ведь всё – не для красного словца. А вы говорите «Терапия Харрисона» …

Тарас, чем понравилась статья? – Очень сложно ответить..
1) понравилась эстетически.
Когда-то мне повезло быть на художественной выставке Генриха Белля (Г. Бёлль). До этого я прочитала почти все его произведения. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что перед тем, как написать тот или иной рассказ, он его рисовал (естественно не духе соцреализма, а в духе импрессионизма). При этом его художества были также совершенны, как и его литературные произведения… (Вообще с Г. Беллем очень интересно – немцы его просто обожают, т.к. он помог им пережить ужас отвращения к своей нации, помог заново их «перенастроить». При этом, обратите внимание – не тревогой к поиску смысла жизни, она у них присутсвовала в максимольном виде, а окунанием их в атмосферу естественности (как вы говорите - аутентичности) повседневности)
Х.Л. Борхес (с Касаресом) приводит в «Собрании коротких и необычайных историй» один текст «Орнамент ковра». Для меня здесь интересно то, что сюжет множества книг вымышленного автора имеет определенный повторяющийся рисунок, и все его книги вместе образуют тем самым некий орнамент.
Если несколько развить эту тему, то научные тексты (если они грамотно написаны, т.е. нет «воды», лишних слов, лишних привязанных за уши смыслов) также можно представить визуально в виде некой логической структуры рассуждений и выводов. – такой вид восприятия и понимания я не практикую, но увидела определенный рисунок Вашей статьи и в этом Вам большой +.

2) если рассмотреть вашу статью с точки зрения «нормы-патологии» в научном дискурсе, то я не специалист в этой области и не смогу определить точность Вашего понимания, скажем Хайдеггера.. Прочитав первый раз статью я поняла, что поняла ее 1/3 часть и если бы мне надо было бы ее пересказать своими словами, боюсь это не заняло бы и 3 минут. Это не характеризует работу, а скорее меня. Ваши ответы на форуме позволили мне сделать вывод, что хотя Вы и находитесь в определенном научном умонастроении («захвачены» им), что отражается на Вашем языке дискуссии (и это «-»), Вы адекватно понимаете людей из «других» умонастроений (и это «+»). Также оказалось весьма приятным, что будучи «захваченным» этим умонастроением, Вы весьма активно продуцируете и новые смыслы, простраиваете новые интертекстуальные (интерумонастоительные) связи.

(Смею обратить Ваше внимание на некоторый лингвистический конструкт «норма-патология». В свое работе в разных статьях, при определении некоего континуума я, например, применяла следующую форму: принятие/отторжение социальных инноваций, мотивационные стратегии отказа/ограничения потребления, хотя далее по тексту я этот континуум заполняла. Хотя Ваш вариант стандартен и не совсем плох, но мой мне нравится больше).
Относительно Вашей критики моих критических замечаний Вашей статьи: я довела до абсолютизма некоторые Ваши идеи, а Вы довели до абсолютизма мои («культурный релятивизм», «статистический редукционизм» и т.д.). Да, все гораздо мягче и у Вас, и у меня.

Надеюсь, я удовлетворила Ваш интерес по поводу статьи.

Мой же интерес – в феномене настроения. Это очень здорово, что Вы обратили внимание на познании (как говорил Ясперс, экзистирование и трансцендентирование возможны только совместно, в едином неделимом процессе). Пытаясь дойти до сути настроения я сопоставила Ваши тексты и тексты Шкуратова (статьи и ответы на форуме) и все же не поняла присутствие и степень рациональности в настроении. Шкуратов против рациональности в феномене настроения, говорит, что сон – эта сфера чистого настроения. Со сном также непонятно: или это только переживание ситуаций сна (эмоциональность) или, как у Кастанеды, управление ситуацией во сне (рациональность). Мои, как Вы выразились, гомеопатические аналогии меня здесь подводят.

[отредактированный текст]
Уважаемый Фёдор.
Сознание есть и «функциональная система интеграции и адаптации организма» (я бы уточнил: адаптации организма, но интеграции личности, поскольку ведь интеграция организма или процессов в нем и без участия сознания происходит), и источник мифологического и понятийного мышления. Поэтому удалить «Эмаль мифологии» значит уже запустить в системе человек деструктивные процессы. Все эти удаления, сегодня, – такие же пережитки и такое же мракобесие, какими просвещенческая доктрина считала мифологию и вообще все то, что «не соответствует разуму». Сегодня требуется уже не удалять, а различать.
Понятия суть кирпичики научной теории, создаваемые посредством «категориального созерцания» (интуитивного схватывания формальных элементов объекта в отличие от материально-чувственных, придающего этому объекту полноту присутствия, смысл). Созерцание же может быть не только категориальным, но настолько многообразным, насколько многообразны проекты человеческого существования, соответственно, формы осуществления заботы как заботы о смысле бытия, соответственно, формы целеполагания. И здесь нет никакого скептического релятивизма или субъективизма, так как проекты, целеполагание всегда предполагают сущность как энтелехию. Энтелехию – как фундаментальное измерение структуры интенциональности, охватывающее не только предметный универсум, но и самого его субъекта, и сообщающее, таким образом, человеку «чувство собственного места в мире и всякой вещи в нем» (см.: Шпет Г.Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. Томск, 1996. С. 181, т.ж., гл.VII).

То есть, если смысл придается нашим сознанием явлению, то он должен быть уже явлен <до того, чтобы стать субъективным аналогом этого явления. Именно поэтому «всё действительное разумно, всё разумное действительно»>. И именно поэтому истина есть αλήθεια, как «непотаенность» бытия (Хайдеггер), как определенная заданность его смысла, и лишь в силу так понятой истины можно говорить об истине как «объективности» знания. В этом смысле совершенно необоснованна Ваша фобия перед «трансцендентностью природы» (явлений). Более того, когда Вы говорите о «Тождественности-Тожденственности» – это уже полагание трансценденции. Я, конечно, понимаю, что природа не терпит пустоты, а метафизические «трансценденции» эту пустоту создают. Но если в методологическом ключе смотреть, то здесь опять-таки надо различать трансценденцию (в связи с интенциональностью, см. мой ответ Даше) и квазитрансценденцию как гипостазирование понятий, то есть мифологизацию «кирпичиков» научной теории, ведущую, например, к этой Вашей «научной методологии познания секретов человеческой Психики». Одно дело дуализм как «трансцедентность материального и трансцедентность идеального в жизнедеятельности человеческого существа», другое дело монизм, когда равнозначны функционирование «синаптических взаимосвязей между различными участками человеческого головного мозга в определенный промежуток времени» и «все многообразие духовной и биологической жизни людей».

Чтобы преодолеть все эти издержки модернистской науки и спасти ее от разного рода скептических нападок, в лице постмодернистского деконструктивизма, методологического анархизма и т.п., мы и привлекаем герменевтико-феноменологическую методологию. Таковая строится на пред-структуре понимания, элементами которой являются:
предвзятие (Vorhabe), соответственно, человек как биологическое, социальное, духовное и т.д. существо,
предусмотрение (Vorsicht) – телеология существования человека в целокупности всех этих качеств (забота как энтелехия человека, в которой встречаются понятия ЦЕЛОСТНОСТИ И ЦЕЛИ его существования),
предрешение (Vorgriff) как оперирование понятиями (или, следуя Вашей аналогии, «кладка кирпичиков»), позволяющими сделать доступным все это для уразумения и коммуникации.

Так вот это оперирование должно различать пустые понятия (идеализации, идеализированные конструкции), абстрактные понятия (обозначающие сегмент явления, не существующий отдельно от него), общие понятия (обозначающие класс явлений) и т.д., чтобы оставлять открытой возможность понимания бытия в его собственной (НЕ СКОНСТРУИРОВАННОЙ) телеологии, когда полученное знание всегда открыто для возможной оптимизации в отношении его соответствия смыслу бытия.
В этом суть хайдеггеровской метафизики понимания. Ее приложение к проблеме нормативности требует, чтобы норма не отождествлялась с субъективными или интерсубъективными проекциями и создаваемыми на их основе конвенциями, и выполнение этого требования, действительно, позволило бы отслеживать «отклонения нарушающие функционирование системы», «противоречащие существованию системы». Это значит, требуется всегда учитывать имеющуюся полемику между Здравым Смыслом и Смыслом Жизни, и учитывать то, что и тот, и другой претерпевают время от времени изменения подобно гераклитовскому огню, «мерами возгорающемуся, мерами гаснущему». Пред-структура понимания собственно и устанавливает логику этих процессов, чтобы эксплицировать дюнамис (возможность как мощь) бытия человека во всем многообразии аспектов этого бытия. <Дюнамис как заботу, в контексте которой мы различаем наши «Почему?» и «Для Чего», при этом, учитывая «О чём?» заботы в онтологическом отношении, смысл бытия.>
Вы описываете когнитивный аспект динамики человеческого бытия-в-мире. Но как бы хорошо на этом уровне не функционировала система человек, оставаясь на этом уровне, перенося принципы понимания человека, релевантные только этому уровню, на всю систему, мы ни за что не обнаружим действительных отклонений, противоречащих ее СУЩЕСТВОВАНИЮ. Если ответом системы человек на вопрос «Для чего?» будут только определенные «образы реагирования», «аранжируемые по каталогу», эта система не выстоит перед новыми вызовами, так как последние вряд ли захотят соответствовать «Паттерну реагирования». <В данном случае, если действительность не будет соответствовать разуму, хуже сделается не столько действительности, сколько носителю разума.>

Что касается «Верификации, естественно-научного, обоснованного подтверждения», то это относится к экспертизе и тем конвенциям и нормативным оппозициям, на которых она строится. Здесь я лишь повторюсь и обращу внимание на герменевтическую ситуацию, о которой пишу в статье (см., т.ж., мою дискуссию с Е.Волковым по поводу этой же статьи и проблематики, затронутой Вами), связывая ее с отсутствием представления об ОНТОЛОГИЧЕСКОЙ МЕРЕ ОСМЫСЛЕННОСТИ ЖИЗНИ КАК ИСТОЧНИКЕ ПОНИМАНИЯ НОРМООБРАЗУЮЩИХ ОСНОВАНИЙ, ПРЕДШЕСТВУЮЩЕМ ЛЮБОЙ ЭКСПЕРТНОЙ ОЦЕНКЕ.
Добавлю еще интересный пример герменевтической ситуации в определении нормы-патологии из книги «Расколотое "Я"» Р. Д. Лэнга: «Есть история про пациента, которого подвергли испытанию на детекторе лжи. Когда его спросили, не Наполеон ли он, тот ответил отрицательно. Детектор лжи зарегистрировал, что он солгал» [Лэнг Р. Расколотое «Я». М., СПб., 1995, с.29]. Если подходить к этому с точки зрения формальной логики – или истинно, или ложно (дизъюнкция), – то, получается, мы должны согласиться с абсурдным фактом, что перед нами Наполеон собственной персоной. Но ситуация такова, что, испытывая нарушение в самоидентификации, человек искренне убежден в том, что он Наполеон, но в то же время, он ПОНИМАЕТ, что ему не поверят.
Поэтому, в любых областях применения герменевтико-феноменологической аналитики, ее задача привести понимание к тому, на что оно нацелено – смыслу. Смыслу, которого взыскует человеческое существо в любом его состоянии, даже в коме. Смыслу, от которого, в конце концов, не отвертится ни один эксперт.
Если Ваш когнитивный субъект ничего не ищет, а отправляет свои паттерны, то какая тогда эволюция? В чем ее «единая цель»? Адаптация и сохранение вида – это не цель, но условие ее достижения, причем, условие необходимое, но не достаточное. Можно и наоборот: адаптации и сохранения вида достаточно для объяснения поведения организма, но насколько необходимо так мотивированное поведение для реализации смысла, это уже решается личностью в ситуации поступка.
И что такое в Вашей системе современные процессы в мире (я имею в виду кризис, чреватый катастрофой)? – Просто «возрастное» в филогенезе или Система сбоит, потому что конвенциональность все-таки делает вид, что преодолена «конфликтность понятий»?!
Вот ведь в чем загвоздка. «Герменевтика фактичности», «непотаенность», «забота», это ведь всё – не для красного словца. А вы говорите «Терапия Харрисона» …

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Сознание есть и «функциональная система интеграции и адаптации организма» (я бы уточнил: адаптации организма, но интеграции личности, поскольку ведь интеграция организма или процессов в нем и без участия сознания происходит), и источник мифологического и понятийного мышления. Поэтому удалить «Эмаль мифологии» значит уже запустить в системе человек деструктивные процессы. Все эти удаления, сегодня, – такие же пережитки и такое же мракобесие, какими просвещенческая доктрина считала мифологию и вообще все то, что «не соответствует разуму». Сегодня требуется уже не удалять, а различать.

[/quote]
Сознание представляет собой понятие, описывающее сложную функциональную систему организма на том основании, что,с одной стороны биологические механизмы его интегрируют среду и органы организма в единое целое, за счет поддержания Гомеостаза или единых и благоприятных условий для существования составляющих систем, а с другой стороны, в результате поддержания жизнедеятельности функционирующие составляющие Механизмы его позволяют успешно адаптироваться всему организму к изменениям окружающей среды. Это мнение опирается на конвенциональное современное научное представление о том, что НЕОБРАТИМАЯ ПОЛНАЯ ПОТЕРЯ СОЗНАНИЯ- КОМА (GCS-3), которая возможна лишь в случае Смерти Мозга, признается Смертью человеческого существа.

В этом Контексте понятие Личности описывает Культуральный эмоциональный комплекс, сформированный в живущем, биологически полноцено функционирующем человеческом сознании в процессе Самоидентификации, который опирается на интегрированный биологически и психоогически, а затем и отточеный в социальной коммуникации Образ Самого Себя.

Я не тщу себя надеждой убедить вас в своей правоте-это никогда и никому не удавалось- моя задача, во-первых сформулировать для себя и отточить формулировку понятий, а во-вторых показать вам альтернативную току зрения и заложить Чувство Сомнения в истинности ваших представлений и тем самым сохранить ваш интерес к этому направлению познания.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Понятия суть кирпичики научной теории, создаваемые посредством «категориального созерцания» (интуитивного схватывания формальных элементов объекта в отличие от материально-чувственных, придающего этому объекту полноту присутствия, смысл). Созерцание же может быть не только категориальным, но настолько многообразным, насколько многообразны проекты человеческого существования, соответственно, формы осуществления заботы как заботы о смысле бытия, и соответственно, формы целеполагания. Здесь нет никакого скептического релятивизма или субъективизма, так как проекты, целеполагание всегда предполагают сущность как энтелехию. Энтелехию – как фундаментальное измерение структуры интенциональности, охватывающее не только предметный универсум, но и самого его субъекта, и сообщающее, таким образом, человеку «чувство собственного места в мире и всякой вещи в нем» (см.: Шпет Г.Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. Томск, 1996. С. 181, т.ж., гл.VII).

[/quote]
Весь текст после "Понятия суть кирпичики научной теории..." не имеет для меня смысла, как не имеет для меня смысл "Категорийное Созерцание (?)", "Проекты человеческого существования(?)", "Заботы о смысле бытия(?)", "Формы целеполагания(?)" и т.п. в силу предметного склада моего ума и полную неспособность "размазывать кашу по чистому столу".

Если же Интенциональность представлять как "Интенциальность выступает сущностной характеристикой направленности целевого, мотивированного действия, а также сознания, выражая тот фундаментальный факт, что последнее всегда является сознанием чего-то, что объект сознания есть "подразумеваемый", всегда "значимый" для сознания". http://mirslovarei.com/content_soc/SHJUC-S...FRED-10439.html , то исследование Направленности Целевого Мотивированного Действия, то Предметный Универсум представляется Информационной Средой, сформированной в памяти человека в процессе жизнедеятельности, в которой реализуется Мотивация Личности, представляющая собой совокупное отражение в Психике дисбаланса внутренних процессов регулирующих Гомеостаз внутренней (биологических структур Сознания) среды человеческого существа.

Являясь по своей природе продуктами различных источников Информации комплексы понятий Внешнего мира(я называю их Тезаурусом или Сокровишнецей) и осознания Самого Себя определяют Дуализм Здравого Смысла, в рамках которого осуществляется поэтапная Оценка происходящих Событий и Действий Самого себя, что отражает Мотивацию в степени сообветствующей степени Дисбаланса Гомеостаза на различных уровнях интеграции человеческого существа от гормонально-вегетативного до нейротрансмиттерного в структурах мозговой подкорки или корковых представительств высшей нервной деятельности. http://ru.netlog.com/eugenegaufman/photo/p...p;surr=0#photos

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
То есть смысл может придаваться нашим сознанием явлению, но для этого он должен быть уже явлен в нем. Именно поэтому истина есть αλήθεια, как «непотаенность» бытия (Хайдеггер), как определенная заданность его смысла, и лишь в силу так понятой истины можно говорить об истине как «объективности» знания. В этом смысле совершенно необоснованна Ваша фобия перед «трансцендентностью природы».

[/quote]
Утверждение того, что Смысл Явления придается нашим сознанием, благодаря качествам нашего сознания и присутствует Изначально в нем, не вызывает сомнения. Вот дальнейшее "бля-бля-бля..." Хайдеггера в вашей интерпретации о "непотаенности" истины вызывает-таки справедливое сомнение.

Если понять формулирование Смысла Явлений, как результат обработки Информации предшествующего жизненного опыта, а Придание, вновь поступающей информации, Смысла, как процесс сопоставления Когнитивного Образа Информации, образу сформированному предшествующим опытом, то вся эта "Непотаенность" теряет свою трансцедентную магию и становиться физическим процессом взаимодействия разнонаправленных потоков биоэлектрической нейрональной активности в структурах человеческого головного мозга (не хочу искать ссылку, но работы подтверждающие существования такого механизма опубликованы в научной литературе в недавнем времени).

Истина же, как характеристика Объективности Знания представляет собой Максимально возможную Конвенциональность Понятия сформированную в процессе Коммуникации между людьми и зафиксированную в памяти Информационных технологий, присущих человеческой коммуникации.

Моя фобия перед Трансцедентностью, без сомнения, отражает моё Отвращение к декларации Обладания Особенным, недоступным людям, Знания Трансцедентных Явлений.

Понимая явления как продукт обработки информации о воздействии на человеческое существо, я в самой категорической форме, доступной мне, Отрицаю само существование Трансцедентности как Феномена Природы и вижу признание его существования в наше время результатом недостаточной Информированности в достижениях современной науки о Мире и Человеческом Существе.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Более того, когда Вы говорите о «Тождественности-Тожденственности» – это уже полагание трансценденции.

[/quote]
Когда я говорю о Тождественности, я говорю об Определении Тождественности или Определении Идентичности Обстоятельств явлению природы, инициирующих реализацию Паттерна Поведения или Образа Поведения Явления природы. При этом и Паттерн поведения и его Рецепция, определяющая идентичность обстоятельств Моменту Инициации Реализации Паттерна представляют собой категории присущие физической способности ялений природы нести и передавать Информацию. При этом я понимаю сложность Природного Явления Определения Тождественности и понимаю эту сложность, как результат эволюции информационного качества Природы. В этом контексте нет места Трансцедентности и ваша трактовка моей структуры понятий о тождестенности, как о трансцедентном явлении -безосновательна.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Одно дело дуализм как «трансцедентность материального и трансцедентность идеального в жизнедеятельности человеческого существа», другое дело монизм, когда равнозначно функционирование «синаптических взаимосвязей между различными участками человеческого головного мозга в определенный промежуток времени» и «все многообразие духовной и биологической жизни людей».

[/quote]
Конечно же Монизм и монизм этот в физической идентичности человеческих существ в пределах "диапазона допусков и посадок", характерных для человеческого существа в его Нише биосферы планеты Земля. Биологическая природа человеческого существа определяет все многообразие причин и следствий проявлений его жизнедеятельности. Познание природы своего функционирования и в первую очередь функционирования человеческого сознания есть предмет Метакогнитивности, которая представляется мне единственно эффективной методологией дальнейшего прогресса человечества.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Чтобы преодолеть все эти издержки модернистской науки и спасти ее от разного рода скептических нападок, в лице постмодернизма, методологического анархизма и т.п., мы и привлекаем герменевтико-феноменологическую методологию. Таковая строится на пред-структуре понимания, элементами которой являются:
предвзятие (Vorhabe), соответственно, человек как биологическое, социальное, духовное и т.д. существо,
предусмотрение (Vorsicht) – телеология существования человека в целокупности всех этих качеств (забота как энтелехия человека, в которой встречаются понятия ЦЕЛОСТНОСТИ И ЦЕЛИ его существования),
предрешение (Vorgriff) как оперирование понятиями (или, следуя Вашей аналогии, «кладка кирпичиков»), позволяющими сделать доступным все это для уразумения и коммуникации.

[/quote]
Воля ваша, как говорится. Но что формирует "Предструктуру понимания" и что есть "Понимание" как не формулирование понятия, в процессе Мышления, сопоставляющем когнитивные Вербальные символы Эмоциональных образов информации о воздействии с системами сохраненных в памяти Эмоциональных образов информации, накопденных в предшествующем жизненном опыте?

Вот детализация сложности Понимания и разработка более танких механизмов его может, наверное, опираться на обозначенные вами специализации - это место для дальнейших размышлений.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
В этом суть хайдеггеровской метафизики понимания. Ее приложение к проблеме нормативности требует, чтобы норма не отождествлялась с субъективными или интерсубъективными проекциями и создаваемыми на их основе конвенциями, и выполнение этого требования, действительно, позволило бы отслеживать «отклонения нарушающие функционирование системы», «противоречащие существованию системы».

[/quote]
Не отождествлялась КЕМ? Кому направлен этот призыв? Кто есть то, что вне Субъективных и Интерсубъективных проекций? Кто есть то что не участвет в создании Конвенций? Позвольте мне не комментировать этот пассаж, кому бы он не принадлежал, в силу его бессмысленности.

Норма есть конвенциональное понятие предназначенности функциональной системы, которая определяется Человеческим Разумом в соответствии со Здравым Смыслом, заложенным самой природой человеческого существа, его соответствием Нише в биосфере планеты Земля. Норма обозначена Человеком и утверждена конвенционально в коммуникации между людьми и сменяющихся поколений людей. Норма фиксированна информационными технологиями как модель конвенционального понятия в коллективном сознании людей на физических и биологических носителях Памяти.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Вы описываете когнитивный аспект динамики человеческого бытия-в-мире. Но как бы хорошо на этом уровне не функционировала система человек, оставаясь на этом уровне, перенося принципы понимания человека, релевантные только этому уровню, на всю систему, мы ни за что не обнаружим действительных отклонений, противоречащих ее СУЩЕСТВОВАНИЮ. Если ответом системы человек на вопрос «Для чего?» будут только определенные «образы реагирования», «аранжируемые по каталогу», эта система не выстоит перед новыми вызовами, так как последние вряд ли захотят соответствовать «Паттерну реагирования».

[/quote]
Паттерны реагирования определяют особенность существования любого явления природы по той причине, что вне существования паттерна не может быть определено и Воздействие. Воздействие не может быть допущено к существованию если оно не определено качествами Приемника сигналов Источника воздействия. Определения "Источника" и "Приемника" есть Прероггатива явления Свидетеля событий, которое единственно способно определить причину и следствие События.
http://ru.netlog.com/eugenegaufman/photo/p...p;surr=0#photos
Сложная физико-био-психологическая природа человеческого существа отражает и сложность реагированияя паттернами с составляющих уровней этого существа.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Что касается «Верификации, естественно-научного, обоснованного подтверждения», то это относится к экспертизе и тем конвенциям и нормативным оппозициям, на которых она строится. Здесь я лишь повторюсь и обращу внимание на герменевтическую ситуацию, о которой я написал в статье (см., т.ж., мою дискуссию с Е.Волковым по поводу этой же статьи и проблематики, затронутой Вами), и которая заключается в отсутствии представления об ОНТОЛОГИЧЕСКОЙ МЕРЕ ОСМЫСЛЕННОСТИ ЖИЗНИ КАК ИСТОЧНИКЕ ПОНИМАНИЯ НОРМООБРАЗУЮЩИХ ОСНОВАНИЙ, ПРЕДШЕСТВУЮЩЕГО ЛЮБОЙ ЭКСПЕРТНОЙ ОЦЕНКЕ.

[/quote]
С тем смыслом о котором говорите вы, я вероятно должен согласится на основании того, что кроме представляемой мною концепции, научные теории "Понимания Нормообразующих Оснований" мне не известны. А они, и вы это справедливо подчеркиваете, Предшествуют Любой Экспертной Оценке.
Эта Ваша мысль еще более убеждает меня в актуальности представляемой мною концепции и её витальную роль для дальнейшей выработке критериев определяющих Норму и Патологигию проявлений Единого физического, биологического и психологического мира существования людей.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Добавлю еще интересный пример герменевтической ситуации в определении нормы-патологии из книги «Расколотое "Я"» Р. Д. Лэнга: «Есть история про пациента, которого подвергли испытанию на детекторе лжи. Когда его спросили, не Наполеон ли он, тот ответил отрицательно. Детектор лжи зарегистрировал, что он солгал» [Лэнг Р. Расколотое «Я». М., СПб., 1995, с.29]. Если подходить к этому с точки зрения формальной логики – или истинно, или ложно (дизъюнкция), – то, получается, мы должны согласиться с абсурдным фактом, что перед нами Наполеон собственной персоной. Но ситуация такова, что, испытывая нарушение в самоидентификации, человек искренне убежден в том, что он Наполеон, но в то же время, он ПОНИМАЕТ, что ему не поверят.

[/quote]
Ваш пример говорит лишь о сложности проблемы формирвания Образа самого себя и оценки этого Образа через научные инструменты Познания.

Ранее признаная лженаукой Физиогномика (определение характера межчеловеческих отношений по оценке выражения лица) в последнее время получает научную методологию для формирования своих понятий. Так Степень Отвращения может быть выражена в милливольтах электромиографии орбитальной мышцы рта (Ссылку не хочу искать).
Современный детектор Лжи основанный на оценке Функциональной МРТ имеет до 97% достоверности опреления и применяется в начала приблизительно 2000 года. Ваш пример говорит об ограниченности Знания в этой области, как Знание существования Темной Материи не открывает, пока, природы и Законов её. Познание есть императив человеческого существования и Формирование Знания есть Смысл и Суть человеческого существования, отличающее его от существования любых явлений живой и неживой природы.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
Если Ваш когнитивный субъект ничего не ищет, а отправляет свои паттерны, то какая тогда эволюция? В чем ее «единая цель»? Адаптация и сохранение вида – это не цель, но условие ее достижения, причем, условие необходимое, но не достаточное. Можно и наоборот: адаптации и сохранения вида достаточно для объяснения поведения организма, но насколько необходимо так мотивированное поведение для реализации смысла, это уже решается личностью в ситуации поступка.

[/quote]
Обладание функциональной системой Познания мира-Разумом, человек не может существованить вне диапазона её функционирвания, как обладая Ногой, не может прожить свою жизнь не разу не используя её, как обладая Пищеварением,не может обойтись, без приема пищи, а обдадая мочевыделительной системой-не разу в жизни не помочится.

Существование функциональной Когнитивной системы, определяющей познание окружающего мира Императивно диктует её функционирование в пределах диапазона существования проявления всех качеств человеческого существа.

Это отдельная тема, но уже сейчас можно сформулировать утверждение, что Особенность проявления реагирования явления природы в определенных обстоятельстах определяет его Суть, которой человеком придается Смысл.

Для самого существования человека особенностью является Адаптация к изменениям окружающей среды, Познание Мира и Адаптация окружающей среды к потребностям Человека. Существование человека в рамках этой особенности можно смело признать Нормой поведения Человека.

[quote=Тарас,Feb 28 2009, 08:32 PM]
И что такое в Вашей системе современные процессы в мире (я имею в виду кризис, чреватый катастрофой)? – Просто «возрастное» в филогенезе или Система сбоит, потому что конвенциональность все-таки делает вид, что преодолена «конфликтность понятий»?!

[/quote]
Вопрос любопытен и интересен.
Прежде всего надо понять что информационные взаимодействия в природе ничуть не менее объективны, чем физические законы, например Гравитации и иследовать их мне представляется чрезвычайго интересным.

Схематично можно обознанить процессы связанные:
с существованием Индивидуума,
Индивидуума и Социума,
Взаимодействия Социумов,
Взаимодействия Социумов и Человечества
Взаимодействия Человечесва и Окружающей среды.

Почему никто ничего не может сказать членораздельно о причинах, продолжительности и возможных последствиях Кризиса? Потому что вы правы, отмечая "Отсутствие Понимания Нормообразующих Оснований".

Лишь через сфомулирования всеобщей концепции существования людей и окружающего их мира возможно решение любых вопросов в рамках Всеобщей её Парадигмы.

Предлагаю как нибудь отдельно и в других темах обсудить эти сложные взаимодействия.

[Даше.
Думаю, дело вовсе не в «абсолютизме», который мы будто бы в суждениях друг у друга усмотрели. Просто за любыми нашими дискуссиями всегда присутствует некий контекст, что-то вроде «предрассудков» Гадамера, которые мы вроде и не высказываем, но имплицитно они таки влияют на дискурс. Оппозиции, типа абсолютное/относительное, релятивизм/редукционизм, они ведь в нашем понимании и отношении к действительности так или иначе уже присутствуют. И задача «герменевтики фактичности» рефлектировать их, и по ходу дела эксплицировать.
Вот, например, конструкт «норма-патология», на который Вы обратили внимание, и специфику рецепции которого в моей статье мне хотелось бы пояснить. Рецепция, в данном случае, философско-методологическая. А значит, одно дело, приложение подхода, уже построенного и имеющего четко заданные нормативные оппозиции («принятие/отторжение», «отказ/ограничение», о которых Вы говорите), и приложение его к тем или иным аспектам рассматриваемого предмета (соответственно, «социальные инновации», «мотивационные стратегии потребления»), другое дело, задача построить этот подход, да еще увязывать это построение с онтологическими основаниями нормативности и дотеоретической экзистенциальной фактичностью. То есть более сложная континуальная структура получается.
В этом смысле, я рад, что Вы в статье именно рисунок увидели, а не спекулятивную паутину, каковую, зачастую, видят в научно-философских построениях, претендующих на мета-уровень, метафизическую и критико-методологическую рефлексию.
А то, что изложение понятого из моих построений укладывается, как Вы говорите, в 3 минуты, так я того и добиваюсь, чтобы, если имеется претензия на «мета-», то это не превращалось бы в «паутину» или «деконструкцию», а оперативно преодолевало оные. Важно и то, чтобы этот набор оперативных понятий не превращался в некую догматику, вгоняющую всё и вся в свою понятийную схему, или софистику, развенчивающую любой исследовательский почин, из какой бы парадигмы он не исходил. И важно, наконец, то, что, если речь идет об умонастроении, то дело не сводится к каким-то предпочтениям, дескать, «нравится/ненравится». В том и задача «герменевтики фактичности», чтобы, мысля и коммуницируя из умонастороения, добиваться понимания не вопреки «захваченности», а благодаря ей.
Здесь мы вплотную собственно к теме настроения подошли.

Потому настроение и надо всегда с интенциональностью связывать, что в противном случае оно превращается в некий феномен наряду с другими психическими феноменами. Феноменологическая редукция ведь не только для того нужна, чтобы сказать, что фактичность cogito не элиминируется, целое феномена не сводится к его частям и т.п. Все это предварительные ходы редукции, подводящие к очевидности, «непотаенности», соответственно, к проблеме. Здесь только всё начинается, и далее делается набросок, фиксирующий всевозможные единства и различия. Так вот, если говорить о настроении, то фиксируется единство и различие интенциональности и настроенности. Интенция есть определенная настроенность, настроение – источник интенций. Отсюда следует, что настроение лежит в основе эмоциональных и рациональных отношений.
Сам в себе, феномен настроения, надо заметить, весьма полемичен, что, однако, не должно вести к каким-то антиномиям. Моя позиция заключается в том, что, помещая этот феномен в центр исследовательского интереса, мы стремимся преодолеть картезианский дуализм, поскольку он ведет либо к протокольному феноменализму «чистых фактов», либо к трансцендентальному солипсизму «чистого Я», и далее, к дилемме рационализма/иррационализма, когда оказывается или «хуже» для действительности, или для разума. Но дело в том, что когда Вы пытаетесь «дойти до сути настроения», в самой интенции вопроса присутствует рацио, поиск рационального основания как определенное умонастроение. Когда же мы говорим об эмоциональном состоянии – это уже констатация определенного воздействия на настроение, например, воздействия мысли, воспоминания, или, например, события, предмета, или воздействия определенного состояния тела. Но все эти констатации, – рациональные, по своей сути, поскольку они усматривают определенные каузальные отношения, – осуществляются так же из определенной настроенности, то есть предполагают настроение как специфическую материю, среду проявления воздействий и в то же время как активную силу, движущую этим проявлением и направляющую его. В этом смысле, настроение – средоточие нашей душевной жизни в ее рациональном и эмоциональном аспектах, бодрствующем или созерцающем сны состояниях. Не буду здесь затрагивать тот экстраординарный опыт, о котором говорится у Кастанеды. Это особая тема, тема духовных практик, а нам бы сначала с сущностью настроения разобраться, и прежде всего, в аспекте научной методологии.

Сущность настроения обнаруживается в тревоге. Возникает вопрос, что это за такие патологические, мрачные навязчивости? (Точнее, может возникнуть, так же, как и «гомеопатические аналогии», то бишь, все те же «предрассудки», в которых я не столько Вас подозреваю, но которые следует иметь в виду в процессе коммуникации.) Однако, дело ведь здесь не столько в том, что «как ни сладок мир подлунный, лежит тревога на челе». У кого-то лежит, кому-то хочется, как Вы говорите, «окунуться в атмосферу естественности». Но, прежде всего, важен момент захваченности, или «затрагиваемости» (Angänglichkeit), миром, от которой нам не отвертеться, даже если наше «противонастроение» (Gegenstimmung) отчаивается на «всему миру рухнуть, а мне чтобы чай пить». Мир, которым мы захвачены в настроении, не может в его целом быть представлен как наличное бытие. У кого-то это вызовет тревогу, у кого-то нет, но в методологическом отношении это требует проведения различий уже в интенциональном опыте, способах выполнения интенций. Есть акты как отношения к предмету, наделяющие его субъективным или интерсубъективным смыслом, а есть проектирующие акты, предполагающие смысл преднаходимый нами в мире, а не вменяемый нам чьим-то беспокойным умом. Мы можем заботиться или не заботиться о смысле жизни, но собственно личностное отношение к смыслу предполагает переживание его трансцендентности, тревогу по поводу подлинности наших проектов, так как жизненный путь не может быть просчитан в целом, и в то же время от себя не убежишь. Именно поэтому каждый из нас, независимо от того, осознает он это или нет, испытывает определенный дефицит понимания своего бытия. И, кстати, именно в силу этого дефицита онтологическая мера понимания границ нормы-патологии не может быть жесткой и статичной.

Таким образом, отвергаем мы тревогу или даем ей себя захватить, – она всегда наша, мы лишь распоряжаемся ею, даже когда она вызвана чем-то или кем-то навязана, даже когда мы не можем совладать с ней и она превращается в навязчивый страх. Настроение, в ее сущностных чертах тревоги, есть, таким образом, первичный источник понимания и стихия, в которой оно осуществляется, опыт «истинствования» нашей души (ср.: Черняков А.Г. Онтология времени. Бытие и время в философии Аристотеля, Гуссерля и Хайдеггера. СПб., 2001. Гл 4, #1). Именно опыт, дотеоретическая возможность, которую философия лишь теоретически фиксирует в пред-структуре понимания, но которая проявляется во всем многообразии культурного творчества. Поэтому понимание не просто сопровождает в виде ментальных актов нашу коммуникацию с миром, но и есть собственно умонастроение как проект, в котором мы всегда находимся, общаясь, формируя и утверждая свои убеждения, осуществляя свои намерения и планы. В умонастроении мы суть то, что мы есть, и, в то же время, всегда стоим перед вопросом о том, насколько мы соответствуем или не соответствуем самим себе как особой (проектной) реальности. Сам факт нашего существования тревожит нас относительно аутентичности его способа, понимания как проекта!
В качестве иллюстрации приведу отрывок из повести Г. Гессе «Петер Каменцинд» и проанализирую его с позиций своего подхода.

«Вспоминая Цюрих, Берлин и Париж, я начал выяснять для себя сущность устремлений, страстей и идеалов своих современников. Один трудился над тем, чтобы упразднить нынешнюю мебель, обои и костюмы и приучить людей к иному, более свободному и красивому интерьеру. Другой с помощью популярных брошюр и докладов содействовал распространению геккелевского монизма. Третий стремился установить на земле вечный мир. Еще кто-то защищал бедствующие низшие сословия, собирал сведения и выступал за то, чтобы строить и открывать для народа театры и музеи. А здесь, в Базеле, боролись с алкоголизмом. Все эти движения были полны жизни, порыва и динамики; но ни одно из них не казалось мне важным и необходимым, и, осуществись сегодня все эти устремления, я остался бы к ним равнодушен. В безысходном отчаянии я откидывался на стуле, отодвигал в сторону книги и газеты, думал. До слуха моего доносился шепот текущего за окном Рейна, свист ветра, и я взволнованно вслушивался в язык великой, затаившейся повсюду тоски и печали. Я видел, как, сбившись в стаи, плывут по небу бледные ночные облака, похожие на испуганных птиц, слышал, как шумит Рейн, и думал о смерти матери, о святом Франциске, о снежных горах своей родины и об утонувшем Рихарде. Я видел себя карабкающимся по отвесным скалам, чтобы сорвать альпийские розы для Рози Гиртаннер, видел себя в Цюрихе, взволнованным книгами, музыкой и разговорами, видел, как я плыву с Альетти по ночному озеру, как отчаянно переживаю смерть Рихарда, путешествую, выздоравливаю и снова впадаю в плачевное состояние. Зачем? Для чего?…» (Гессе Г. Петер Каменцинд // Гессе Г. Петер Каменцинд. Игра в бисер. М., 2000. С. 78-79).

В этом отрывке присутствует почти весь спектр основных структурных моментов человеческого существования, обозначаемых в экзистенциальной аналитике как понимание, со-бытие с другими, люди, речь (в ее экзистенциальных чертах слушания и молчания), зов совести, смерть, временность (тот самый концептуальный рисунок, о котором Вы говорите). И в центре этой сложной структуры находится настроение, которое, в то же время, является средоточием психической динамики (процессов мышления, памяти, восприятия, воображения), концентрирующим личность на смысле ее существования. Герой чувствует бессмысленность устремлений окружающих его людей, остается равнодушным к возможному осуществлению их проектов в будущем. Однако тень этой бессмысленности ложится и на его деятельность и творчество, заставляя его испытать отчаяние. В его настроении появляются черты экзистенциальной тревоги: он взволнованно внимает голосу тоски и печали, звучащему отовсюду. В силу такого вездесущего характера этот голос не способен ничего обозначить и изречь, он безмолвен, и именно поэтому настроение «затаилось», оно – повсюду и в то же время нигде, от чего в нем проглядывает что-то ужасающее и заставляющее «отшатнуться» (ср. утверждение Хайдеггера о Dasein, настроенном «сначала и большей частью способом уклоняющегося отшатывания», БВ, с.136). Облака, похожие на испуганных птиц, символически воплощают это настроение Петера, а шум Рейна, возможно, напоминает ему равнодушный поток мирового времени и сообщенную этим равнодушием безучастность мира к его существованию. Отвращаясь от этого настроения, он погружается в свое прошлое, вспоминая умершую мать, погибшего друга, женщин, в которых он был влюблен, впечатления от прочитанных книг, музыки, общения и путешествий. Однако и в переживаниях прошлого его настигает отчаяние и тревога, и во всей гамме его, то тягостных, то приятных воспоминаний рождается вопрос о смысле его существования.

Такая вот «интертекстуальность» получается.
Мое, возможно, занудное, и даже, где-то, наверно, маниакальное , растекание мыслью по древу мотивировано, повторю, экспликацией оперативной схемы дискурса. Хотя и с претензией на парадигму, в виду того, что очень уж это во всех отношениях злободневная тема – нормативность. (Вот, например, интересное исследование по проблеме нормативности в политике: Ерохов И.А. Современные политические теории: кризис нормативности. М. Праксис, 2008. В Интернете – только "Введение" http://www.politizdat.ru/fragment/71/.)
Ведь вот, по поводу современных процессов в мире, одни скажут кризис, дескать, рассосется как-нибудь, другие – не рассосется, ибо уже – не кризис, а катастрофа, третьи – что-нибудь в том духе, что, дескать, разруха – в головах. Так вот в том-то все и дело, как, в какой степени «головы» заботятся о смысле жизни, если, вообще, это для них не пустой звук.

Фёдору.
С этим Вашим чувством сомнения, Вы призываете – назад к Декарту. Я же – вперед за Хайдеггером. Набросок «дела мысли» (вдумайтесь, не просто cogito, для которого либо мыслю, либо в коме, а ДЕЛО) не понят и требует дальнейшей прорисовки, то есть обращения к пред-структуре понимания как истоку «точек зрения» cogito. Личность как «эмоциональный комплекс», продукт самоидентификации и «Образ Самого Себя» – это тоже ветхие образцы, скептицизм юмовского разлива. Эдак мы обратно к номинализму, т.е. в средневековую схоластику «эволюционируем».
«Земную жизнь пройдя до половины», да к тому же «остепенившись» в качестве кандидата философских наук, я достаточно информирован, чтобы, не впадая ни в какую магию, утверждать, что монизм Вашей позиции заключается в неспособности различать онтический и онтологический уровни выполнения редукции. А это Вам не «разнонаправленные потоки»», и именно потому, что не о точках зрения, но о вполне согласующихся уровнях понимания идет речь.
На онтическом уровне мы – биологические существа, а мир – информационная среда, в том или ином смысле значимая для нас. Выяснение того, что и в каком смысле для нас значимо, как раз и требует выделения онтологического уровня. Онтологически, смысл сначала в явлении обретается, для того, чтобы оно вообще стало явно сознанию и чтобы это сознание усвоило смысл, а затем, могло его по своему усмотрению обрабатывать, продуцировать и транслировать другим. В противном случае, ни смысла (здравого и какого бы то ни было), ни сознания, ни личности нет, и всё, что мы говорим – это сплошное «бля-бля-бля…», и, стало быть, что «непотаенность бытия», что «непотаенность истины» – всё едино.
«Непотаенность истины» – это когда кроме «протокольных фактов» и «гомеостазиса» ничего уже не значимо. Когда круг в пред-структуре понимания замыкается, и сознание озабочено лишь извлечением из бытия «благ», «истин» и т.п. в соответствии со своими «вкладами».
И вот тут-то, с этим «Поставом» (Gestell), магия «недоступная людям» и начинается, когда решение принимает не личность, а физические процессы «взаимодействия разнонаправленных потоков биоэлектрической нейрональной активности в структурах человеческого головного мозга», а потом все это обосновывается «конвенциональностью понятия», т.е., по сути, декларируется, вопреки Вашему отвращению к таковым способам обоснования.

Мои основные вопросы, – метафизические, методологические и злободневные, одновременно. Где в Вашей системе будущее? Это ведь тоже определенная трансценденция, несоразмерность которой прошлому отнюдь не сводится к количественным накоплениям информации, но которую Вы, тем не менее, просто конструируете из «сохраненных в памяти Эмоциональных образов информации, накопленных в предшествующем жизненном опыте». И найдется ли место в рамках «метакогнитивной методологии» Символу Веры, который ведь тоже, в определенном смысле, «Вербальный символ Эмоциональных образов информации»?

Далее, по поводу нормативности. Для того, чтобы признать адаптацию нормой поведения, особо смелости не требуется. Потому и не известны Вам «научные теории "Понимания Нормообразующих Оснований"», что их еще разрабатывать надо. И здесь позитива в смысле «вынь да полож» не получается. «Постав» сбоит, «воля к воле» коллапсирует. Но из этого еще не следует, что надо вставать по ту сторону субъективности. Надо опять-таки различать, в данном случае, субъективность и субъектность. Соответственно, Нормативность как результат конвенций, и осмысление меры этих конвенций из структуры субъект(в том числе, в его коммуникации с другими)-смысл(преднаходимый в совместном мире).
В том и задача, чтобы не о точки зрения сталкивать, а различать уровни разработки. Есть онтический уровень, с калькулируемыми «паттернами реагирования», «поэтапной Оценкой происходящих Событий и Действий Самого себя», но поскольку там же мы сталкиваемся с «Дуализмом Здравого Смысла», постольку требуется онтологический уровень с «Волей к смыслу», «Интуицией смысла», как уразумением его в поступке в «мгновение ока» (вот где смелость появляется!). «Дуализм Здравого Смысла» тогда осмысливается как опыт разрыва, необходимого, чтобы это самое «мгновение ока» произошло и состоялась реализация смысла. Это есть в статье, и это же есть в автореферате моей диссертации, в котором имеется схема, отображающая всю эту динамику и ее уровни (см. Автореферат, с. 24: http://www.philos.msu.ru/fac/dep/scient/au...2denisenko.pdf), общий адрес, по списку 23 декабря 2008, http://www.philos.msu.ru/fac/dep/scient/autoreferates/).
Что касается кризиса, Вы вот сразу предлагаете калькулировать его продолжительность и последствия. Но параллельно этому надо мобилизационную мощь субъекта осмысливать, то есть вот эту самую «Всеобщую Парадигму» строить. Причем, в таком оперативном темпе.
В этом отношении интересны очерки С.Е. Кургиняна (ранний цикл «Медведев и развитие», и новый цикл «Кризис и другие», см.: http://www.kurginyan.ru/index2.php), у которого интересным образом теория систем и математическая методология увязываются с политическим анализом, не чуждым метафизическим вопросам о смысле жизни и проектной динамике бытия человека. Я полностью разделяю его постанов задачи, заключающийся в необходимости обнаруживать, в процессе полемики о судьбе развития в России и мире, «связь между актуальным (буквальным содержанием полемики) и фундаментальным (историософским, метафизическим) смыслом, прочитываемым за актуальностью», и параллельно этому разрабатывать «"с колес", аппарат, позволяющий глубже понять нечто, волнующее нас всех. Причем нечто такое, что, не являясь злобой дня, действительно нас всех к себе притягивает» (http://www.kurginyan.ru/publ.shtml?cmd=art&theme=10&auth=&id=2129).

P.S. Адрес автореферата в тексте сообщения не отображается полностью, а по общему адресу из текста сообщения страница не вызывается. Надо, наверно, не из текста вызывать, а скопировать ссылку.

Фёдору (дополнения к сообщению 01.03.09).
Дуализм здравого смысла проистекает из полемики по поводу смысла жизни. А вопрос о смысле жизни, хотя он и может в больной голове возникнуть, ставится перед нами самой жизнью. От того голова, может быть, и больная, что пытается вменить жизни ее смысл, втиснув ее в какую-то «концепцию».
То, в чем проектируется смысл жизни, и есть пред-структура понимания. Поэтому пред-структура – это не какая-то очередная концепция, по поводу которой надо разводить дискуссии на предмет того, насколько она релевантна в том или ином смысле. Она потому и ПРЕД-структура, что она есть исток понимания, которое мозговой субстрат только обеспечивает, а не порождает. Исток, и в смысле когнитивной или «культуральной» динамики, и в широком смысле решений, в том числе, концептуальных и конвенциональных.
Коммуникация наша осуществляется из пред-структуры, в фокусе которой фиксируется интуиция смысла жизни. Если таким образом смотреть, то не будет этих разговоров слепого с глухим, что часто в научных дискуссиях случается. Вам, конечно же, хочется, чтобы всё это как-то калькулировалось и запихивалось в Ваши функциональные схемы, а то, дескать, конвенции не получится. Но, вообще-то, знание и его методология на интуиции строится. Сначала интуиция, потом ее концептуальное оформление, картезианское сомнение, полемика и конвенции по поводу явленного в ней. И только потом калькуляция, концепции и т.п. Научные концепции ведь не в виде Моисеевых скрижалей к нам пришли. И не надо, поэтому, наивно думать, что наука ответила на метафизические вопросы. Она не ответила, но просто догматически, а значит, вопреки своим принципам, объявила метафизику пережитком, патологией и т.п. Но патология начинается там, где предается забвению архаический слой сознания, не в смысле какой-то хтонической мути, предшествующей рациональному и собственно человеческому в человеке, но в буквальном смысле αρχή, первоначала, в котором наши интуиции обретаются.
Словом, не надо с ног на голову всё переворачивать. И если уж говорить по поводу информированности о достижениях науки, то, по всей видимости, это должно предполагать и информацию о том, как, посредством чего она к этим достижениям приходит, и на чем основывается ее метод. Ведь даже сами ученые, зачастую, как я всё больше убеждаюсь, не способны отделить метод получения знания от метода его обоснования, то есть различать онтический и онтологический уровни методологии. И не должно здесь этих провокационных вопросов возникать, кто кому служанкой приходится, метафизика науке или наоборот. Метафизика есть мета-наука, как ум – око души, а душа – форма тела. Поэтому сначала удивление, аристотелевский θαυμάζειν, как первичное умонастроение познания, потом выяснение, метафизическое и научное. В противном случае, допущения и созданные на их основе конструкции превращаются в сами собой и для всех разумеющиеся «факты», и ничего, кроме манипуляции сознанием и самообмана, не получается. «Ученые подсчитали», «ученые обнаружили», и далее подсовывается какая-нибудь дребедень, апеллирующая не к ищущей смысла личности, а к любопытствующему потребителю информации.
См., т.ж., мой ответ Е. Волкову 02.02.09. http://phenomen.ru/forum/../forum/index.php?showtopic=806.

Уважаемый, Тарас!
Как ваши студенты, не забыли ли Вас из-за научных трудов праведных? Предполагаю, что нет!
Отвечаю на ваш последний ответ мне. Вы пишите: «Однако, как замечает М. Босс: "то, что необходимая структура (человеческого существования – Т.Д.) состоит из понимания бытия, – это не теоретический постулат, а факт"». Это ключевой момент. Не просто сознание, о котором мы будем схоластические дискуссии отправлять на предмет того, само по себе оно существует или возникает из коммуникации, а понимание как исток нашего отношения к действительности и взаимоотношений». Совершенно согласен с таким утверждением, за маленьким исключением. Структура человеческого существования не состоит из понимания бытия, а возникает из понимания бытия. Это различие существенно и принципиально. Оно позволяет «плясать от печки», то есть идти по пути познания нашего бытия от точки возникновения любой социальной системы.
Вы пишите: «Зачем тогда так усердствовать в доказательстве коллективной природы сознания? Зачем отстаивать то, на что сегодня уже никто всерьез не покушается?! И зачем эти изыскания, откуда взялось сознание? Это все исходит от каких-то инертных людей, которые никак не могут выкарабкаться из классических научных стандартов. Они сначала думают, что все можно редуцировать, прокалькулировать, экспериментально верифицировать, но вот их вдруг осеняет, что сознание не элиминируется. И дальше они, оставаясь в рамках все той же методологии, начинают высчитывать, сколько весит сознание, что-то с придыханием лепетать о «душе». Детский сад, ей Богу!». Абсолютно согласен с таким утверждением. Только по этому я разделяю механизм общественных отношений (механизм отношений управления и труда) и воздействие на этот механизм. Если первое легко поддается математическому исчислению, что позволяет устанавливать в обществе уровень коррупции и демократии, устанавливать уровни прав каждой их областей общества в системе государство, то воздействие это уже область сознания и любые попытки исчислять это воздействие математически нереально. Но логика в понимании воздействия должна присутствовать. А ее и не хватает тем, кто коммуникацию считает по количеству высказанных слов, по количеству встреч между собой индивидов, по весу мозга, и т.п. бред. Только на основе таких бредовых идей возникает желание познать общественные отношения целиком и сразу, не разделяя их на механику и духовную энергию, приводящую механическую часть в движение. Конечно, надо понимать, что взятое мною определение материи в общественных отношениях как механизм общественных отношений условно и с железками на прямую не связано. По этому я согласен с вашим утверждением, что «требуется прийти к архаичности сознания». а это возможно лишь отделив механизм от воздействия на него. Конечно, абстрактно. Я утверждаю, что невозможно подойти в этому через личность. Может это будет для вас странно звучать и вы с этим не согласитесь, но другого пути познания не существует. Если познавать то от первоосновы. А личность, это всего лишь следствие ранее возникших отношений индивидов. Только на основе этих отношений может возникнуть личность, осознающая себя таковой. Ведь говоря о личности, было странно искать ее в живой системе, пусть это был бы и человек. Только в обществе формируется, возникает личность. Личность, как индивидуальная, сознающая свое бытие в обществе. Заметьте не в природе, а в обществе. Отсюда и наука не есть нечто самоорганизующееся. Действительно истины в последней инстанции нет, и никогда не будет. Но был есть и всегда будет познание какой либо системы. То есть любая самоорганизация в конечном итоге познается, что такое познание становится истинным. За исключением саморазвивающихся систем, то есть социальных. Тут мы истину никогда не найдем. За исключением знания о ее конечности, но не фактах ее развития. А знание о конечной точке развития таких систем позволяет установить оптимальный путь развития системы. Но в силу разности сознания индивидов, представляющих такие системы, истинность, фактичность ее развития познать не возможно. Вот по чему важно воздействие на механизм общественных отношений изучать в историческом опыте и предрешать на основе логики развития самой системы, по этому вашу работу я отношу к попытке раскрыть результаты воздействия на личность, выявить оптимальные методы воздействия. И вот здесь, в этой части вы не увидели необходимости различать механизм и воздействие на него. Отсюда и ваше высказывание: «Например, Ваших «пространственных границ», «зарождения», «движения мысли» и т.п. Или вот эта дихотомия социальной и живой систем. Что, социальная – не живая что ли? Если имеется в виду, что не следует гипостазировать «социальное», «государственное» и т.п., превращая их в самодовлеющую и живущую своей собственной загадочной жизнью субстанцию, которая вызывает у кого-то навязчивые фобии, тогда понятно». Пространственные границы это элементы абстрактной системы «человек общественный» в системе государство, а движение мысли из воздействия на механизм. Отсюда и ваше не понимание различий социальной системы и живой. А различие существенно. См. мою полемику с Павлом Царевым в теме «коллективное, общественное….». Автор теории систем Берталанфи увидел наличие пространственных границ в системах, но не увидел различие между живыми и социальными системами.
Пьер Тейяр де Шарден в работе ФЕНОМЕН ЧЕЛОВЕКА Перевод и примечания Н.А.Садовского М.: "Прогресс", 1965 пишет: Если переход к рефлексии действительно, как того требует его физическая природа и как мы это допустили, есть критическая трансформация, мутация от нуля ко всему, то невозможно представить себе на этом точном уровне промежуточного индивида. Или это существо еще по ею сторону изменения состояния, или оно уже по ту сторону... Можно как угодно переворачивать проблему. Или надо сделать мысль невообразимой, отрицая ее психическую трансцендентность относительно инстинкта. Или надо решиться допустить, что ее появление произошло между двумя индивидами [15].
Из всех известных мне философов именно Пьер Тейяр де Шарден всех ближе подошел к раскрытию природы социальной системы, пред- структуры, но до конца не довел свое дело, так как тогда он не знал работ Берталанфи. А Берталанфи не изучал государство, и по этому не увязал мысли Шардена и свои. Сейчас такая возможность представилась с выявлением механизма общественных отношений, но, к сожалению, еще так сильны стереотипы мышления, еще так сильны попытки познать единым методом совокупность живой (организм человека) и социальной систем (взаимодействие индивидов с системе права посредством своих пространственных границ), что и вы выдаете: вернуться к «Хайдеггеру-1», тем самым объединяете эти две системы в единый познаваемый объект и предлагаете идти от конкретного к абстрактному по пути, прошедшему многими поколениями философов, но так и не разобравшихся что они изучали. Отсюда и ваше не понимание системы государство. Как и многие вы не придаете этому значение, а напрасно. Государство это система общежития, система в которой развивается общество, если хотите «скорлупа», в которой находится общество. «Скорлупа» из которой мы выйдем когда все три права области труда и области управления будут уравнены. Но до этого еще очень и очень далеко. Изучать ту же настроенность, коммуникацию, мораль, развитие личности бессмысленно без понимания и знания в какой среде это все развивается.
С уважением Евгений Волков

"Дуализм Здравого Смысла"- понятие предложенное современными учеными и Ричардом Докинсом, в частности. Их знание активно циркулирует в Интернете и Книгах-вы можете с ним познакомится, а на Больную голову или Здоровую это знание сформулировано зависит от состояния Головы, дающей эту оценку. Другими словами состояние Вашей Головы определяет оценку философского понятия Дуализм Здравого смысла, которое опирается на естественно-научное знание о функционировании человеческого Сознания.

Если же мы имеем комплекс Естественно-научных Знаний, объясняющий существование философского понятия феномена -Дуализм Здравого Смысла, то что мешает людям формировать Философскую концепцию, построеную, включающую в себя и объясняющую мировозренческое единство в рамках этой концепции?

Я вместил Смысл Жизни в отправление Когнитивной функции Человеческого Организма.
Человеческая особенность Когнитивной функции человеческого сознания, позволяющая не только Адаптировать человека к изменениям окружающей среды, но и Адаптировать окружающую среду к потребностям человеческого существования составляет Смысл жизни человеческого индивидуума и Человеческого Социума,лишь в среде которого этот индивидуум способен Существовать.


Мы здесь, вероятно, утверждаем одно и тоже, поскольку под "пред-структурой понимания" можно понимать функциональную систему, обеспечивающую само понимание- когнитивную функцию человеческого сознания-Человеческий Разум.

Физико-биологическая пред-структура обеспечивать формирование и созревание психологической пред-структуры Человеческого Разума современного цивилизованного человека в процессе коммуникации в информационной среде определенного человеческого социума.

Человеческий Разум опираясь на биологические возможности человеческого сознания к Рецепции, Кодированию и Запоминанию информации о воздействии на человеческий организм формирует Понимание в Мышлении и в этом качестве выступает как Исток Понимания, а также является основой к индивидуальной и коллективной человеческой Деятельности в которой Порождает системы Понятий формирующих в коммуникации коллективное Знание людей, которое, в свою очередь участвует в формировании культуральных и когнитивных систем, представляющих основу индивидуальной и коллективной человеческой активности.

Мы живем, я утверждаю, на внутреней поверхности Сферы Информационного Пространства Коллективного Разума человека и человечества, сформированного их Продуктов Познания, составляющих результат переработки информации воздействия на человеческое существо.
Физически или реально радиус этого пространства составляет сейчас 45 млрд сетовых, в пределах которого человеческая рецепция оснащенная человеческими технологическими инструментами способна воспринивать воздействие на человеческого существо.

Другими словами реальное информационное пространства человека определяется доступностью определения воздействия Рецепцией Человеческого Существа.

Формулирование понятий реальности, формулирование направлений развития познания относится к Вирутальному миру существования человека, включающему в себя не только мир, доступный Рецепции, но и мир представлений, фантаций, страхов и догм, сосокупность которого отражает, в ваших терминах "Пред-структуру человеческого существа", а в моей терминалогии механизмы обработки информации о воздействии на человеческое существо-механизмы его Сознания и механизмы когнитивной функции человеческого сознания, определеяющие человеческое Познание-Механизмы Человеческого Разума.


Первое и последнее,что мне хочется -это Понять. Если формирующаяся концепция позволяет Понять все многообразие человеческой жизни, то почему мне не хотеть Понять через формирование представляемой концепции. Мне хочется Понять и стало быть осознать и схему понятий и конечно-же возможность квлькулировать или формально обсчитывать эти понятия и их взаимоотношения.

Например, наблюдая Асоциальный или Аморальный поступок человек испытывает чувство Отвращения-эмоции которая проявляется в определенном выражении человеческого лица -поднятия верхней губы человеческого рта, углубления складок вокруг носа и т.п.. Современными психологами предложена методика определения степени Эмоции Отвращения в милливольтах миоэлектрогафии Орбикулярной мышцы рта. Описанное,пока, представляют единичные методики, но уже виден вектор развития технологий калькуляции и этого Знания.
Беда в том, что "все запихивается", к несчастью, в предлагаемые мною схемы. Поверьте, что если бы это было не так у меня бы хватило Здравого смысла "Послать это все к ёдренной матери" и не получать сомнительное удовольствие от общения с вами.

Ваши рассуждения в ключе понятий моих схем и это определяет мою активность в дискуссии с вами.

Фёдору.
Задумайтесь, почему Вы убеждены, что «формирующаяся концепция» ПОЗВОЛЯЕТ Вам ПОНЯТЬ ВСЁ «многообразие человеческой жизни». Вполне картезианский ход, к которому Вы сами меня давеча сподвигали.
Далее. Коммуникация – это не совокупность монологов, меряющих друг друга «концепциями» (Вы этого на прямую не говорили, но как-то так у нас с Вами, как мне кажется, складывается дискуссия). Ибо мы живем, не только в Вирутальном мире Продуктов Познания, но прежде всего В МИРЕ, на который мы не проецируем понимание, а по отношению к которому каждый из нас имеет быть» (zu sein hat) посредством понимания как проекта бытия-в-мире. Поэтому не «Пред-структура человеческого существа», а пред-структура ПОНИМАНИЯ, то из чего мы структурируем и концептуализируем человека в различии и целокупности элементов его существа (поэтому «Физико-биологическая пред-структура» – бессмысленная конструкция); не просто некий уровень помимо других, а то из чего мы различаем уровни структурирвания и концептуализации. Онтический и онтологический (см. мой ответ (к которому «дополнение») на Ваше сообщение 01.03.09.). На онтическом уровне мы наблюдаем за моральным или аморальным поступком, применяем «единичные методики», а на онтологическом уровне осмысливаем «бытие виновным» как исток этих поступков и самого этого определения и различия, и самого этого ценностного чувства. Осмысливаем тот дюнамис нашего бытия, определяющий нашу когнитивную, коммуникативную и пр. активность.

Еще раз высылаю адресованный Вам текст 01.03.09., который Вы, судя по всему, не прочитали.

Фёдору (ответ на его сообщение 01.03.09., 01:54 PM).
С этим Вашим чувством сомнения, Вы призываете – назад к Декарту. Я же – вперед за Хайдеггером. Набросок «дела мысли» (вдумайтесь, не просто cogito, для которого либо мыслю, либо в коме, а ДЕЛО) не понят и требует дальнейшее прорисовки, то есть обращения к пред-структуре понимания как истоку «точек зрения» cogito. Личность как «эмоциональный комплекс», продукт самоидентификации и «Образ Самого Себя» – это тоже ветхие образцы, скептицизм юмовского разлива. Эдак мы обратно к номинализму, т.е. в средневековую схоластику «эволюционируем».
«Земную жизнь пройдя до половины», да к тому же «остепенившись» в качестве кандидата философских наук, я достаточно информирован, чтобы, не впадая ни в какую магию, утверждать, что монизм Вашей позиции заключается в неспособности различать онтический и онтологический уровни выполнения редукции. А это Вам не «разнонаправленные потоки», и именно потому, что не о точках зрения, но о вполне согласующихся уровнях понимания идет речь.
На онтическом уровне мы – биологические существа, а мир – информационная среда, в том или ином смысле значимая для нас. Выяснение того, что и в каком смысле для нас значимо, как раз и требует выделения онтологического уровня. Онтологически, смысл сначала в явлении обретается, для того, чтобы оно вообще стало явно сознанию и чтобы это сознание усвоило смысл, а затем, могло его по своему усмотрению обрабатывать, продуцировать и транслировать другим. В противном случае, ни смысла (здравого и какого бы то ни было), ни сознания, ни личности нет, и всё, что мы говорим, – это сплошное «бля-бля-бля…», и, стало быть, что «непотаенность бытия», что «непотаенность истины» – всё едино. Это и есть «каша», только не на столе, а в голове.
«Непотаенность истины» – это когда кроме «протокольных фактов» и «гомеостазиса» ничего уже не значимо. Когда круг пред-структуры понимания замыкается, и сознание озабочено лишь извлечением из бытия «благ» и «истин» в соответствии со своими «культуральными» вкладами.
И вот тут-то, с этим «Поставом» (Gestell), магия «недоступная людям» и начинается, когда решение принимает не личность, а физические процессы «взаимодействия разнонаправленных потоков биоэлектрической нейрональной активности в структурах человеческого головного мозга», а потом все это обосновывается «конвенциональностью понятия», т.е., по сути, декларируется, вопреки Вашему отвращению к таковым способам обоснования.

Мои основные вопросы, – метафизические, методологические и злободневные, одновременно. Где в Вашей системе будущее? Это ведь тоже определенная трансценденция, несоразмерность которой прошлому отнюдь не сводится к количественным накоплениям информации, но которую Вы, тем не менее, просто конструируете из «сохраненных в памяти Эмоциональных образов информации, накопленных в предшествующем жизненном опыте». И найдется ли место в рамках «метакогнитивной методологии» Символу Веры, который ведь тоже, в определенном смысле, «Вербальный символ Эмоциональных образов информации»?
Далее, по поводу нормативности. Для того, чтобы признать адаптацию нормой поведения, особой смелости не требуется. Потому и не известны Вам «научные теории "Понимания Нормообразующих Оснований"», что их еще разрабатывать надо. И здесь позитива в смысле «вынь да полож» не получается. «Постав» сбоит, «воля к воле» коллапсирует. Но из этого еще не следует, что надо вставать по ту сторону субъективности (в этой попытке, кстати, и заключается роковая ошибка хайдеггеровского проекта, сделавшая невнятным его замысел). Надо опять-таки различать, в данном случае, субъективность и субъектность. Соответственно, Нормативность как результат конвенций, и осмысление меры этих конвенций из структуры субъект(в том числе, в его коммуникации с другими)-смысл(преднаходимый в совместном мире).
В том и задача, чтобы не точки зрения сталкивать, а различать уровни разработки. Есть онтический уровень, с калькулируемыми «паттернами реагирования», «поэтапной Оценкой происходящих Событий и Действий Самого себя», но поскольку там же мы сталкиваемся с «Дуализмом Здравого Смысла», постольку требуется онтологический уровень с «Волей к смыслу», «Интуицией смысла», как уразумением его в поступке в «мгновение ока» (вот где смелость появляется!). «Дуализм Здравого Смысла» тогда осмысливается как опыт разрыва, необходимого, чтобы это самое «мгновение ока» произошло и состоялась реализация смысла <как преодоление разрыва>. Это есть в статье, и это же есть в автореферате моей диссертации, в котором имеется схема, отображающая всю эту динамику и ее уровни (см. Автореферат (схема на с.24): http://www.philos.msu.ru/fac/dep/scient/au...12denisenko.pdf, общий адрес, по списку – 23 декабря 2008, http://www.philos.msu.ru/fac/dep/scient/autoreferates/).
Что касается кризиса, Вы вот сразу предлагаете калькулировать его продолжительность и последствия. Но параллельно этому надо мобилизационную мощь субъекта осмысливать, то есть вот эту самую «Всеобщую Парадигму» строить. Причем, в таком оперативном темпе.
В этом отношении интересны очерки С.Е. Кургиняна (ранний цикл «Медведев и развитие», и новый цикл «Кризис и другие», см.: http://www.kurginyan.ru/index2.php), у которого интересным образом теория систем и математическая методология увязываются с политическим анализом, не чуждым метафизическим вопросам о смысле жизни и проектной динамике бытия человека. Я полностью разделяю его постанов задачи, заключающийся в необходимости обнаруживать, в процессе полемики о судьбе развития в России и мире, «связь между актуальным (буквальным содержанием полемики) и фундаментальным (историософским, метафизическим) смыслом, прочитываемым за актуальностью», и параллельно этому разрабатывать «"с колес", аппарат, позволяющий глубже понять нечто, волнующее нас всех. Причем нечто такое, что, не являясь злобой дня, действительно нас всех к себе притягивает» (http://www.kurginyan.ru/publ.shtml?cmd=art&theme=10&auth=&id=2129).

P.S. Адрес автореферата в тексте сообщения не отображается полностью, а по общему адресу из текста сообщения страница не вызывается. Надо, наверно, не из текста вызывать, а скопировать ссылку. Обязательно посмотрите схему в автореферате.

Фёдору.
Задумайтесь, почему Вы убеждены, что «формирующаяся концепция» ПОЗВОЛЯЕТ Вам ПОНЯТЬ ВСЁ «многообразие человеческой жизни». Вполне картезианский ход, к которому Вы сами меня давеча сподвигали.
Далее. Коммуникация – это не совокупность монологов, меряющих друг друга «концепциями» (Вы этого на прямую не говорили, но как-то так у нас с Вами, как мне кажется, складывается дискуссия). Ибо мы живем, не только в Вирутальном мире Продуктов Познания, но прежде всего В МИРЕ, на который мы не проецируем понимание, а по отношению к которому каждый из нас «имеет быть» (zu sein hat) посредством понимания как проекта бытия-в-мире. Поэтому не «Пред-структура человеческого существа», а пред-структура ПОНИМАНИЯ, то из чего мы структурируем и концептуализируем человека в различии и целокупности элементов его существа (поэтому «Физико-биологическая пред-структура» – бессмысленная конструкция); не просто некий уровень помимо других, а то из чего мы различаем уровни структурирвания и концептуализации. Онтический и онтологический (см. мой ответ (к которому «дополнение») на Ваше сообщение 01.03.09.). На онтическом уровне мы наблюдаем за моральным или аморальным поступком, применяем «единичные методики», а на онтологическом уровне осмысливаем «бытие виновным» как исток этих поступков и самого этого определения и различия, и самого этого ценностного чувства. Осмысливаем тот дюнамис нашего бытия, определяющий нашу когнитивную, коммуникативную и пр. активность.

Еще раз высылаю адресованный Вам текст 01.03.09., который Вы, судя по всему, не прочитали.

Фёдору (ответ на его сообщение 01.03.09., 01:54 PM).
С этим Вашим чувством сомнения, Вы призываете – назад к Декарту. Я же – вперед за Хайдеггером. Набросок «дела мысли» (вдумайтесь, не просто cogito, для которого либо мыслю, либо в коме, а ДЕЛО) не понят и требует дальнейшее прорисовки, то есть обращения к пред-структуре понимания как истоку «точек зрения» cogito. Личность как «эмоциональный комплекс», продукт самоидентификации и «Образ Самого Себя» – это тоже ветхие образцы, скептицизм юмовского разлива. Эдак мы обратно к номинализму, т.е. в средневековую схоластику «эволюционируем».
«Земную жизнь пройдя до половины», да к тому же «остепенившись» в качестве кандидата философских наук, я достаточно информирован, чтобы, не впадая ни в какую магию, утверждать, что монизм Вашей позиции заключается в неспособности различать онтический и онтологический уровни выполнения редукции. А это Вам не «разнонаправленные потоки», и именно потому, что не о точках зрения, но о вполне согласующихся уровнях понимания идет речь.
На онтическом уровне мы – биологические существа, а мир – информационная среда, в том или ином смысле значимая для нас. Выяснение того, что и в каком смысле для нас значимо, как раз и требует выделения онтологического уровня. Онтологически, смысл сначала в явлении обретается, для того, чтобы оно вообще стало явно сознанию и чтобы это сознание усвоило смысл, а затем, могло его по своему усмотрению обрабатывать, продуцировать и транслировать другим. В противном случае, ни смысла (здравого и какого бы то ни было), ни сознания, ни личности нет, и всё, что мы говорим, – это сплошное «бля-бля-бля…», и, стало быть, что «непотаенность бытия», что «непотаенность истины» – всё едино. Это и есть «каша», только не на столе, а в голове.
«Непотаенность истины» – это когда кроме «протокольных фактов» и «гомеостазиса» ничего уже не значимо. Когда круг пред-структуры понимания замыкается, и сознание озабочено лишь извлечением из бытия «благ» и «истин» в соответствии со своими «культуральными» вкладами.
И вот тут-то, с этим «Поставом» (Gestell), магия «недоступная людям» и начинается, когда решение принимает не личность, а физические процессы «взаимодействия разнонаправленных потоков биоэлектрической нейрональной активности в структурах человеческого головного мозга», а потом все это обосновывается «конвенциональностью понятия», т.е., по сути, декларируется, вопреки Вашему отвращению к таковым способам обоснования.

Мои основные вопросы, – метафизические, методологические и злободневные, одновременно. Где в Вашей системе будущее? Это ведь тоже определенная трансценденция, несоразмерность которой прошлому отнюдь не сводится к количественным накоплениям информации, но которую Вы, тем не менее, просто конструируете из «сохраненных в памяти Эмоциональных образов информации, накопленных в предшествующем жизненном опыте». И найдется ли место в рамках «метакогнитивной методологии» Символу Веры, который ведь тоже, в определенном смысле, «Вербальный символ Эмоциональных образов информации»?
Далее, по поводу нормативности. Для того, чтобы признать адаптацию нормой поведения, особой смелости не требуется. Потому и не известны Вам «научные теории "Понимания Нормообразующих Оснований"», что их еще разрабатывать надо. И здесь позитива в смысле «вынь да полож» не получается. «Постав» сбоит, «воля к воле» коллапсирует. Но из этого еще не следует, что надо вставать по ту сторону субъективности (в этой попытке, кстати, и заключается роковая ошибка хайдеггеровского проекта, сделавшая невнятным его замысел). Надо опять-таки различать, в данном случае, субъективность и субъектность. Соответственно, Нормативность как результат конвенций, и осмысление меры этих конвенций из структуры субъект(в том числе, в его коммуникации с другими)-смысл(преднаходимый в совместном мире).
В том и задача, чтобы не точки зрения сталкивать, а различать уровни разработки. Есть онтический уровень, с калькулируемыми «паттернами реагирования», «поэтапной Оценкой происходящих Событий и Действий Самого себя», но поскольку там же мы сталкиваемся с «Дуализмом Здравого Смысла», постольку требуется онтологический уровень с «Волей к смыслу», «Интуицией смысла», как уразумением его в поступке в «мгновение ока» (вот где смелость появляется!). «Дуализм Здравого Смысла» тогда осмысливается как опыт разрыва, необходимого, чтобы это самое «мгновение ока» произошло и состоялась реализация смысла <как преодоление разрыва>. Это есть в статье, и это же есть в автореферате моей диссертации, в котором имеется схема, отображающая всю эту динамику и ее уровни (см. Автореферат (схема на с.24): http://www.philos.msu.ru/fac/dep/scient/au...12denisenko.pdf, общий адрес, по списку – 23 декабря 2008, http://www.philos.msu.ru/fac/dep/scient/autoreferates/).
Что касается кризиса, Вы вот сразу предлагаете калькулировать его продолжительность и последствия. Но параллельно этому надо мобилизационную мощь субъекта осмысливать, то есть вот эту самую «Всеобщую Парадигму» строить. Причем, в таком оперативном темпе.
В этом отношении интересны очерки С.Е. Кургиняна (ранний цикл «Медведев и развитие», и новый цикл «Кризис и другие», см.: http://www.kurginyan.ru/index2.php), у которого интересным образом теория систем и математическая методология увязываются с политическим анализом, не чуждым метафизическим вопросам о смысле жизни и проектной динамике бытия человека. Я полностью разделяю его постанов задачи, заключающийся в необходимости обнаруживать, в процессе полемики о судьбе развития в России и мире, «связь между актуальным (буквальным содержанием полемики) и фундаментальным (историософским, метафизическим) смыслом, прочитываемым за актуальностью», и параллельно этому разрабатывать «"с колес", аппарат, позволяющий глубже понять нечто, волнующее нас всех. Причем нечто такое, что, не являясь злобой дня, действительно нас всех к себе притягивает» (http://www.kurginyan.ru/publ.shtml?cmd=art&theme=10&auth=&id=2129).

P.S. Адрес автореферата в тексте сообщения не отображается полностью, а по общему адресу из текста сообщения страница не вызывается. Надо, наверно, не из текста вызывать, а скопировать ссылку. Обязательно посмотрите схему в автореферате.

Уважаемый Евгений!
Начну с недоразумений, которые опять встречаю у Вас, как впрочем и у других участников форума, отреагировавших на мою статью (см. мои дискуссии с Фёдором и Дашей).
Вот у Вас социальная система как-то так запросто с пред-структурой отождествляется. Пред-структура – это пред-структура ПОНИМАНИЯ бытия. Вы же сами настаиваете, что «Структура человеческого существования возникает из понимания бытия». Разумеется, не «состоит» (там терминологическая небрежность имеется), а «возникает», что значит, человеческое существование, будучи само в себе конституировано пониманием бытия, становится доступным для объективирующего (но не только такового) предвзятия, телеологического усмотрения, и концептуальных решений в уразумении того, что объективируется и в какой перспективе усматривается. То есть, одно дело, «раскрытие природы», другое, то, что это раскрытие инициирует – понимание.
Поэтому я вовсе не объединяю органическую среду и социальную систему, а напротив указываю исток различий, чтобы как раз таки разделаться со всяким монизмом как попытками, с одной стороны, познать всё «единым методом», а с другой, разыгрывать драму прорыва к познанию социальной системы, как будто это какая-то запредельная реальность.
Соответственно, я за преодоление (а не утверждение) всякого конструкционизма как попыток предъявить «единый познаваемый объект» без серьезной проработки методологии, предполагающей различия объектности и объективности, субъектности и субъективности. Задача, также, в преодолении этого агностицизма как отрицания возможности познания «фактичности развития» системы. Наверно, Вы подразумевали в этом высказывании невозможность «финитизма» как конечной калькуляции систем, тогда понятно, но, все-таки, если о ФАКТИЧНОСТИ речь идет, то здесь как раз герменевтика и начинается, и эта «герменевтика фактичности» собственно на то, «в какой среде все это развивается», и нацелена.

Поймите, наконец, саму задачу (проект)! Она не в том, чтобы открывать что-то, а потом долго мусолить, насколько это, вообще, вписывается в какие-то схоластические построения. Задача в том, чтобы реконструировать пред-структуру понимания для ее оперативного применения в широком спектре исследовательских (аналитических, экспертных и т.п.) практик. У меня, поэтому, не просто очередная какая-то концепция предъявляется, в которой я системно выражаю свои предпочтения, но реконструируются способы бытия ТОГО, КТО концептуализирует, а также, осмысливаются принципы, по которым эти концептуализации осуществляются, различаются их уровни (ср. схему в статье, которую я Вам отправлял), чтобы можно было понять, насколько и в каком смысле они релевантны бытию, представленному в концептах, и эксплицируют смысл этого бытия. Соответственно, понять, насколько обоснованы, например, эти постулаты о том, что «личность, это всего лишь следствие ранее возникших отношений индивидов», и насколько, вообще, продуктивны (по крайней мере, методологически) эти головоломки с вопросами о том, что раньше – сами индивиды (личности) или отношения между ними.
Если смотреть фактически, то, чтобы возникли отношения, нужны индивиды. Есть индивиды, есть отношения. Другое дело, ОСОЗНАНИЕ этим индивидом себя как личности, когда отношение к себе инициировано отношением к другим и интеракциями. Но в любом случае, опять-таки фактически, необходим субъектум – то, что (в данном случае, тот, кто) находится в основании ПОНИМАНИЯ, как индивидуум, носитель «духовной энергии». В этом смысле, ничто не мешает нам подразумевать, в различных контекстах, под «субъектом» и отдельную личность, и определенные институциональные сообщества, и политическую элиту и народ как участников социально-исторических процессов. Поэтому и «человек общественный» – это, прежде всего, не абстрактная система, так как бытие в качестве общественного существа есть неотъемлемый атрибут индивидуума, или предикат субъекта, но, в данном случае, «субъекта» не только как подлежащего высказываний, но и их источника, а стало быть, и субъекта познания, и субъекта действия.
Требуется всё это зафиксировать, сделать очевидным для понимания В КОНКРЕТНЫХ СИТУАЦИЯХ ЕГО ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ, и благодаря этому усмотреть возможности воздействия на механизмы всевозможных отношений. И, конечно же, при этом, всегда иметь в виду нормативность – актуальнейшую проблему. Актуальнейшую в том смысле, что требуется, не увязая в этих досужих головоломках с понятиями и точками зрения в их определении (для этого пред-стркутура и реконструируется), оперативно разобраться, кто там «вылупится».
Вообще, метафора государства как скорлупы мне не нравится, пусть уж лучше оно остается механизмом управления человеческого общежития.

С уважением, Т. Денисенко.

P.S. (Евгению Волкову) И еще. Там, где наука ставит знак равенства, философия ставит знак вопроса. Понимание не противопоставляется объяснению, математической калькуляции и т.п., но рассматривается как их источник и цель. Элементарная философия, о которой Вы говорите, это ведь что? Это значит оперативно сделать нечто явным, очевидным в ситуации понимания, коммуникации. А значит, это – не только готовый метод, но и навыки методологической рефлексии. И не только система, аккумулирующая разнообразный интеллектуальный опыт и преодолевающая бесплодную полемику. Она должна, также, указать системообразующее начало и нацелить на смысловое единство, по поводу которого возникает полемика. Наконец, элементарная философия – не только пропедевтика, задача которой заключается в том, чтобы «ввести в курс дела». Она, также, должна всегда заботиться о том, насколько выдерживается этот курс и всякий раз возвращаться к началу, выясняя, насколько верно он был соблюден. Вот для этого пред-структура, как реконструирующее обращение к элементам элементарной философии, и предлагается.

P.S. (Евгению Волкову) И еще. Там, где наука ставит знак равенства, философия ставит знак вопроса. Понимание не противопоставляется объяснению, математической калькуляции и т.п., но рассматривается как их источник и цель. Элементарная философия, о которой Вы говорите, это ведь что? Это значит оперативно сделать нечто явным, очевидным в ситуации понимания, коммуникации. А значит, это – не только готовый метод, но и навыки методологической рефлексии. И не только система, аккумулирующая разнообразный интеллектуальный опыт и преодолевающая бесплодную полемику. Она должна, также, указать системообразующее начало и нацелить на смысловое единство, по поводу которого возникает полемика. Наконец, элементарная философия – не только пропедевтика, задача которой заключается в том, чтобы «ввести в курс дела». Она, также, должна всегда заботиться о том, насколько выдерживается этот курс и всякий раз возвращаться к началу, выясняя, насколько верно он был соблюден. Вот для этого пред-структура, как реконструирующее обращение к элементам элементарной философии, и предлагается.

Уважаемый, Тарас!
Спасибо за правильное понимание Элементарной философии. Пока понявших ее суть немного.
Впервые в научном мире вами в последней статье показан путь раскрытия воздействия на механизм общественных отношений. Без понимания принципов воздействия на механизм общественных отношений обществу никогда не выйти из системы права, никогда оно не сможет заменить систему государство на более человечную систему, как ее определяет профессор Осипов «Царство божье». Это и есть смысл бытия. Другого смысла бытия не может быть по определению. Хотя, как я понимаю, бог здесь не причем. Да и в собственной действительности человечеству не разобраться, как показывает опыт многих тысячелетий. Действительно из раскрытия, познания пред-структуры, ее правильного применения можно установить фактичность развития общественных отношений, развитие системы государство, установить систему принципов развития личности. В этом состоит задача раскрытия пред-структуры. Но это станет возможным лишь при условии понимания принципа возникновения мысли, установленной де Шарденом. Согласитесь, что личность все таки возникла из взаимоотношений двух и более лиц, где в обязательном порядке одна личность (индивид) доминирует над другой. По этому пред-структура понимания каждой личности из данной пары имеют разнонаправленные векторы. А разнонаправленность им придает система государство. Этот вывод вытекает и из вашей схемы «Пред-структура онтологии личности» в вашей работе «Опыт методологической рецепсии проекта фундаментальной онтологии Мартина Хайдеггера в перспективе разработки вопроса о принципах онтологического обоснования психологии». Важность раскрытия пред-структуры понимания заключается, прежде всего, в том, что это позволило бы установить и классифицировать методы воздействия на личность, исходя из ее места в общественных отношениях, что позволило бы применять концептуальный аппарат хайдеггеровской аналитики Dasein. Это перевернуло бы всю науку психология. По этому в первой части вашей работы (см. выше), как мне представляется, фундаментальная онтология как метафизика понимания требует переосмысления в русле Элементарной философии. Вы неправильно поняли сущность человека общественного. Это абстрактная система состоящая из пространственных границ двух и более лиц, создающих абстрактную систему человек. То есть, если человека можно представить в виде системы состоящей из права и рабочей силы, то и человек общественный тоже состоит из права и рабочей силы, только право и рабочая сила принадлежат разным индивидам. Общественные отношения это множественность систем человек общественный. Такая классификация позволяет не только разложить по полочкам систему государство, но и подойти к воздействию на механизм общественных отношений, в основе которой будет лежать пред-структура. Но при этом вы совершенно правы, человек общественный становится и объектом познания как познания развития элементов этой системы, и субъектом познания через пространственную границу человека право, включающего в себя всю разумность системы человек. Следующая общественная система будет система любви, и тогда любовь будет включать в себя всю разумность системы человек. Но до этого как я уже писал еще очень и очень далеко. По этой причине я очень настороженно отношусь к такой попытке подхода к пред-структуре как постановке сознания в зависимость от настроения. Настроение руководит сознанием. Это очень большое заблуждение. В бытие человека в системе государство сознанием руководит право, возникшее из угрозы, из страха, в последствии ставшая нормой, потерявшей свое первоначальное непосредственное значение. На смену права должна прийти любовь, как надеется все человечество. Но придет или нет вопрос. Но никогда на смену праву не придет например жадность, подлость и т.п. а это тоже человеческие качества, обусловленные настроением. Отдельный вид настроения как страх или любовь может руководить первичным сознанием и только потом другие виды настроения воздействуют на сознание и его могут изменять. То есть настроение можно разделить на глобальное или основное воздействие и вторичное или местное. Это я пошел по вашей статье «опыт методологической рецепсии проекта ………». Занесло. А нас читают многие. Пора статью опубликовать.
Не настаиваю на метафоре «скорлупа». Это не суть. Она лишь показывает внешние границы государства. а существуют и внутренние. Которые и предстоит понять через раскрытие воздействия. У профессора Зеленова Л.А. из Нижегородской строительной академии есть работа «сумма методологий». Работа простая по смыслу, но в ней, классифицируются все виды воздействий. Из этой классификации можно делать достаточно глубокие выводы о пред-структуре. Иначе придется тратить время на подобную классификацию. Будет возможность посмотрите. В электронном виде работа не существует. К стати из работы вытекает, хоть ее и писал марксист, то есть с «марксистским уклоном», что понимание от личности к общественному не правильное. Только от общественного к личному. Наверное занял много места в теме. Пора остановиться.
С уважением Евгений Волков

Тарасу! Вы: «Так вот это оперирование должно различать пустые понятия (идеализации, идеализированные конструкции), абстрактные понятия (обозначающие сегмент явления, не существующий отдельно от него), общие понятия и т.д., чтобы оставлять открытой возможность понимания бытия в его собственной (НЕ СКОНСТРУИРОВАННОЙ) телеологии, когда полученное знание всегда открыто для возможной оптимизации в отношении его соответствия смыслу бытия»
Евгений: «Согласитесь, что личность все таки возникла из взаимоотношений двух и более лиц, где в обязательном порядке одна личность (индивид) доминирует над другой. По этому пред-структура понимания каждой личности из данной пары имеют разнонаправленные векторы. А разнонаправленность им придает система государство. ЭТОТ ВЫВОД ВЫТЕКАЕТ ИЗ ВАШЕЙ СХЕМЫ: «Пред-структура онтологии личности» в вашей работе «Опыт методологической рецепсии проекта фундаментальной онтологии Мартина Хайдеггера в перспективе разработки вопроса о принципах онтологического обоснования психологии»». Вот «попали»,а? – Из Вашей «схемы»… Или Евгений прав? – «Этот вывод вытекает из…»?... Или Вы «абсолютно правы» в том, что знание должно быть всегда открыто «для возможной оптимизации…»? Чем не «оптимизация» у Евгения?
С уважением. Павел

Человек и его личность возникла в результате Совокупления Мужчины и Женщины. В этом Взаимодействии доминирование мужчины или доминирование женщины зависит от Позы Совокупления, смысл которого от этого Доминирования не Меняется.

Феде. Не сомневаюсь, что ваша личность возникла от совокупления. От такого происхождения личности и возникают всякие почтовые бредни.

Павлу.
Не просто оптимизация, а оптимизация в отношении смысла бытия. Соответственно, надо уточнять, что значит «вывод вытекает» из моей схемы (кстати, Вы ее, наверно, не видели, т.к. статья с ней еще не опубликована, а Евгению я специально отправлял эту статью по электронной почте). Во всяком случае, не о дедукции должна идти речь, т.к. в этой схеме аккумулирован исток как рациональных операций (дедукций, редукций и т.п.) и, вообще, отношений к действительности, так и понимания нашего бытия в целом (см. ниже – «ВСЕМ» и далее).

Евгению.
Если «человек общественный» рассматривается как совокупность права и рабочей силы, тогда конечно система строится на абстракциях и представляет собой конструкт, или исследовательскую идеальную модель, представляющую аналог вполне себе реального «существа политического» (zoon politikon). В общем, особых здесь противоречий нет. Разве право и рабочая сила никогда в одном индивидууме не встречаются? Как нет и опасностей, которые Вы усматриваете в отношениях сознания и настроения. Настроение – не просто эмоциональное состояние, но, всегда, умонастроение, которое, будучи неотделимо от понимания, в своем существе есть опыт «истинствования» души (см. мой ответ Даше 01.03.09., что-то не могу найти, как-то всё по разным адресам разбросано). Именно через умонастрение, в его означенном смысле, человек и становится вменяем относительно прав и обязанностей, – как и относительна «зова совести» (Ruf des Gewissens), призывающего его быть человеком не из страха перед наказанием или для «очистки совести», а из задачи и решимости реализовать смысл своего существования, свое экзистенциально-метафизическое призвание. А подлость, жадность и т.п. суть разновидности «противонастроения» (Gegenstimmung), отчаявшегося на «всему миру рухнуть, а мне чтобы чай пить».

Полемика полов (обратите внимание, именно, полемика, как борьба «противонастроений», а уже потом соитие и проч.) – один из модусов полемики, присущей самой пред-структуре понимания, КОТОРАЯ ВЕДЬ НЕ В ГОЛОВЕ ИЛИ ОРГАНИЗМЕ ГДЕ-ТО ЛОКАЛИЗОВАНА, А ОБЪЕМЛЕТ НАШЕ БЫТИЕ-В-МИРЕ в его интерсубъективном самосознании, половых и прочих индивидуальных и надиндивидуальных идентичностях. Эти идентичности возникают ведь и без того, чтобы мы их узрели из каких-то трансценденций, но поскольку таковые присущи нашему бытию, возникает полемика, противонастроения и т.д.
Здесь надо подчеркнуть, что, говоря о трансценденциях и о том, что они «присущи», мы ничего не постулируем и не «умножаем сущностей», т.к. трансценденция понимается из интенциональности, способности относиться, и относится также к себе, и вместе с тем, к смыслу, как обретающемуся в мире. И вот в разнонаправленности этих «к себе» и «в мире» возникает антагонизм, в том числе, – в отношениях систем государство и общество.
Возникает антагонизм в любых наших отношениях еще и потому, что «Царство Божие на земле», все-таки, дело Божественного промысла, а дело человеческой заботы, в экзистенциально-метафизическом отношении, – смысл бытия. Неисповедимость Промысла собственно и обязывает нашу Заботу к антагонизму, прежде всего, как «внутренней брани», а «брани», прежде всего, по поводу того, насколько наша Забота соответствует Промыслу, предуготавливает она его, идет супротив или вообще как таковая отсутствует.

Поэтому и в построении системы, лучше идти одновременно от личности к обществу и наоборот. Марксистская традиция об эти взаимоисключающие однонаправленные линейности и споткнулась, у нас же, с пред-струтурой понимания, круговой характер построения, более всеобъемлющий. Насчет публикации пока не знаю… У меня с лекциями сейчас возни достаточно, потом я Ваши статьи пока поверхностно только посмотрел. К тому же, мои штудии в области социальных наук пока еще не достаточно систематичны и системны. Вообще надо вот на этой Вашей теме «воздействия» постепенно сосредотачивать усилия. И важны даже не совместные публикации, а чтобы, в отдельных ли, коллективных ли, текстах прорисовывалась ПАРАДИГМА. И в этом смысле есть еще насущная потребность в предварительных наводках, каковые я излагаю ниже.

ВСЕМ.
Вот мое сообщение Фёдору, которое я высылаю, не дождавшись его ответов на мои предыдущие сообщения. И хотя адресовано оно Фёдору, но, представляя собой, с одной стороны, попытку СИСТЕМНОГО ИЗЛОЖЕНИЯ ПРАГМАТИКИ МОЕГО ПОДХОДА, с другой, будучи более чем сообщением, и МАНИФЕСТИРУЯ ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ПРИЗЫВ, должно заинтересовать всех участников дискуссии о моей статье. Прошу ознакомится с этими результатами «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет», чтобы озаботиться более насущными вопросами, нежели совокупление. Хотя половой вопрос, причем, не только в связи с возникновением личности, но и с ее становлением, весьма серьезная тема, надо, все-таки, для начала разобраться с самой возможностью серьезного осмысления и тематизации чего бы то ни было.
А то какая-то деконструкция у нас получается, особенно, с пред-структурой, которая никак, в наших дискуссиях, не соединится с тем, собственно «чего» она пред-структура, а именно, пониманием.


Фёдору
(а также, ДРУГИМ УЧАСТНИКАМ ДИСКУССИИ О СТАТЬЕ
Т. ДЕНИСЕНКО «СМЫСЛОВАЯ АУТЕНТИЧНОСТЬ …»).

Думаю, чтобы, наконец, найти какое-то рациональное зерно наших дисуссий, выявить их прагматический аспект и попытаться ВЫРАБОТАТЬ ИХ ОПТИМАЛЬНЫЙ РЕЖИМ, следует зафиксировать приоритеты в постановке вопросов.

Мой исходный постанов вопроса апеллирует к тому, как понимание приходит к смыслу, если смысл, прежде чем стать продуктом нашего сознания, обретается в мире. (Признание его существования в мире – не догматический постулат, а предупреждение солипсизма и вытекающего из него догматизма. Исторический опыт философии показывает, что хотя «идеи», «материя», «общество», «ценности», «другой», «телесность», «язык», «деятельность» и преодолевают солипсизм, то, в конце концов, не спасают от догматизма и идущего за ним по пятам релятивизма, вместе приуготавливающих скептицизм во всех его личинах, как то, софистика, номинализм, эмпиризм, постмодернизм. Смысл же есть то, что, инициируя понимание, заставляет субъекта осознать ФАКТ своей брошенности в мир и сосуществования с другими, а вместе с тем, задает телеологию познания, деятельности и коммуникации.)

Прагматическая специфика этого вопроса, в связи со спецификой Ваших изысканий, заключается в том, чтобы, в целом и в перспективе тех или иных коммуникативных ситуаций, продумать, возможно ли, и, если возможно, то как, СИСТЕМНОЕ представление о Здравом смысле и о преодолевающем его дуализм «мировоззренческом единстве», ДО того, как мы осмысливаем всё это в том, конечно же, важном контексте, который задается рамками «естественно-научного знания о функционировании человеческого Сознания».

Похоже на схоластический вопрос о том, возможно ли спасение души вне Церкви, однако, спрашивается, не о какой-то независимой от научного подхода, ВНЕНАУЧНОЙ виртуальности, а о предшествующей научным дискурсам, естественным, гуманитарным и прочим, возможности понимания, инициирующей любые дискурсы и дискуссии, и вместе с тем, создающей в них герменевтические ситуации как ситуации конфликта интерпретаций, обусловленного всё тем же «дуализмом здравого смысла».

Тогда СПРАШИВАЕТСЯ

о принципах функционирования научной мысли не только в замкнутом круге ссылок на ее теоретические и практические достижения, но в предварительной (и всегда факультативно сопутствующей дискурсу) методологической рефлексии на их предпосылки;

и тогда – о взаимосвязи научной методологии и фактичности нашего бытия, и нормативных аспектах этой взаимосвязи;

отсюда – о том, должно ли определять нашу коммуникативную активность в научных дискуссиях только то, что «в ключе» наших понятий и схем, а также предметных регионов наших изысканий;

и о том, определяются ли границы нашей компетенции, как и вообще НОРМАЛЬНОЕ состояние наших голов, только осведомленностью и вменяемостью ОТНОСИТЕЛЬНО ИМИ ЖЕ ПРОДУЦИРОВАННЫХ постулатов и соответствующих нормативных оппозиций, или еще тем, что инициирует создание этих продуктов – смыслом; прежде всего, смыслом жизни, из которого и определяетСЯ здравомыслие и преодолеваются его внутренние противоречия, и который является предметом уже не рефлексии, а антиципирующей способности нашего ума, его экзистенциальным телосом;

наконец, спрашивается о том, являются ли размышления, мотивированные этими вопросами, неким маргинальным предприятием, а соответствующие решения – прихотями безмятежного умствования, или они затрагивают ПАРАДИГМАЛЬНЫЕ ОСНОВАНИЯ НАУЧНОГО РАЗУМА.
И должна ли тогда НАУКА тыкать как школьника носом в учебник философию в свои «факты», постулаты и достижения, либо, снисходительно отводить ей роль, хотя и страдающей изрядно «старческим маразмом», но необходимой для неокрепших умов, пропедевтики, или, все-таки, СОВЕЩАТЬСЯ с ней, при этом, не приноравливая ее язык к своим наработкам и открытиям, но соизмеряя их с телеологией бытия и мышления, в которой коренится интуиция единства познаваемого и познающего, теории и практики, а значит и полноценная объективность знания?!

Все эти вопросы – не «риторические», не «на засыпку», и не приглашение к очередной конкретно-научной или междисциплинарной головоломке, и не провокация «гигантомахии» о понятиях. Интенция этих вопросов – ПРИЗЫВ:
ВЫЙТИ из «естественных» и «гуманитарных», «сциентистских» и «антисциентистских», «позитивистских» и «постмодернистских» и пр. гетто, запираясь в которых, мы потворствуем демагогии, строящейся на провокационных double-bind-оппозициях рационализма/иррационализма, эволюционизма/традиционализма, глобализма/племенного автаркизма и т.п., и, тем самым, препятствуем внутренней интеграции науки и ее аутентичной коммуникации с другими областями культурного опыта; выйти, значит –
РАЗОМКНУТЬ круг самообосновывающих и самоизлагающих «исследовательских» интересов и «мировоззренческих» предпочтений, превращающий науку в фабрику «концепций» и «истин», бестолковую «игру в бисер» или в технологическую отрасль, не отвечающую за результаты применения технологий.

Разомкнуть этот порочный круг можно, пребывая в выше очерченном круге вопросов, или, точнее, время от времени, пытаясь войти в него, что значит, не просто в тестовом режиме отреагировать на эти вопросы, но уточнить, конкретизировать, дополнить их, чтобы, оставаясь в рамках своих исследовательских интересов и предприятий, предпочтений и убеждений, сохранять в то же время разомкнутость круга пред-структуры понимания бытия, и тем самым, придавать плодотворный вектор своему дальнейшему научному поиску и взаимной полемике.

ПРЕД-СТРУКТУРА ПОНИМАНИЯ, замечу еще раз (а то «пред-структура» есть, а понимания не получается ), – НЕ КОНЦЕПТ И НЕ КОНСТРУКТ. Если же, все-таки, ее как-то, вообще, понятийно фиксировать, то можно сказать, что это – СУБЪЕКТНО-СУБЪЕКТИВНАЯ структура, поскольку в ней СО-МЫСЛЯТСЯ
СОЗНАНИЕ, и как понятие (эпистемологически), и (онтологически, или, точнее, онтически) как субъективный источник понимания в его понятийно-дискурсивном и допонятийном (фактическом) осуществлении,
И СУБЪЕКТ как человек в единстве психофизического, социального и духовного измерений его бытия-в-мире,
где духовное осмысливается из отношения СУБЪЕКТ–СМЫСЛ ЖИЗНИ (здесь собственно онтологический уровень и начинается),
социальное – из интерсубъектной коммуникации, инициированной этим смыслом,
психофизическое – из его включенности в духовную динамику бытия субъекта,
разумеется, с учетом антагонизма между психофизической динамикой, подчиненной гомеостатическому режиму функционирования, и телеологией смысла, преднаходимого в мире и требующего, поэтому, для своего уразумения и реализации, размыкания гомеостатического режима (его раз- и пере-балансировки),
– и разумеется, также, с учетом антагонизма, необходимо возникающего между конвенциональной и телеологической сторонами интерсубъективной коммуникации.
(Антагонизм, в Вашей схеме, – «дуализм здравого смысла», в моей – испытываемый в экзистенциальной тревоге «разрыв». Кстати, указание на Опыт Разрыва, обнаруживаемого уже в простом зазоре между намерением и его свершением, и есть исходный контраргумент против скептицизма в отношении бытия личности, ее субъектности. Ср. блестящую аргументацию в работе Дж. Сёрла «Рациональность в действии».)

Соответственно, В ДИСКУССИЯХ, пред-структура не приноравливается к тем или иным конструктам (она вообще может не фигурировать как понятийный инструмент, и, стало быть, не обязывает к интеллектуальным опытам «а-ля Хайдеггер»), но, скорее, должна выступить своеобразным МЕСТОМ ВСТРЕЧИ НАУКИ И ФИЛОСОФИИ как онтически-онтологическим топосом, в котором осуществляются означивающие идентификации и дефиниции, формулируются основные положения и реконструируются лежащие в их основе принципы (главным образом, редукция, детерминизм и различия, как объяснительные принципы, с одной стороны, и с другой, как принципы обоснования), разворачивается полемика о началах (элементах), концептуальных решениях, перспективах, фиксируются всевозможные нюансы понимания всех означенных моментов дискуссии, соответствующие схождения и расхождения в этом понимании.

В заключение подчеркну, что в заявленной мною прагматике постановки вопросов нет каких-то дидактических интонаций (и да не будет усмотрено в этом самооправдании «отрицания по Фрейду», типа, «не корысти ради, а токмо волею, мя пославшей»). И при наличии определенной эвристической суггестии, критическая работа, инициируемая этими вопросами, не имеет претензии на какую-то принципиальную новизну. По всем этим вопросам много написано, сказано и продискутировано, причем, в разных интонациях, коннотациях и прочая, но, как я вижу, «воз и ныне там». И проблема, как всегда, в том, что, одно дело, помыслить, другое, сказать, одно дело, сказать, другое, сделать, и сделать не вопреки помысленному и сказанному, и не внося разлад между ними. И в этом круге ДЕЛА МЫСЛИ вершится проект нашего бытия во всей его мощи и ничтожности.

С уважением,
Т. Денисенко.

Федя, если Вы пошутили, то удачно. Если же серьезно, то неправы, отождествляя понятия человека и личности.
Для Евгения Волкова: Вероятно, Вы человек военный, по крайней мере Ваше научное мировоззрение, если можно так сказать, выдает именно эту, в плохом смысле черту. Понятие Воли, как вы ее понимаете – через доминирование одного человека над другим, одних взглядов над другими, - это каменный век общественно-гуманитарной мысли. Такой дискурс прекрасно ложится на ситуацию в армии (боже упаси вас, мальчики, попасть к такому военному), в ситуации допроса (в худшем варианте, когда подозреваемый изначально виновен и нужно сломить его волю) или при анализе взаимоотношений среди заключенных. Категория Воли, применимая ко всем общественным отношениям не работает, она не обладает даже минимальным эвристическим потенциалом. Да, она может применяться в некоторых локальных, определенных ситуациях (например, при анализе насилия в семье и то, как определенный аспект среди других, некий ракурс рассмотрения проблемы), но не может быть экстраполирована на все многообразие общественных отношений. Даже при анализе власти, уже более 200 лет не говорят о воли, а об интересах и их конфликте (материальных и проч. благ). Если сегодня и говорят о воли к власти и доминированию – то скорее в области психиатрии. Среди ученых, так или иначе работавших в ракурсе раскрытия общественных отношений через волю и доминирование – Фуко, который отсидел в нацистских лагерях, вероятно из-за гомосексуализма. У него довольно интересный взгляд, так или иначе занимающий свое место в науке. Но последователей у него я не припомню.
Если такой мелкий масштаб применения вашей теории Вас не устраивает, то можно обратиться к анализу геополитической ситуации (например, попытке доминирования США в некоторых странах). Однако, как говорил Задорнов про развитые европейские страны и США, у них не двойные стандарты, а один: где бабки (деньги), там и правда. И вероятно даже попытки доминирования воли США, как к маниакальной форме власти, можно свести все-таки к экономическим интересам.

Тарас, может быть я все о своем... Но как Вы определяете грань между настроением и умонастроением? Из Ваших объяснений я этого не увидела

Тарасу!. «Блин», умный Вы человек. Поэтому, вместо «длинной пояснительной декларации» задам предварительно только один вопрос: «ПОЧЕМУ Гуссерлю, «учителю» Хайдеггера, не понравилось «Бытие и время»?

С уважением. Павел.

Тарас, весьма любопытная статья.

Несколько перегруженна излишним академизмом но свежа в формулировках а главное - весело читается.
Позволю себе прокомментировать, просто и по студенчески, с любовью ... то что вызвало реакцию.

Вы: "Какова же тогда возможность обнаружения онтологических критериев нормообразования в понимании меры душевного здоровья?"

Многократно обращаясь к "нормообразованию" вы старательно обходите определения "нормы" .. и очень даже понятно почему. Психея - совершенно другая энергетика. Душевное здоровье - совсем не философская категория (если не верите спростите шепотом любого психиатра) и лечить его онтологическими критериями - занятие клинически рискованное.

Вы: "Таким образом, экзистенциально-аналитическая рецепция проблемы нормы-патологии позволяет зафиксировать в методологии психопатологической и психотерапевтической практики герменевтическую ситуацию, "

Фиксирование в психопаталогии (читай психиатрии) "герменевтической ситуации" - это как: языковое обнаружение (Шлейермахер) больной субъективности (сублимация) ?... или понимающее схватывание (А.Бёк.) шизофренических всплесков ?... или историческое сознание (Гадамер) проявляется у психопатов в более якой форме ?... или Dasein ощущается первозданно чистым в дипрессии ?

Вы: "мы будем руководствоваться вопросом о нормообразующей функции фундаментально-онтологической концепции истины, в основе которой находится априорная структура человеческого существования, обозначенная немецким философом как забота"

Согласитесь что "вопросом" руководствоваться это как паталого-анатомическое вскрытие делать. Хайдеггеровская концепция истины не имеет ни профилактического ни прикладного значения. Её, по сути, феноменологическое постулирование заключено в не-потаённости, а "фундаментально-онтологическим" оказываетесь Вы, способные принять эту открытость. Sorge, как известно, есть бытие присутствия, причем непременно в его целостности и сущностной принадлежности. "Априорная структура человеческого существования" как вы выражаетесь, не может быть Заботой, ибо как писал сам Хайдеггер - "бытие присутствия нельзя дедуцировать из идеи человека" § 39. Впрочем, кто же кроме человека способен сущностно присутствовать в бытие как в своем? ... разве что нормообразующейся психотерапевт.

Вы: "Применительно к науке круг онтологического обоснования должен выглядеть следующим образом: нацеливаясь на определенный регион сущего и руководствуясь герменевтико-феноменологической пред-структурой понимания человеческого существования, экзистенциально-аналитическое исследование осуществляет экспликацию этой пред-структуры в рамках изучающей данный регион научной дисциплины и формирует его онтологию. "

Намудрил Тарас ... ох намудрил ... шоб нихто не догодался. От "региона сущего" я просто заколдобился. Думаю, что любой уважающий себя психиатр, отмахнется от "герменевтико-феноменологической пред-структуроы" как от пред-исподней фантасмогории, а "сформированную онтологию" отдаст изучать безнадежным пациентам. Поэтому настоятельно рекомендую-с оставаться с нами - с грешными философами. Мы за вами, потоптавшись и в герменевтический круг войдем и бытийную понятливость разделим.

Вы: "В рамках психологической науки, эта экспликация должна руководствоваться вопросом о способах детерминации, нацеливающих психическую динамику на смысл и являющихся условием онтологической истинности ее понимания."

Я не понял - "онтологической истинности ее понимания" относится к экспликации или детерминации? К динамике или к смыслу ?

Вы: "Развивая свое учение в полемике с «метапсихологией» З. Фрейда и «индивидуальной психологией» А. Адлера, Франкл обнаруживает, что в фокусе этих концепций оказываются только несобственные (субличностные) экзистенциальные модусы мотивации [см.: Франкл В., 2005]. Это обстоятельство привело ученого к концепции подсознательной духовности [см.: Франкл В., 1990, с.96], составляющей, как и психоаналитическое «бессознательное», глубинный слой человеческой психики, но соотносящейся не с адаптивно-гомеостатической детерминацией, как принципом удовольствия (Фрейд) или стремлением к успеху (Адлер), а с детерминацией экзистенциально-телеологической, как волей к смыслу. "

Фрейд и Франкл были профессиональными врачами. Подсознательная (то есть, как-бы, рефрексивная) духовность без "экзистенциальных модусов" в повседневной практике дело совершенно обычное и выражается в повериях, предубеждениях, культах ... короче в наличии у человека априорного мифологического сознания. При этом "подсознательная духовность" есть в сущности нонсенс - так как подлинное приобщение к Духу должно быть свободным, а стало-быть осознанным. Здесь аналогия с бытийной понятливостью, экзистенциальной тревогой или герменевтикой (пытаешься понять то, что уже заранее понимаешь) не адекватна в силу личностного характера свободы и соответственно - смысла.

Вы: "Эту особенность нашей мотивации Франкл фиксирует следующим образом: «я не только поступаю в соответствии с тем, что я есть, но и становлюсь в соответствии с тем, как я поступаю»"

Доктор! Доктор! жизнь проходит а я не стал ни тем ни другим - так и не понял кто я есть ... а то что я натворил - совсем не я!
Доктор Франкл косо взглянув, поверх очков, на портрет доктора Фрейда, молча выписывает пациенту рецепт - Логотерапия, Трудотерапия, побольше секса и стимуляций экзистенциальных модусов. Через некоторое время счастливый пациент находит смысл жизни в самой жизни (ошибочно принимая свою жизнь за настоящую жизнь) а себя самого у "Христа за пазухой", объясняя себе душевный комфорт "подсознательной духовностью".

Вы: "Соответственно, вопрос о смысле бытия в целом трансформируется в вопрос о смысле как уникальной трансценденции бытия личности, а онтологическая истинность должна рассматриваться как соответствие воли так определенному смыслу."

Воля есь способность преодоления .. она инструментальна. Воление может-быть двигатель в пути вперед-себя-в-уже-бытие, но не сам путь. Онтологическая истинность же всегда эвристична. Бытия как и не-бытие не может непосредственно (истинно) иметь какой либо смысл. Дезинтеграция смыслового поля - необходимый эффект при переходе в категории бытия, что не делает его однако бессмысленным. Как например пространство без измерений и объектов - лишено смысла но не-бессмысленно в силу своей потенции.

Вы: "Концепт подсознательной духовности, обозначающий источник воли к смыслу, вполне коррелирует с хайдеггеровской экзистенциальной тревогой ..."

Мне все-таки кажется что духовность (даже подсознательная) обозначивает прежде всего признание духовного с последующей возможностью присоединения к нему. Человек должен не искать смысл духовного а воплощать его в себе (как смысле).

Уважаемая, Даша!
Очень импонирует мне ваш задор. Но как социолог вы в ущерб науке совершенно напрасно игнорируете понятие воля. Тогда в вашей же голове ваша же тема настроение зазвучит как великолепная симфония в прямом и философском смысле. Это еще не разработанное наукой поле и вам бы не мешало за это взяться, если хотите докопаться до пред-структуры. Спасибо Тарасу Денисенко за идею пред-структуры. Для начала постарайтесь понять, что все мы всегда, даже когда спим, участники общественных отношений. В них мы в подавляющем большинстве участвуем только частью своих пространственных границ. Если вы и дальше будете отвергать наличие у каждого из нас пространственных границ, а это право, рабочая сила, чувства, то вам никогда не привнести в науку что то путное. Воля это всего лишь механизм, то через чего реализуются эти пространственные границы, поглощая, вливаясь или находящиеся в состоянии противостояния воле других индивидов. Ее проявление во всем. Странно что вы Даша этого не замечаете. Но для начала разберитесь с механизмом общественных отношений. Это помогло бы вам в изучении и вашей любимой темы. Посылаю вам по почте свою первую работу «Элементарная философия», раскрывающей механизм общественных отношений. Хотелось бы опубликовать на сайте, но там есть формулы, на сайте не воспроизводимые. Потом поговорим. О себе. Я не военный, но познакомился со многими отраслями производства и управления. Просто Элементарная философия дает мне уверенность и убежденность. Желаю и вам того же.
С уважением Евгений Волков

Даша. отпавить через сайт не получилось. если есть желание, пришлите адрес своей почты. мой адрес evge-vol@yandex.ru
С уважением Евгений Волков

Устыдились-бы Евгений Волков,

Неискушенных студенток в приватную переписку заманивать.
Не ходите к Волкову, Даша - съест он вас